— Вот именно.
— Она просто увидела у меня журналы… Может, не надо было говорить.
— Здесь нет ничего стыдного, — Богдан пресекает мой лепет, — на самом деле я не осуждаю никакие решения, но… То что ты захотела родить этого ребенка — очень круто.
Боже, мне так радостно от этой поддержки, что даже наворачиваются слезы. У меня нет родных, подруг не много, на работе не знают о положении. Но я почему-то уверена, некоторые люди бы покрутили пальцем у виска. И мне приятно, что кто-то мыслит так же, как и я. Тем более, я знаю, Богдан так заявляет не для красного словца.
— Спасибо большое.
Мне впервые приходит мысль, что я должна поделиться с ним своими догадками. Рассказать… Не сейчас, у меня нет столько сил и смелости. Но что в принципе это надо будет сделать. Страшно, но почему-то становится легче.
Мы еще говорим немного про общих знакомых, вспоминаем тех, у кого есть детки. Просто болтаем. Такое чувство, оба хотим продлить время. В итоге Полонский сидит в клинике до позднего вечера. Пока медсестра вежливо не спрашивает о его планах на ночь. Наверное, здесь такой сервис, что он мог бы и остаться. Это уж слишком, да и есть обстоятельство.
— Я пока поживу на квартире с животными, — сообщает мне Полонский.
— Да, это было бы здорово!
Ведь и правда за друзьями нужен уход.
— Тогда я туда, — он подмигивает мне обоими глазами, — не раскисай тут.
— Я в норме, — улыбаюсь.
Худенькая молодая сотрудница тоже рада, что мы определились. Она мило улыбается Богдану.
— Я вас провожу.
— Спокойной ночи, — мужчина не отрывает от меня взгляд.
— И тебе, — у меня в очередной раз теплеют щеки.
Ночью я спокойно сплю, а утро начинается со звонка на работу. Сообщаю начальнице, что ухожу на больничный. Радости она, конечно, не испытывает, но я ничего не могу поделать. Здоровье сейчас стоит на первом месте. Стараюсь сильно не грузиться и хотя бы на несколько дней забыть о банке и всем, что с ним связано. Хотя еще не подозреваю, что сделать это надолго не получится.
Первую половину дня я все же занимаюсь собой. Общаюсь со своим доктором, прохожу нужные процедуры. Здесь не надо ни о чем волноваться, все препараты входят в стоимость пребывания. Страшно узнавать, сколько отстегнул Полонский. О его поступке, да и о нем самом я постоянно помню. Хотя делать какие-то выводы боюсь. Но я бы не отказалась, если б Богдан заехал ко мне.
После обеда как раз сообщают, что ко мне пришел мужчина. Но только когда открывается дверь, узнаю, речь шла совсем не о Полонском. В палату шагает Паша с пакетом в руках. Сначала я жутко удивляюсь. Потом вспоминаю, в разговоре с главной я упомянула название клиники. Скорее всего, информация разошлась.
Глава 15
— Привет, Вика, — Павлик улыбается как добрый друг, — а ты чего не позвонила? Может, надо было что привезти?
Паша явно задался целью наладить отношения.
— Ничего не нужно, — хмурюсь, — здесь есть абсолютно всё. И приезжать не стоило.
— Ну я вообще-то беспокоюсь, — Паша начинает недовольно, но потом спохватывается и меняет тон снова на добрый, — как там?
Он кивает на живот. Я на автомате поглаживаю его через кофту.
— Нормально. Паша, давай договоримся, что ты ко мне больше не подходишь и не приезжаешь. Хорошо?
На лице парня появляется искреннее недоумение.
— Как так? Меня тоже касается…
— Нет, Паш. Ко мне и ребенку ты не имеешь отношения.
Произношу фразу очень серьезно. Павел все это время стоял у стола, теперь откидывает пакет на пол и садится. Смотрит прямо на меня.
— Вик, ну не святым духом же тебе надуло! Кончай обижаться! Уже разобрались во всём.
— Я не держу на тебя обид, Паша. Но, повторяю, к моей беременности ты не имеешь отношения.
— Не ерунди, Вика. Ты была только со мной, тут я уверен. Пожуй яблочко и подумай о будущем. Ну поругались мы в начале, с кем не бывает? Но сейчас я понял, нам лучше быть вместе.
