Читать интересную книгу Сова, которой нравилось сидеть на Цезаре - Мартин Уиндроу

Если бы Мамбл родилась в дикой природе (и, конечно же, если бы оказалась среди меньшинства птенцов 1978 года, которым посчастливилось пережить две первые зимы), то большую часть суток она проводила бы, сидя на своих любимых деревьях. Днем она бы спала или дремала, замаскировавшись среди веток возле ствола дерева и переваривая добычу прошлой ночи. Перед наступлением темноты она просыпалась бы, встряхивалась и приглаживала перья, готовясь к полету. Для этого оперение совы должно находиться в идеальном состоянии. Ночь она начинала бы с облета границ территории, решая проблемы вторжения, если бы таковые возникли. Она перелетала бы с дерева на дерево, издавая характерные крики, а затем уселась бы на ветку, прислушиваясь и всматриваясь в темноту в поиске потенциальной добычи.

Добыв достаточное количество пищи (а Мамбл могла бы сделать это довольно быстро или за несколько часов, в зависимости от года и сезона), она вернулась бы на свое излюбленное место. Там сова съела бы добычу и начала переваривать пищу. На рассвете она снова погрузилась бы в дремоту, неподвижно замерев среди листьев, чтобы ее не заметили дневные птицы. За исключением весны, когда сове нужно помогать кормить птенцов, она никогда не тратила бы энергии больше, чем требовалось бы для ее пропитания.

Неудивительно, что Мамбл большую часть времени спала или дремала – это врожденное поведение, а не реакция на неволю. Она не могла бы быть более активной, даже если захотела бы. Ее отношение к жизни весьма напоминало поведение ленивой кошки. Поскольку я кормил ее лучше и регулярнее, чем это происходило бы в природе, то почему бы сове и не полениться? Так как по большей части в состоянии бодрствования Мамбл вела себя вполне дружелюбно, я со временем перестал терзаться чувством вины тюремщика, уверившись, что она ведет вполне комфортный для себя образ жизни. Ей не угрожали опасности ночного леса и дороги. И жизнь ее обещала быть более долгой, чем в дикой природе.

Но полностью избавиться от чувства вины мне, конечно же, не удалось. Я обладал человеческими, а не совиными чувствами и не мог забыть того, чего лишил ее. Она не могла иметь птенцов! Впрочем, со временем я справился с этим чувством вины. В конце концов, никто не лишал ее свободы, поэтому она не имела о ней представления. И хотя она много времени проводила в клетке, путами я никогда не пользовался.

Часть VI

Руководство пользователя

Хотя больше всего меня привлекали красота и поведение Мамбл, мне необходимо было получить элементарные знания об этих птицах. Я никогда не увлекался орнитологией – даже на самом любительском уровне. И все же я хотел понять, за чем же я наблюдаю. Я весьма отдаленно представляю научные принципы работы двигателя внутреннего сгорания, но мне все же хочется знать, что происходит под капотом автомобиля и как взаимодействуют его основные части. Эту главу можно рассматривать как руководство пользователя. Даже самое краткое знакомство с серыми неясытями оказалось весьма интересным.

* * *

В «Справочнике британских птиц» 1943 года серую неясыть очаровательно назвали «солидной». Первой неожиданностью для меня было кардинальное отличие внешности Мамбл от вида в разрезе (см. иллюстрацию на стр. 185). Мамбл являла собой чудо внутренней компрессии. Хотя в привычной позе сидя она напоминала распушенный пучок перьев высотой около двадцати пяти сантиметров, не считая хвоста, ее скелет, если вытянуть его от головы до когтей, должен был быть вдвое длиннее. Самым удивительным для меня стала длина ее тонкой, S-образной шеи – шейных позвонков у совы оказалось вдвое больше, чем у человека. Когда сова находится в покое, ее шея практически не видна. Она скрывается за обманчиво густым, пышным воротником из перьев. Шея совы складывается, как у лебедя. Благодаря такой длинной шее, сова может поворачивать голову под столь невероятными углами. Шея позволяла Мамбл проделывать трюк, который я видел крайне редко, но он производил на меня настолько неизгладимое впечатление, что я порой специально дразнил сову, чтобы она мне его продемонстрировала.

Строение скелета типичной серой неясыти

Инженеры лишь недавно изобрели по-настоящему эффективный гироскопический стабилизатор для танковых башен (потерпите, это действительно важно). Если вы смотрели фильмы, в которых современный боевой танк несется по пересеченной местности, стреляя на ходу, то наверняка обращали внимание, что танку удается сохранить прицел орудия, хотя сама башня вращается во всех направлениях. Эта задача была решена полвека назад, а решение стоило немало миллионов. Представьте же мой восторг, когда я увидел, что Мамбл может делать это автоматически.

