справедливо, – сказала Амогг. – Так мы и сделаем.
Все трое, проскользнув через лес, присоединились к воинам Хадакка, которых удалось созвать за короткий срок – толпа примерно из сотни орков, вооруженных топорами и копьями, бурлила у подножия холма. Часть воинов могли похвастаться стальными цепями и кусками железа, но большинство носили лишь шерсть, кожу и дерево. Старейшин, на голову возвышавшихся над меньшими и младшими соплеменниками, была всего дюжина. Под ногами у взрослых орков шныряли несколько десятков граббсов, самых смелых, вооруженных заостренными палками и зазубренными камнями. Если дело дойдет до битвы, их, скорее всего, перебьют, ну а выживших стоит откармливать – Гардрам сотворил орочью плоть такой, что, когда идет бой и кровь гудит в венах, орки делаются мощнее и крупнее. Вот почему Амогг была самой огромной и сильной из всех.
Боевой отряд поприветствовал ее приближение. Орки знали, что лучше не орать до начала битвы. Несколько граббсов громко заверещали от возбуждения, но орки тут же вбили в них молчание.
Амогг широко развела руки.
– Хадакк, мое сердце переполняется гордостью при виде вас, пришедших на битву. Вооруженные люди топчут наш берег, их большие лодки прикованы к Бивням Гардрама. Это не останется безнаказанным.
Громадные туши старших орков двинулись сквозь толпу к ней, разбивая воинов на отряды. Амогг обнажила клыки, подняла топор на плечо и следила, чтобы все было сделано правильно. Впрочем, старшие орки знали, что делать, – каждый был украшен множеством боевых шрамов.
Орков с луками поставили в один отряд, с копьями – в другой. Обладающие самыми лучшими топорами и доспехами сгрудились возле своих старейшин, а беднейших деревенских орков с гор, вынужденных обходиться пращами и дубинами, распределили между ними, чтобы гнать врага.
Нет ничего постыдного ни в камнях, ни в стрелах, но чем меньше риск, тем меньше и слава, совсем не та, что при встрече с врагом бивень в бивень. И каждый орк или граббс, из тех, что собрались здесь, надеялся прославиться, а если удастся сделать что-то воистину достойное, то и получить титул. Немногим оркам удавалось завоевать титул, однако малочисленные старейшины могли похвастать двумя или даже тремя. У Амогг титулов было много.
Она по традиции приступила к орочьей дискуссии о тактике боя с другими старейшинами Хадакка. Один хороший удар, разбитый в кровь нос – и все единодушно приняли ее план. Амогг вздохнула. В старейшинах уже нет прежнего задора. Она скучала по своей юности, по годам резни и войны на стороне Черной Герран и жаждала возвращения неистовых поединков чести. Никто теперь не осмеливался предлагать ей ничего серьезнее символического возражения. Она разделась до пояса, чтобы продемонстрировать все свои шрамы, напомнить о битвах, в которых выжила и победила. Амогг подняла топор, и орки одобрительно заревели.
– Хадакк, на берег!
Шагая сквозь лес вместе с силой своего клана, она чувствовала знакомую жажду крови, которой не испытывала годами. Она надеялась, что мирный разговор не удастся.
– Сюда идут орки, – объявил Лоример, спеша обратно по берегу. Он снова принюхался. – Много.
Его ногти с хрустом увеличивались, образовывая длинные когти на расширявшихся пальцах. Он улыбнулся, широко открыв пасть, и показал ряд огромных клыков.
– Я до сих пор не пробовал орков. Наверное, на вкус они будут похожи на великанов.
Изрыгая проклятия, Верена заставила своих людей встать в оборону перед лодками – впереди щиты, позади ряд гребцов. Она не питала иллюзий насчет того, как они проявят себя, если дело дойдет до серьезной битвы. Моряки нечасто носят доспехи, и поэтому в бухте, почти полностью окруженной утесами, они будут крайне уязвимы для лучников.
– Я надеюсь, хоть твой вампир нас не подведет, – сказала она Мейвен.
Лоример пожал плечами, не слишком встревожившись.
Тиарнах вынул меч, отшвырнул самодельные ножны и проверил баланс оружия, сделав пару искусных взмахов. Глянув на вампира, равнодушного и спокойного, он покачал головой.
– Видел, как ты сражаешься, здоровяк, только настоящий орк запросто снесет тебе голову с плеч. Быстро ли ты после этого исцелишься?
– Вампир знает, что делает, – ответила Мейвен. – Чего я не могу сказать о тебе.
Тиарнах подбросил свой меч так, что тот закрутился в воздухе, а потом поймал рукоять на лету.
– О, я точно знаю, что делаю. Вы не знаете их так, как я. Недооцениваете этих здоровенных зеленых тварей. Амогг была коварной и злобной, настоящий демон из Хеллрата.
Он воткнул меч в землю и достал из кармана маленькую коробочку. А потом открыл ее, сунул внутрь палец и принялся разукрашивать лицо красными полосами и спиралями.
Верена закатила глаза.
– Боевая раскраска? Какое варварство.
Тиарнах смачно харкнул прямо под ноги королеве пиратов.
– Извиняй, забыл, что драться можно только таким культурным, как ты.
Орков не пришлось долго ждать. Раса зеленокожих не славилась скрытностью, о своем прибытии они возвестили громким треском ветвей и шелестом листьев, как волна, готовая обрушиться на берег. Первыми показали бивни орки-лучники на утесах, возвышающихся над заливом. Они подняли на изготовку луки со стрелами на тетивах.
А потом среди леса появилась цепь темных фигур, несущихся в сторону берега. Тиарнах смотрел, как через подлесок ломится самый громадный орк, какого он когда-либо видел. Орк поднял топор и издал оглушительный рев, от которого запросто можно обделаться.
Лоример и Мейвен застыли с широко распахнутыми глазами. С той поры, как они в последний раз видели Амогг, она стала еще на голову выше и гораздо шире в плечах.
Тиарнах оценивающе присвистнул.
– Вот это, я понимаю, орк! Навевает веселые воспоминания.
Остальные ожидали увидеть кого-то помельче, пусть крупнее и тяжелее среднего человека, но не это чудовище, возвышавшееся даже над Лоримером и раз в пять тяжелее его. Лоример обернулся к Тиарнаху и кивнул, признавая его правоту, что вызвало у воина усмешку.
– Все как я и сказал. Удачи нам с большой зверюгой.
Вслед за Амогг вперед протолкнулся ряд орков с оружием, образуя стену из зеленой плоти и острой стали. Всего горстка, но почти такие же крупные, как их предводительница.
Верена откашлялась, сделала шаг вперед и заговорила – сперва на гортанном орочьем, а потом на торговом наречии:
– Амогг из Хадакка, мы здесь не для войны. Мы пришли, чтобы заключить сделку.
Самая большая из орков подняла руку, и ее войско остановилось в нестройном ряду, размахивая топорами и копьями, гневно рыча и горя желанием броситься в бой. Амогг ответила длинной рычащей фразой.
Верена медлила, сперва стараясь понять, а потом перевести оркские обороты в человеческий эквивалент, чтобы поняли остальные.
– Ну же! Что сказала эта старая уродливая зверюга? – поторопил ее Лоример.