— Эй, вы, — окликнул увлёкшихся разговором Димон. — Хватит вспоминать про каких-то слонов. Мы тут что, на весь день застряли? Жрать уже охота. А из лагеря кашей пахнет.
Во! — принюхался он к доносящимся до них запахам. — Не только вонью со свалки несёт, но и …, — расплылся он в улыбке. — Плов, парни. Плов! — физиономия Димона расплылась в счастливой предвкушающей улыбке, и он снова жадно понюхал воздух. — С барашком. Видать ребята решили устроить небольшой праздник, в честь новоселья.
Нет, точно. Точно я вчера слышал что кто-то у повара блеял, — мечтательно проговорил он. — Видать, парни сюрприз организовали. Ну, вы как хотите, а я пошёл.
Не обращая больше на оставшихся на стене товарищей никакого внимания, он, резко развернувшись устремился к лестнице, по которой они поднялись сюда.
— Надо бы поторопиться, — обернулся он назад. — А то вон, ребята уже руками машут, зовут, — кивнул он в сторону лагеря. — Опоздаем, всё остынет. Жри его потом, холодный. Всё удовольствие испортишь.
Акведук вечером.
Нет, определённо праздник удался. Лениво валяясь в занятой под себя комнате на втором этаже трактира, на своей сбитой наспех из первых подвернувшихся досок кровати, если это убоище, натуральные нары, можно было назвать столь громким словом, Сидор предавался блаженному ничегонеделанию.
Определённо, чревоугодие вредно. Столько было планов на день, а стоило лишь отведать обалденного хавчика из отрядного казана и всё. Весь день наперекосяк. Пережор.
— Так жрать нельзя, — уныло донеслось из соседнего угла. — Ох, плохо мне. О-ох.
Развалясь на своих нарах, Димон тупо смотрел остановившимся взглядом в грязный давно не белёный потолок и с трудом переваривал праздничный завтрак.
— Я его убью, — с тяжёлой одышкой проговорил он. — Повар — гад. Так кормить нельзя. Он нас убьёт. Нет, он нас закормит до такой степени, что это нас убьёт. Мы умрём лютой смертью, от обжорства.
Посмотрев на вздувшийся, выпирающий вверх живот Димона, лениво вслушавшись в тяжёлое дыхание того, Сидор лишь мстительно улыбнулся. Ему самому было плохо. Едва ли не хуже чем тому. Но, он то молчал.
— Ну, — всё ж первым безделья не выдержал Сидор. — И кто тут с утра обещался мне показать фонтан? И кто бы это мог быть?
— Если у тебя есть фонтан, заткни его, — вяло отозвался знаменитой фразой Димон. — И вообще, отстань! Мне плохо. О-ох. Дай поспать, ирод. Во сне всё само уляжется.
— А кому сейчас легко? — сакраментальной фразой отозвался Сидор. — Ну, мы пойдём смотреть или где?
— Пойдём, — уныло донеслось из угла. — Только можно попозже, когда рассосётся. Минуток через шестьсот.
— Ты на часы давно смотрел?
— Давно, лет пять тому, а может и все шесть? — зевнуло что-то из угла.
— Блин, — сладко зевнул следом Сидор. — А я и забыл что у нас здесь часов нет.
— Может, солнечные завести? — повернул он голову в сторону Димона.
— Заводятся вши у немытого или мыши у плохой хозяйки. А солнечные часы надо купить. Здесь продают, я на местном рынке у часовщика видел.
— Здесь есть часовщик? — равнодушно удивился Сидор.
— Есть, — подтвердил Димон.
— Ну и хрен с ним, — зевнул снова Сидор. — Если найдём в парке что-нибудь похожее — уже хорошо. Нет — то ж неплохо. Счастливые часов не наблюдают. Я — счастливый. Поэтому, покупать часы не будем. Вводим режим чрезвычайной экономии. Экономить будем на всём.
И начнём с повара, — мстительно пообещал он непонятно кому. — Ограничим его в деньгах, чтоб экономил. Пусть повертится. Пусть этому гаду будет плохо, как сейчас нам. Пусть мучается в муках творчества, пытаясь из одной перловки сотворить какое-нибудь царское блюдо.
А что? — глядя в потолок, предавался Сидор философическим изысканиям. — Должны же быть и у него трудности. Царь я или не царь?
— Слышь, ты, царь, — Димон лениво повернул в его сторону голову. — Мне перловка прежнего повара надоела. Учти это. Так что ты поосторожнее с экспериментами, а то сбежит опять к Катарине в обоз, к девкам молодым поближе, что жрать тогда будем. Опять клятую перловку, днём, утром и вечером? Не. Я больше такого не вынесу. Как вспомню прошлый год, так сразу страшно становится. Пусть лучше мне будет плохо, как счас, — вынес он окончательный вердикт, — чем…
— Подъём!
