Он достает из-под полы «олимпийки» молоток.
Макс толкает его ногой. Что за дела?! Этот Колян как Сережин «Мерс» - заводится медленно, зато как заведется…Сергей хоть и кореш, но знать ему надо поменьше. Хотя и так уже проболтались.
- Да шучу я, - отмахивается Колян, - мы просто поговорить едем. Договор расторгнуть. Просто бабки заберем за то, что он обещал и не сделал – и все.
Коля прав. Они просто пыжатся. Не будут они его мучить. А молоток Колян просто по дороге купил – вспомнил, что давно в офис собирался взять, жалюзи новые повесить.
Они так не умеют – как большие. Наверно, зря. С тех пор как начали свое дело, их кинули уже трижды. Наверно, они лохи. Главный признак лоха – отчаянные попытки крутизны на людях. По этому признаку лохи обычно и колятся. Потому что казаться и быть – это две большие разницы.
Хотя, размышляет Макс, «наверно», потому что сегодня они наконец-то едут разговаривать с очередным путалой. Стасик пробил его координаты - и сегодня есть шанс поработать над ошибками.
Они приедут, заберут бабки и уедут. Приедут, заберут и уедут. Вот и все.
- Здесь останови, - говорит Стасик.
- Удачи, пацаны, - в голосе Сереги слышится приятное пацанам уважение.
Они закуривают у мрачного здания заводского вида.
- Это и есть его офис? – Колян презрительно цыкает слюной.
- Покурили? – быстро оглядывает всех Стасик. – Пошли.
Посреди огромного первого этажа в будке дремлет дряхлая старушенция.
- Нам на четвертый, - говорит Стасик, и та сонно кивает головой.
Они гулко звучат по коридору четвертого этажа.
- Офис четыреста четыре, - говорит Стасик ровным голосом, - никто поссать не хочет?
Хотят все. Они ищут туалет, пряча лица от здешних обитателей.
- Вот мудаки, у них даже слив не работает… - Колян пытается вымыть руки, но кран не водоносит тоже.
- Мудаки… - Коля набирается злости и презрения перед встречей.
Они останавливаются перед дверью с табличкой «404». С полминуты переминаются на месте.
- Так, ну что ему сначала говорим… - начинает было Стасик, но дверь распахивается.
Женщина средних лет.
- Мы к Эдуарду, - они отодвигают ее в сторону.
- Кто там? – раздается из-за двери директора. – Володя приехал?
- Здрасьте, - недобро говорит Колян, когда Эдуард появляется в дверях.
- О-о… - говорит тот и начинает пятиться.
- Ну что, пройдемте в кабинет?
- П-п-п…
Секретутка по-крабьи ползет к выходу.
«За ментами почесала» - видит Макс свою догадку в глазах товарищей. Но отступать уже поздно.
Они заходят в кабинет начальника Эдуарда.
- Да вы присаживайтесь, - разрешает Стас. Тот повинуется.
Колян берет стул и садится, подперев входную дверь. Макс – сбоку, сбросив с кресла большую плюшевую мышь в панталонах с дурацкими красными пуговками.
- Поговорим? – Стасик навис над столом Эдуарда и закуривает.
- Собственно, о чем? – Эдуард делает глубокий вдох и крепко сцепляет пальцы в замок.
- Вы. Нас. Обманули. Вы. Не выполнили. Обязательств. Вы. Должны. Вернуть. Товар. Или. Деньги.
- Ваш товар я развез! – у Эдуарда чистые голубые глаза, он обводит каждого из гостей по очереди взглядом Иисуса. – Если хотите, я принесу накладные…
- Нам накласть на ваши накладные. Мы звонили по всем точкам. Ответ отрицательный.
- Значит, вы звонили не тем людям!
Эдуард в гневе. Он вскочил и схватился за голову. Ох уж эти секретарши… Вечно все напутают, и потом отвечай…
- Позвони сам, - Стасик сует ему сотовый. Эдуард послушно тыкает в кнопки непослушными пальцами.
- Не отвечают! Извините! – Мышь всплескивает руками. Это Собакевич наоборот – «Извините!» - говорит его мятая рубашка и дешевые брюки. «И нас извините!» - просят редкие усики и плешь на голове. «И нас, и нас тоже извините!» - пищит весь его офис голосами дурацких картинок на стенах, хором ободранных стульев и тусклым дискантом старого линолеума.
- Товар или деньги, - говорит Стас, стараясь не обращать внимания на жалобный писк вещей.
Милиции до сих пор нет. Значит, секретутка просто свинтила.
- Мы все развезли! – Плюшевая Мышь разводит лапками. – Вы проверьте еще раз…
- Вы не поняли, Эдуард, - говорит Коля, - мы расторгаем контракт. Мы хотим забрать свои деньги.
- Все деньги вложены в развозку товара, - растерянно улыбается Эдуард.
- Вы не поняли, - говорит Стасик, - вы кидаете не только нас, но и наших партнеров. А они не такие терпеливые как мы.
- Ну как мне еще доказать свою правоту? – плаксиво отвечает Эдуард и вздымает руки к Богу Потолка.
- Короче, хватит трандеть… - начинает было Колян, но, видя, что Плюшевая Мышь готова разрыдаться от обиды, умолкает.
- Ну давайте еще всех обзвоним! – Эдуард просительно прижимает ладошки к груди. – Тут какая-то ошибка…
Они тупо смотрят друг на друга. Белый бычок разговора выходит на очередной круг. Они уже начинают сомневаться в своей правоте. Этого ему и надо… А может, действительно, не врет…
У него, наверное, злая жена. И жизнь цвета вот этого линолеума. Эдуард, возможно, и рад заработать на новый линолеум честно, но моральные принципы не по карману. Он чем-то похож на них. Крутится, все пытается обломать рога священной Корове-Судьбе, верит в светлое будущее вместо того чтобы по-настоящему жить настоящим. А как им жить? Третий сорт не брак, но большое гадство.
С удовольствием толкаться в метро? Год откладывать копейки на романтическое путешествие на деревню к дедушке? И при этом знать, что в мире есть другая жизнь: похожая на море, с белыми яхтами, шоколадными девками и безмятежным горизонтом.
А ты барахтаешься в отложенном тебе Коровой куске дерьма, и никто тебе не поможет, у каждого своим проблемы, и проблемы эти каждый должен решать сам, и часто – за счет тебя, никто не остановится, если понадобится перешагнуть, даже вот этот пигмей, давно усвоивший, что бизнес – это всегда наебка, и ты скоро станешь таким же, вот твое светлое будущее, оно приносит свои извинения и презрительно ухыльнется, когда ты выйдешь от него ни с чем.
- Колян! – Макс подходит к товарищу. – Дай инструмент!
- Вот и все, - говорит он стремительно бледнеющему Эдуарду.
- Это какое-то не… - успевает сказать перед тем, как томагавк войны врезается ему в лоб.
- Я - Монтигомо Ястребиный Коготь! – кричит Макс, но никто не смеется.
- Ой…
- Стасик, сажай его на стул. Руки на стол! РУКИ НА СТОЛ, ГНИДА! Будешь орать, на месте завалю!
Его пальцы трясутся, как после недельного запоя.
- У нас нельзя пиздить товар, Эдик. Запомни раз и навсегда. А то ручкам будет бо-бо.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});