Однажды я снял сову с жердочки, когда она сосредоточенно смотрела на что-то за окном. Мамбл переступила на мою руку, я опустил ее, но ее голова осталась неподвижной – не относительно ее тела, а именно на той же высоте и под тем же углом, что и на жердочке! Моя рука вместе с ее телом опускалась, а шея совы вытягивалась, перьевой воротник растягивался и становился уже, и ее голова оставалась зафиксированной во всех трех измерениях, тогда как ее тело опустилось на несколько сантиметров! Это было так странно, что я инстинктивно поднял руку – голова совы осталась на прежнем месте, а шея постепенно исчезала, телескопически втягиваясь в плечи, и перьевой воротник стал гуще.

Должен сознаться, что мне страшно захотелось поиграть с совой в йо-йо – поднимать и опускать ее, наблюдая за тем, как голова остается на месте, а шея вытягивается и втягивается. И я действительно проделал это несколько раз, глупо хихикая, пока Мамбл это не надоело, и она не соскочила с моей руки.

* * *

При определенном воображении легко представить, как скелет птицы развивался из скелета рептилий. Происходило это страшно давно, в верхнеюрском периоде. За сто шестьдесят миллионов лет эволюции в скелете все еще можно выделить голову, шею, корпус, таз, хвост и четыре конечности – все расположено примерно там, где мы этого и ожидаем. Однако простой схематический рисунок скелета не раскрывает нам и половины того, что нужно знать о совах.

Зарывшись в книги, я обнаружил, что тело Мамбл – и это вполне логично – устроено таким образом, чтобы обеспечить максимально эффективное соотношение веса и энергии. Когда-то я писал об авиации, и теперь не мог не заметить, что природа создала свой вариант самолета, состоящего из рассверленного алюминия и углеродного волокна, чтобы обеспечить силу и легкость. Дабы эта конструкция могла взмыть в воздух и лететь с определенной скоростью, она снабжена эффективным двигателем (сердцем и легкими), который потребляет значительное количество топлива (насыщенной кислородом крови), циркулирующего с высокой скоростью.

Когда я брал сову на руку, то всегда поражался ее малому весу при столь солидной внешности. И это объяснялось не только тем, что объем Мамбл по большей части состоял из перьев и воздуха между ними. Малый вес совы связан еще и с тем, что многие кости – части черепа, позвоночник, грудина, плечевые кости, ребра, таз и лапы – частично полые. А не делает ли это кости слишком хрупкими? В полых костях птичьего черепа имеются внутренние костяные перегородки, которые и защищают эти воздушные полости. Внутренности совы тоже устроены так, чтобы уменьшить вес птицы: создатель избавил сову от многого из того, что есть у нас, а часть парных органов заменил одиночными, которые столь же хорошо развиты и функциональны.

Многие кости тела совы – массивная грудина, лопатки, поясничные позвонки, ребра и тазовые кости – соединены таким образом, чтобы возникла жесткая «коробка», защищающая внутренние органы птицы. Самая заметная часть этого каркаса – большая грудина, к которой прикрепляются мощные летательные мышцы. Грудина соединена с плечами двумя крепкими костями, не позволяющими мышцам слишком сильно сдавить корпус птицы.

Внутри этого надежного фюзеляжа располагается «энергоподстанция», дающая Мамбл невероятную силу, необходимую для полета. Я говорю о сердце, которое относительно размеров тела птицы больше человеческого и бьется намного чаще. В состоянии покоя этот поразительный двигатель совершает около трехсот ударов в минуту (в четыре раза больше частоты человеческого сердцебиения). Это сердце (опять же относительно человеческого) перекачивает в семь раз больше крови под гораздо более высоким давлением.

«Карбюратор», который формирует топливо из крови и кислорода, – это пара легких. Относительно человеческих они довольно малы, но связаны с обширной вспомогательной системой циркуляции воздуха. Таким образом, в кровь птицы быстро поступает значительное количество полезного кислорода, чем объясняется и крепость тела птицы. У птиц имеется сеть из внутренних воздушных мешков (обычно их девять) – это дополнение к легким. Эти мешки действуют как меха: доставляют свежий, богатый кислородом воздух в легкие и делают это быстро, чтобы воздух не смешался с отработанным «выхлопным» воздухом, находящимся внутри системы. Восемь воздушных мешков серой неясыти расположены парами по бокам груди и живота, а девятый, имеющий форму перевернутого треугольника, располагается в верхней части по центру. Этот мешок имеет в верхних углах своеобразные трубки, которые выходят в плечевые кости птицы. Когда Мамбл делает вдох, воздух проходит через ее легкие и воздушные мешки и попадает прямо в крылья.