Хлипкая входная дверь с грохотом впечаталась в стену, явив лежащим на нарах страдальцам довольного, лучащегося счастьем огромного ящера.
— М-м-м-м! — донеслось одновременно из двух углов жалобный стон. — Пришло, зубатое чудовище. Уйди противный.
— Подъём! — входная дверь с грохотом захлопнулась за спиной ящера, сотрясся практически весь второй этаж.
Пройдя на середину комнаты, Ван с довольным видом огляделся. Хмыкнув, подцепил носком сапога стоящий в стороне табурет и подтащив к столу, грузно плюхнулся на него.
— Так мы идём или не идём?
— Идём, — уныло согласился Сидор, с трудом отдирая голову от своего скрученного в скатку зимнего тулупа, которым использовал вместо подушки. — Идем-идём, — зевнул он.
— Вот только умоюсь и пойдём. А может, завтра?
— Пошевеливайся, — поторопил его ящер.
— Иду-у-у, — простонал Сидор, с трудом подымаясь. — Нет, — устало привалился он к стене, тяжело переводя дух. — ТАК жрать нельзя!
— Подымайся, Димон, — уныло позвал он. — Вечер на дворе. А мы до акведука так и не добрались.
— Ты с нами? — повернулся он к нему, видя, что тот не шевелится.
— У-у-у, — донеслось из угла. — Куда ж я денусь. Идите, я вас догоню, только умоюсь.
Битва за воду.
Если б можно было никуда не ходить, никуда бы Сидор не пошёл. Вот ещё! На фига! А если б знал с каким трудом придётся пробираться через эти высящиеся кругом завалы мусора и битого щебня, точно б тогда никуда не пошёл. А если б хоть на миг заранее представил, как будет трудно, вот так, с битком набитым брюхом тащиться на другой край такой большой площади… Нет, точно бы, сегодня — никуда не пошёл.
По крайней мере, пока бы не переварил весь тот восхитительный, чудесный, тающий во рту ароматный плов, что умудрился САМ СДУРУ засунуть в себя.
Нет, всё-таки Димон был прав, повара надо казнить. Раз пять, а то и раз шесть…
Битый час они втроём с трудом преодолевали жалких каких-то метров пятьсот, терпя неимоверные трудности и лишения: Пока выбрались из комнаты, всё-таки решив не бросать Димона одного и не разделяться. Пока потом тащились долго-долго по территории замка, петляя среди каких-то руин и развалин. Потом еле-еле тащились по просторной площади, брезгливо обходя дальними кругами высящиеся так до конца ещё и не убранные кучи гниющих потрохов и прочей какой-то гадости.
Добрались, наконец-то….
И битый час стоят уже возле городского акведука перед каким-то жалким каменным фонтанчиком с истекающей откуда-то сверху тонкой струйкой воды, тупо пялясь в то место, где они последние дни обычно брали воду.
Наконец-то, после сколько то там времени такого тупого стояния, Сидор вместе с Димоном и, старающимся незаметно держаться за их спиной, ящером Ваном, созрели, чтоб что-то предпринять. Или хотя бы сдвинуться куда-нибудь в сторону, чтобы не мешать каким-то незнакомым людям, изредка набиравшим воду из фонтана.
Впрочем, старающийся особо то и не высовываться Ван мог бы и не таиться. Если б кто сейчас и увидел его, слишком уж независимого для обычного "раба" поведения, вряд ли что смог бы кому-то рассказать, потому как, крайне озадаченная физиономия ящера пребывала в откровенном ступоре, изумлённо глядя на остатки былого роскошного облачения окрестных домов.
Оказывается, Ванька до этого момента вообще ни разу здесь не был, и представившееся ему былое великолепие окружающих домов ввергло того в откровенный ступор.
Это был небольшой, закрытый с трёх сторон, уютный внутренний дворик, какого-то невысокого в два этажа каменного дома, стоящего буквой "п", как-бы распахнутый двумя боковыми флигелями в сторону площади. С изящными резными балконами по верхним этажам. С выступающей прямо из лицевого фасада дома широкой и мощной опорой акведука, у подножия которого находился небольшой питьевой бассейн. И если им не изменяли глаза, то каменная чаша фонтана выполнена была из розового редчайшего поморского мрамора, увидеть который здесь, в этом свинарнике, было вообще что-то из области невероятного.
Из декоративной каменной маски в опоре акведука, прямо в середину каменной чаши бассейна била небольшая струя чистой, удивительно прозрачной воды, незаметно сливаясь из бассейна куда-то вниз.
Собственно это и был — самый обычный маленький питьевой фонтан. И предъявлять к нему какие-либо иные ещё требования, типа, напоить немалый табун обозных тяжеловозов, было просто глупо. Обычный питьевой фонтанчик, снабжавший чистой питьевой водой жителей окрестных домов, не более того. И на водопой большого табуна из их обоза — уж точно он не был рассчитан.