— Да. — Клай знал, что и он ей не опасен, но понял, о чем толковал Том. — Завтра утром я собираюсь уйти на север, как только рассветет. Возможно, будет неплохо, если ты и Алиса пойдете со мной.
Том задумался, потом спросил:
— А как же ее отец?
— Она же говорит, что он, цитата, «из тех, кто полагается только на себя». И тревожилась она только по одному поводу: что он съест на обед, раз не умеет готовить? Из этого я понял, что его судьба не так уж ее и волнует. Разумеется, мы должны спросить, что она думает по этому поводу, но я бы предпочел оставить ее с нами и не хочу идти на запад, в эти промышленные городки.
— Ты вообще не хочешь идти па запад.
— Не хочу, — признал Клай.
Он подумал, что Том начнет с ним спорить, и ошибся.
— Как насчет этой ночи? — спросил Том. — Ты думаешь, нам нужно организовать дежурство?
До этого момента такие мысли не приходили Клаю в голову.
— Не думаю, что от этого будет какая-то польза. Если обезумевшая толпа ворвется на Салем-стрит, размахивая оружием и факелами, что мы сможем с этим поделать?
— Спуститься в подвал?
Клай задумался. Отступление в подвал казалось ему последним шагом, вариант «Бункер», но его не следовало исключать: гипотетическая обезумевшая толпа могла решить, что в доме никого нет, и проследовать дальше. Все лучше, чем смерть на кухне, предположил он. Возможно, после того, как у нас на глазах пустят по кругу Алису.
До этого не может дойти, сказал он себе, но без должной уверенности. Ты теряешься в гипотетических версиях, вот и все. Сам себя пугаешь. До этого не может дойти.
Да только Бостон сгорал дотла у них за спинами. Винные магазины грабили, а мужчины избивали друг друга в кровь из-за алюминиевого бочонка с пивом. До этого уже дошло.
Том тем временем наблюдал за ним, не мешая делать выводы… и сие означало, что сам Том к этим выводам уже пришел. Раф прыгнул к нему на колени. Том положил сандвич на стол и погладил кота по спине.
— Вот что я тебе скажу. — Клай посмотрел на Тома. — Если у тебя есть пара одеял, в которые я смогу завернуться, почему бы мне не провести ночь на твоем крыльце? Оно закрытое, там темнее, чем на улице. Из этого следует, что я увижу тех, кто приблизится к нему, задолго до того, как они заметят меня. Особенно если придут мобилопсихи. Мне не показалось, что в маскировке они спецы.
— Нет, эти точно подкрасться не сумеют. А если люди зайдут через кухню? Линн-авеню проходит всего в квартале.
Клай пожал плечами, стараясь показать, что они не смогут организовать круговую оборону, да и оборону вообще, не говоря об этом вслух.
— Ладно. — Том откусил от сандвича еще кусок, дал Рафу ветчины. — Нo в три часа мы можем поменяться местами. Если Алиса к тому времени не проснется, возможно, она будет спать до утра.
— Давай не будем загадывать, посмотрим, как все пойдет. Слушай, думаю, я и сам знаю ответ, но… оружия у тебя нет, так?
— Нет, — подтвердил Том. — Нет даже баллончика с «Мейсом»[46]. — Он посмотрел на недоеденный сандвич, положил на стол. Когда поднял глаза на Клая, их переполняла печаль. Заговорил тихим голосом, словно собрался поделиться большим секретом: — Ты помнишь, что сказал коп перед тем, как застрелить того безумца?
Клай кивнул. «Эй, дружище, как дела? Я хочу сказать, что с тобой такое?» Этого он не забыл бы до конца своих дней.
— Я знал, что в жизни будет не так, как в кино, — прошептал Том, — но не подозревал, что у пули такая пробивная сила… плюс внезапность… и этот звук, когда содержимое… содержимое его головы…
Внезапно он наклонился вперед, прижимая маленькую руку ко рту. Это движение напугало Рафера, и кот спрыгнул на пол. Из Тома исторглись три глухих горловых звука, и Клай напрягся, приготовившись к тому, что за звуками последует струя блевотины. Ему оставалось только надеяться, что он не начнет блевать сам, но думал, что такое очень даже возможно. Он знал, как близко к этому подошел — от черты, за которой началась бы неудержимая рвота, его отделяло совсем ничего. Потому что он знал, о чем говорил Том. Выстрел, а потом выплеснувшаяся на асфальт мокрая вязкая субстанция.
Но рвоты не последовало. Том взял желудок под контроль, уставился в потолок повлажневшими глазами.
— Извини. Не стоило говорить об этом.
— Не за что тебе извиняться.
— Я думаю, если мы хотим через все это пройти, то должны найти способ отрастить толстую кожу. Я думаю, те, кто не сможет этого сделать… — Он замолчал, потом продолжил: — Я думаю, те, кто не сможет этого сделать… — вновь замолчал и лишь на третий раз сумел закончить фразу: — Я думаю те, кто этого не сделает, могут умереть.
И они посмотрели друг на друга в ярком белом свете лампы Коулмана.
10
— После того как мы покинули город, я не увидел ни одного человека с оружием, — поделился своими наблюдениями Клай. — Поначалу я не смотрел, но потом начал высматривать вооруженных людей.
— Ты знаешь почему, не так ли? Во всей стране, за исключением, возможно, Калифорнии, в Массачусетсе самые строгие законы, оговаривающие владение и ношение оружия.
Несколько лет назад Клай видел на границе штата рекламные щиты, утверждающие то же самое. Потом их заменили другими, сообщающими, что водителю, у которого зафиксировано алкогольное или наркотическое опьянение, первую после ареста ночь предстоит провести в тюрьме.
— Если копы находят в твоем автомобиле спрятанный пистолет или револьвер, скажем, в бардачке, вместе с регистрационным талоном и страховой карточкой, ты можешь угодить за решетку, думаю, лет на семь, — продолжил Том. — Если тебя останавливают, а в кабине твоего пикапа заряженный карабин пли ружье, даже в охотничий сезон, ты можешь получить штраф в десять тысяч долларов и два года общественных работ. — Он взял со стола недоеденный сандвич, осмотрел его, положил на место. — Ты можешь иметь пистолет или револьвер и хранить его дома, если ты не преступник, но лицензия на ношение оружия? Возможно, если за тебя поручится отец О'Молли[47] из «Мальчишеского клуба», но не обязательно.
— Отсутствие оружия помогло спасти несколько жизней среди тех, кто ушел из города.
— Полностью с тобой согласен. Эти два парня, которые подрались из-за бочонка пива. Слава Богу, ни у одного не было револьвера тридцать восьмого калибра.
Клай кивнул.
Том откинулся на спинку стула, скрестил руки на узкой груди, огляделся. Его очки поблескивали. Круг света, отбрасываемого лампой Коулмана, был ярким, но маленьким.
— Я вот сейчас я бы не отказался от пистолета, — добавил Том. — Даже после того, как увидел, что он может сделать с человеком. И я считаю себя пацифистом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});