Мне бы надо просто держать глухую оборону, но изо рта сама собой вылетает фраза.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Паш, ты не хотел малыша! Отправлял меня к врачу, чтобы никакого ребенка не было. А теперь говоришь о перемирии и семье?!
Павел округляет глаза.
— Ты и сама рассматривала такой вариант!
Я горько вздыхаю.
— Я не спорила только потому, что боялась. Но я была уверена, что рожу.
Впервые говорю начистоту и смело. Может, недавние разговоры с Богданом добавили мне храбрости.
— Зря боялась! Надо было правду сказать! — не смущается Павел. — Вик, все будет хорошо. Я возьму ипотеку, свою квартиру можешь сдавать.
— Как-то ты быстро меняешь мнение, — щурюсь.
Паша улыбается беззлобно.
— Лучше тебя я жену не найду, — поясняет он, — а годы-то идут. Я много чего передумал. Появится мелкий, ты будешь хорошей матерью. У многих моих друзей уже семьи. Извини, что так вышло поначалу.
Тон Павлика похож на правдивый. А я только глубоко вздыхаю. Все считают меня отличной будущей матерью. Но почему-то комплимент от Паши отзывается внутри только тревогой. В то же время похожие слова от Богдана поднимали ураган хороших чувств.
— Паш, все очень сложно… — я встаю с кровати, обнимаю себя руками. — Но ты можешь не волноваться насчет алиментов или другой ответственности. Да и вообще забудь об этом ребенке. Насчет отношений… Надо признаться, у нас не получилось.
Паша тоже встает.
— Ты, наверное, из-за гормонов глупости говоришь, Вика. Как это забудь? Ведь моя кровь будет ходить по свету. Если уж быть ребенку, то в семье. Я никогда не хотел, чтобы мои дети были раскиданы по городу. В общем, отдыхай. Я еще загляну. Принести чего? Даже не знал, что в такие клиники по страховке привозят.
Да уж, Паша многое не знает. Но и вываливать перед ним правду, которая по сути является догадками, я не могу. Могу сказать только одно.
— Я здесь не по полису, Паш. И навещать меня больше не надо. Работай, занимайся своей жизнью.
— Ну не дури, Вика!
Парень делает шаг и тянется губами к моей щеке. Но я резко уворачиваюсь. Паша разочарованно причмокивает.
— Ладно, пока.
— До свидания.
Я как-то даже забываю всучить ему назад пакет с фруктами или хотя бы поблагодарить за них. Пакет так и белеет на полу у стола. Может, слишком самонадеянно вот так отталкивать парня. Он трудолюбивый, без вредных привычек. Думаю, про семью в целом не врет. А у меня есть только поддержка бывшего.
Но если с двумя полосками я сразу пришла к нему, то сейчас многое поменялось. Есть уже не просто предположения в порядке бреда, а слова врача о сроках. И существуют эмоции, которые я испытываю совсем не к Павлику. Причем это не просто остаток чувств к Полонскому. У меня к Богдану назревает нечто совсем новое. Я начинаю на него рассчитывать, хотя раньше полагалась только на себя. Давать шанс Паше в такой ситуации просто бред.
Ну почему о Павлике я рассуждаю трезво! А только касаюсь в мыслях Богдана, сразу едет крыша. Все его взгляды перед глазами, а на губах ощущение его суховатых губ. Не говоря о том, что в глубине души я весь день жду его появления!
Чем дальше от ужина, тем бледнее моя надежда. Богдан скорее всего замотался, банально занят делами. Да и кроме работы у него имеется личная жизнь. Не только отдых и спорт, но и потенциальная девушка. А что если она вполне реальна? Я не осмелилась спросить бывшего о том, что мне рассказала Алина. Да и какое я имею право…
В общем, если какие-то сумасшедшие бабочки и порхали в животе с утра, к концу дня они затихли. Нужно спуститься с небес на землю. Сразу вспомнился Паша с его предложением мириться. Может, надо быть хитрей и сойтись с ним… Хотя я никогда не любила врать. Да и Паше я не доверяю. Это не говоря о том, что я так в него и не влюбилась.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Надо бы и в сторону Полонского остыть. Мужчина просто помогает мне, а я уже поплыла. Нужно найти на книжном сайте какую-то полезную литературу про детей и занять голову делом. Беру в руки смартфон, даже вбиваю данные в поиск. Но тут же слышу стук в дверь. Сердце подпрыгивает.