Микоян не скрывал своего восхищения Сталиным. Ленин, по его словам, был очень одаренным человеком, но Сталин – гений, что значит гораздо больше. При этом Микоян не забывал прикладываться к бокалу, и разговор становился все менее связным.
Прием все еще продолжался, когда я начал пробираться к выходу; домой я вернулся в три часа ночи. Новые инструкции, которые были обещаны нам накануне, еще не прибыли из Хельсинки.
Глава 5
Конфликт обостряется
Утром 8 ноября из Хельсинки была получена шифрованная телеграмма, расшифровка которой продолжалась до одиннадцати часов. Это оказались новые инструкции, составленные президентом и согласованные с главами парламентских фракций. Согласно этим инструкциям передача полуострова Ханко не подлежала обсуждению, будь то на условиях аренды, продажи или обмена. Это относилось и к островам в окрестностях Ханко. Обсуждать статус Юссарё, таким образом, не следовало. Уступка Ино могла рассматриваться только при условии, что Россия откажется от своих требований по Койвисто и Ханко. Нам предоставлялись полномочия обсуждать уступку только северной части полуострова Рыбачий. Компенсации, которые следовало потребовать за уступки на Карельском полуострове, должны были поступить в следующей телеграмме.
Все мы были очень разочарованы полученными инструкциями. Мы ожидали, что в Хельсинки поймут: соглашение может быть достигнуто только путем новых уступок. Поэтому мы запрашивали разрешение предложить уступку Юссарё на западе и Ино на востоке. Поскольку нам было отказано, мы, после обсуждения, решили еще раз испытать твердость негативной позиции Хельсинки. Плодом наших обсуждений была телеграмма, отправленная около полудня:
«Инструкции получены. Если не удастся заключить соглашение на этой основе, можем ли мы прервать переговоры?»
Ответ на наш запрос пришел около полуночи:
«Вы осведомлены, что сделанные нами уступки максимальны, насколько это позволяют наша безопасность и независимость. Если невозможно заключение соглашения на этой основе, вы имеете право прервать переговоры. Эркко».
Новые инструкции не оставляли нам пространства для маневра в решающей фазе переговоров. У Паасикиви начался очередной приступ гнева. Он яростно критиковал инструкции: «Если военные ничего не могут сделать, необходимо избежать войны и дать задний ход. Никто из армейцев, кроме Маннергейма, ничего не понимает».
И действительно, Маннергейм сказал Паасикиви, когда они сидели вечером накануне нашего отъезда: «Вы обязательно должны прийти к соглашению. Армия не в состоянии сражаться».
Из Хельсинки позвонил корреспондент «Свенска Прессен» с просьбой сообщить новости. Я вкратце обрисовал ему ход событий и спросил, опубликованы ли в утренних газетах какие – нибудь правительственные сообщения. Из его слов я узнал, что Государственный совет накануне вечером собрался на совещание в одиннадцать часов. На нем присутствовали также спикер парламента Хаккила и председатели парламентских фракций. Присутствующие были поставлены в известность о нашем сообщении. Послеобеденные газеты вышли с сообщением, что президент утвердил новые инструкции.
Позднее я узнал подробности этого заседания. Кабинет министров и председатели фракций рекомендовали утвердить инструкции в том виде, в каком они и были отправлены. Но до заседания фракция социал – демократов сообщила о своей позиции. Мауно Пеккала, председатель фракции, одобрил новые инструкции как основу для переговоров, но высказал пожелание, чтобы участники переговоров с финской стороны вели обсуждение с целью избежать войны. Воистину удобная позиция для ведения дел: писать строжайшую инструкцию, отклоняться от которой не позволялось, но в то же время говорить: вы уж, ребята, не доводите дело до войны!
Переговоры прерваны
Восьмого ноября был день отдыха, поэтому отложили переговоры до завтра. Время прошло в осмыслении новых инструкций и обдумывании переговорной тактики. Мы решили, что будет лучше с самого начала отвергнуть требования предоставления баз в устье Финского залива. Если это остановит ход дела, переговоры придут к концу. Если советские руководители откажутся от своих требований, мы сможем продолжить разговор о Карельском перешейке и Суурсаари.
На основании данных, полученных по телеграфу, мы подготовили проект меморандума о собственности, которая должна была отойти вместе с территориями на Карельском перешейке. Общая стоимость собственности, которую требовалось компенсировать, достигала, по нашим подсчетам, 800 миллионов марок.
На следующий день, 9 ноября, мы уведомили секретаря Молотова, что готовы двигаться дальше. Время встречи было назначено на 18.00.
На этот раз присутствовали и Сталин и Молотов. Переговоры закончились ровно через час.
В начале встречи Паасикиви выразил сожаление, что болезнь помешала ему присутствовать на церемонии, состоявшейся два дня тому назад. Наши партнеры выразили ему сочувствие. Я сказал, что это был веселый и приятный вечер. Кажется, это доставило удовольствие нашим хозяевам, которые широко улыбнулись при этих словах. Но вскоре их настроение изменилось.
Паасикиви начал зачитывать наш ответ, в котором перечислялись соображения, которые препятствуют уступке Ханко и прилегающих островов для организации военной базы. Финское правительство не может принять это требование.
Глаза наших партнеров широко раскрылись от удивления. Стало ясно, что они ожидали, что мы охотно согласимся с этим предложением.
После этого последовал обмен мнениями.
Сталин указал на карте остров Руссарё: «Может быть, вы уступите хотя бы его?»
Как предписывали наши инструкции, мы ответили отрицательно.
«Тогда, похоже, ничего не выйдет. Ничего не выйдет», – сказал Сталин.
Стало ясно, что ни одна из сторон ничего не может добавить к своим аргументам относительно базы в окрестностях Ханко. Все доводы уже приводились раньше.
Затем мы сказали, что готовы предложить южную часть Суурсаари.
Сталин возразил: «Остров будет иметь двух хозяев. Это не пойдет. А что вы предлагаете на Карельском перешейке?»
«Ничего нового мы предложить не можем, – ответили мы. – Мы отклоняем предложенную пограничную линию. Мы настаиваем на своем прежнем предложении».
«Вы не предлагаете даже Ино?»
«Мы не запрашивали мнения нашего правительства по этому вопросу».
Я пытался показать на карте, как хорошо будет защищен Ленинград в случае принятия наших предложений. В дополнение к укреплениям Кронштадта и Красной Горки Россия получит острова в Финском заливе и всю приграничную область вокруг Териоки.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});