Вот он уже совсем близко.
И тихий шепот слетел с губ Тори. Это были строчки Роберта Бернса, но Тори надеялась, что великий поэт и романтик простит ей этот невинный плагиат.
Тори произносила слова так тихо, что слышали их только дерево и ее тайная подруга:
Кто видал тебя, тот любит, Кто полюбит, не разлюбит.
— Ну как? — спросил Маккламфа у Митчелла в тот же день, как только его друг вошел в отведенные им в Сторм-Пойнте комнаты.
— Что как?
— Не играй со мной в прятки, приятель. Ты прекрасно понимаешь, о чем я.
Митчелл сделал глубокий выдох и спокойно проговорил:
— Я не играю с тобой в прятки, Йен. Я просто устал. Маккламфа бросил на него сердитый взгляд:
— Я думаю, не стоит спрашивать, почему молодой цветущий мужчина чувствует себя усталым в пять часов вечера.
— Хорошо, я скажу тебе, — обернулся Митчелл. — Я устал, потому что совершенно не высыпаюсь.
— Тоскуешь по родине.
Митчелл покачал головой и сухо ответил:
— Не думаю, что причина в этом.
— Значит, все дело в этой девушке?
На этот раз ответа не последовало. Да он и не требовался, вопрос был чисто риторическим.
— Так, значит, дело в ней.
— Возможно. — Митчелл достал чемодан и начал бросать туда вещи.
— Что сказала тебе эта девушка? — И, не дожидаясь ответа, добавил: — Ведь не могла же она ответить тебе «нет».
— В некотором роде она ответила «да». Йен просиял.
— Тогда почему у тебя такое вытянутое лицо? Надеюсь, чтобы добиться положительного ответа, тебе не пришлось применить свои чары?
— Нет, не пришлось. — Митчелл швырнул в чемодан джинсы. — Тем более что это вообще тебя не касается, черт побери!
— Нравится тебе это или нет, но меня касается все, что так или иначе касается тебя.
Маккламфа достал из шкафа килты и аккуратно развесил их на стульях. Они собирались надеть их завтра, отправляясь в дорогу, чтобы вернуться на родину в национальных костюмах. Только в них должны были сойти на родной берег Маккламфа и, конечно же, Сторм.
Прошло некоторое время, прежде чем Маккламфа снова заговорил.
— Тебе пришлось ей что-нибудь пообещать, чтобы она согласилась поехать?
— Она поехала бы в любом случае.
— Значит, что-то пообещал.
— Да, я дал ей два обещания, — признался Митчелл.
— Намерен ли ты сообщить Маккламфе, какие именно? Разумеется. Почему бы и нет. Не было никакого смысла
скрывать это от Маккламфы.
— Выполнить первое довольно легко. — Митчелл упал в кресло и поставил ноги на специальную скамеечку. — Кстати, я думаю, ты даже будешь рад.
— Не заставляй меня теряться в догадках. Что это?
— Я разрешил ей взять с собой мисс Фрэйзер… Элис. Йен отвернулся и начал тщательно укладывать свои вещи, однако Митчелл успел заметить, что щеки его залил густой румянец и в глазах вспыхнул затаенный интерес.
— Что ж, это хорошая мысль, — слегка охрипшим голосом сказал Йен. — Ведь она, кажется, всегда путешествует вместе с ней.
— Да, верно.
— А второе обещание? Она потребовала чего-то ужасного?
Митчелл опустил подбородок на сплетенные пальцы. Маккламфа никак не мог понять, что выражает его лицо.
— Нет.
— Это дорого стоит?
— Ни пенса.
— Тогда что тебя так тревожит?
— Я пообещал ей взять дерево. Маккламфа остолбенел.
— Дерево?
— Дерево, — кивнул Митчелл.
— Что, какое-нибудь особенное дерево? Дуб? Вяз? Ольха? — Йен задумался и выдвинул еще несколько предположений: — Может быть, ливанский кедр или ей понадобилась целая липовая аллея?
Митчелл отрицательно покачал головой:
— Нет, только одно дерево.
— Надо было сказать ей, что на острове Сторм тоже растут деревья, — сердито проговорил Йен.
— Это должно быть дерево, на которое она могла бы забираться и удобно сидеть, никем не потревоженная.
— А-а… — протянул Йен, и на лице его появилась понимающая улыбка, — теперь понимаю. Девушка желает иметь убежище.
— Конечно, она хочет иметь место, которое могла бы называть своим.
Митчелл встал. Он был намерен удовлетворить ее желание.
Глава 11
— Куда, черт возьми, он запропастился?
Сильвия Форбс опять откинулась на спинку роскошного, обитого бархатом кресла, поднесла к губам рюмку отменного шерри и, стараясь сохранять выдержку, повторила:
— Я же говорила тебе. Он уехал в Америку, Роджер. Роджер Форбс по обыкновению возмущенно фыркнул, после чего выразил свое негодование словами:
— Не понимаю, как он мог смотаться в Америку, зная, что к нему едут гости. Впервые в жизни оказываюсь в таком идиотском положении.
Сильвия посмотрела на Роджера. Она считала, что этот мужчина просто не имеет права быть таким красивым, но, видимо, природа решила возместить ему красивой внешностью недостаток характера. Относительно самой себя Сильвия, естественно, не делала таких заключений.
Объект ее внимания продолжал что-то бормотать себе под нос, потом пошевелил носком черного парадного ботинка затухающие угли в открытом камине, наблюдая, как искры поднимаются и исчезают в широком дымоходе.
От экономки, миссис Пайл, они узнали, что взамке Сторм топят камин даже теплыми летними вечерами, особенно в гостиной и парадных комнатах. Делалось это не столько ради тепла, сколько для того, чтобы предотвратить сырость в помещениях.
Роджер Форбс опять наполнил свою рюмку. У хозяина замка была богатейшая коллекция спиртных напитков, и в его отсутствие гости развлекали себя дегустацией.
— Наверное, отсутствие приличных манер у Сторма объясняется тем, что он родился и вырос вдали отсюда и не имеет к этому замку никакого отношения.
— Да ничего подобного, — моментально отреагировала Сильвия, раздражаясь на замечание пасынка.
— По-моему, его родители… или мать были иностранцами, — продолжал Роджер.
— Уверяю тебя, это не так. — В детстве Сильвия была примерной ученицей и прекрасно знала родословную Стормов. — Да будет тебе известно, его мать была младшей дочерью герцога Каррона.
— Дочь этого чертова герцога. Да-а…
Сегодня Сильвия была расположена поучать Роджера.
— Митчелл Сторм может проследить свою родословную больше чем на тысячу лет, вплоть до древних правителей этих островов. Так что говорить, будто он не имеет отношения к этому поместью, по меньшей мере смешно.
— Но ведет он себя как настоящий чужак.
— Он ведет себя как человек, который много путешествовал и жил в самых отдаленных уголках земли.
— Он нецивилизованный человек.
— Он образованный, культурный, эрудированный и знает как минимум шесть языков. — Она отпила глоток целительного шерри. — Я думаю, его знания значительно обширнее тех, что ты успел почерпнуть в Кембридже, до того как тебя вышвырнули оттуда.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});