– Мне нужно зайти в спальню за сумкой. А туфли я надеть не могу – не налезают, – пояснила Дани, отметив его странный взгляд на ее босые ноги.
– Все ясно, – нетерпеливо сказал он. – Так что, мне отнести тебя наверх за сумкой?
Дани передернуло от его неприятного тона.
– Оливер, – медленно начала она. – Если у тебя изменились планы, и ты передумал ехать...
– Мои планы не изменились, – отрезал он.
Глаза у него превратились в льдинки. Она судорожно сглотнула.
– Но почему ты такой... раздражительный?
Всего лишь пять минут назад она размышляла о том, какой он может быть заботливый, добрый, нежный!
– Раздражительный? – повторил он, и в голосе его слышалась нарастающая ярость. – Нет, Дани, я не раздражен. Я взбешен.
Она заметила, что он сжал кулаки так, что костяшки пальцев побелели.
Она смотрела на него с испуганным недоумением. Таким она его еще не видела. На виске бился нерв, губы сжались в тонкую твердую линию, светлые глаза отливали серебром.
– Но почему? – Она недоуменно покачала головой.
– Почему? Ответь: давно ли здесь гостит этот вечный юноша? – спросил Оливер. – Ты что, позвонила ему вчера, едва я вышел за порог? И он тут же примчался, чтобы облегчить тебе боль травмы? И всю ночь тебя утешал?
– Оливер...
– Что «Оливер»? – передразнил он.
И не договорил. Шагнул вперед, и она оказалась в его объятиях. Он с неистовой силой прижал ее к себе, а губы его жадно и властно накрыли ее губы.
Дани так растерялась от внезапности его натиска, что несколько секунд стояла, словно окаменев. Но ее оцепенение продлилось недолго, и она отшатнулась, пытаясь упереться локтями ему в грудь. Она извивалась в его стальных объятиях, пытаясь уклониться от жадных горячих губ.
Он вдруг отпустил ее. Отстранился, взял в ладони ее лицо. Затуманенные страстью глаза пристально смотрели вглубь ее глаз, словно силясь увидеть там что-то одному ему понятное. Она рванулась.
– Не надо, Дани, – вполголоса проговорил он, и голос у него был какой-то чужой, вибрирующий от страсти.
Она снова рванулась из его рук, но он крепко держал ее. Вновь его губы овладели ее губами. Но на этот раз нежно, осторожно. Он терся губами о ее рот, нежно касался языком губ, чуть покусывал, не требуя, а настойчиво ожидая ответа.
И она ответила ему, понимая, что не в силах противостоять этому нежному натиску.
Ей казалось, что внутри у нее разгорается огонь, а каждый нерв в теле пульсирует от возбуждения. Кожа стала такой горячей и чувствительной, что самые легкие прикосновения Оливера отзывались горячей волной.
Ее руки обнимали его шею, его волосы скользили сквозь ее пальцы, словно мокрый гладкий шелк. Он почувствовал ее прикосновения и испустил сдавленный стон. Его поцелуи стали настойчивее, он покусывал ее губы, проникал ей в рот, заставляя приглушенно вскрикивать. Желание росло, она чувствовала, что не в силах сдерживаться. Ее тело больше не принадлежало ей, оно страстно желало его прикосновений, его ласк, его поцелуев. Она уже не понимала, кто кого целует, кто кого ласкает...
Его губы скользили теперь по ее шее, обжигая и волнуя. Она откинула голову, Позволяя ему ласкать нежную кожу. Он коснулся языком нежной впадинки у горла, а свободная рука его легла ей на грудь.
Она сдавленно застонала, чувствуя, как грудь напрягается под его рукой. Он осторожно сжал пальцами ее сосок. Ощущение было таким острым, что Дани чуть не закричала. Она изогнулась, откидывая голову назад, подставляя его губам шею и в то же время неистово прижимаясь бедрами к тому месту, где она чувствовала вздымание возбужденной горячей плоти.
Он оторвался от ее шеи, его лицо оказалось совсем близко. Она осыпала мелкими поцелуями его губы, щеки, виски, глаза. Его глаза были закрыты, щеки горели, лоб был такой горячий...
Он опустил руку и приподнял ей юбку, ладонь его легла ей на ягодицы и еще крепче притянула навстречу. Она чуть развела колени, и немедленно его бедро устремилось между ее ног. Он крепко прижал ее к себе, и она бесстыдно терлась о его бедро. Что с ней происходит? Она больше не могла терпеть... Он обеими руками сжал ее ягодицы и притянул к себе, подняв на руки, и она, держась за его шею, обхватила его ногами. Даже сквозь трусики, даже сквозь ткань его брюк она ощущала биение его плоти... Горячая волна страсти накатила и накрыла ее, и она закричала, запрокинув голову. Конвульсии сотрясали ее тело, она чувствовала, как он прижимает ее к тому месту, где его желание рвалось ей навстречу.
Через несколько секунд она замерла, прижавшись к нему всем телом. Он впился ей в губы еще более страстным поцелуем. Теперь, когда она почувствовала сладость желания, он хотел повторения. Он опустил ее на пол и потянул за собой – сзади стоял диван. Дани послушно шагнула за ним и... не смогла сдержать крика. Боль пронзила ее больную ногу, о которой она совершенно забыла в пылу страсти. И теперь наступила на нее, что доктор категорически запретил.
Оливер чуть отстранился и с тревогой взглянул на нее. Он сразу почуял неладное, и страсть постепенно уходила из его глаз, уступая место беспокойству.
– Что случилось? Я сделал тебе больно? – прошептал он.
Дани судорожно сглотнула. Ее страсть уже улеглась, и на ее место пришло чудовищное осознание того, что она натворила. Она не могла поднять на него глаза, стыдясь своего безудержного порыва, и смущенно отстранилась. Теперь, когда он отпустил ее, ей стало чуть легче.
– Нога... Я наступила нечаянно, и стало очень больно, – прошептала она.
А если бы не нога? Она позволила бы ему? Да она уже все ему позволила! Она отдалась бы ему без оглядки, и только случай помешал ему осуществить свое желание!
– О чем ты сейчас думаешь? – с нажимом спросил он.
Она испуганно подняла на него глаза, но не выдержала упорного, пристального, ищущего взгляда. Выражение его глаз было таким странным, таким загадочным... Он стиснул губы, грозно сдвинув брови.
Но она ни за что не скажет ему, о чем она думает! Ни за что! Она сама даже и думать об этом не хочет! Нужно постараться все это забыть как можно скорее.
Она, привычно защищаясь, вскинула подбородок.
– Я думала о том, что ты так и не сказал мне, почему был так зол, когда приехал, – прищурив глаза, сказала она.
Он знакомым жестом пожал плечами, уголки его губ иронично дрогнули.
– Я сказал тебе, Дани, просто ты не слушала.
Она широко раскрыла глаза.
– Но...
– Кажется, нам пора ехать, Дани. – Оливер демонстративно взглянул на свои золотые часы. – Мы и так изрядно задержались, тебе не кажется? Уже пятый час.
Она вспыхнула и прижала ладони к щекам. И чья это вина, хотела бы я знать, в ярости подумала она.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});