Читать интересную книгу Господин Посредник - Алексей Бессонов

Ему необходимо было финансировать экспедицию Эйно, уж слишком большое значение имел факт появления Черепа. Тут он мог решиться на любой риск, даже на риск оказаться по уши влипшим в дворцовые дела. И кстати, а каким именно способом ему удалось получить требуемое золотишко? Любимый шантаж? Мне очень хотелось поговорить об этом с нотариусом, но в то же время я чувствовал, что время для такого разговора еще не пришло. Пока.

Его превосходительство перестал ковыряться вилкой в бренных останках своей камбалы, аккуратно вытер губы шелковой салфеточкой и полез за трубкой. Я к своей порции почти и не притронулся, мне было совершенно не до еды. Я глотал вино и напряженно размышлял: о чем стоит говорить с Кааном сейчас, а о чем, скажем, завтра? В конце концов я решил, что стану действовать по обстановке – наверное, за ближайшие два-три дня он сумеет разузнать много нового.

– Мы можем сделать вот как, – тихо заговорил судья, – мы пойдем самым простым путем. Связи в духовных кругах у нас, кажется, самые что ни на есть, вот ими и воспользуемся. Нужно встретиться с нашими уважаемыми святыми папашами, потолковать за парой стаканчиков и поинтересоваться, не выражал ли кто желания реализовать по сходной цене старое золотишко, цацки, камушки? Ясно ведь, что определенная доля сокровищ остается в храме. А деньги нужны всем. А жрецы жадны, как портовые крысы, это очень старая мудрость… э?

– Я займусь этим, – согласился Каан после короткого размышления. – Действительно, так мы сможем нащупать некоторые ниточки. Вот если бы подцепить на крючок самого господина Лоррейна!..

– Каким образом? – насторожился я.

– Если б я знал, каким именно, х-хе! Но ведь когда-нибудь он должен ошибиться, не так ли, мой князь? Главное, чтобы он ошибся раньше нас. Это, впрочем, не очень вероятно: он почти один, а нас много, ох как много!

– Если наши догадки верны хотя бы на треть, то дело становится куда серьезней, чем я ожидал, – перебил его вдруг Лоалла. – Кто это там в Ханонго такой замечательный хитрец, обладатель неиссякаемых золотых рудников и бриллиантовых копей? И зачем, собственно, ему понадобилось финансовое проникновение в королевство Пеллийское? А? Что вы мне на это скажете, дорогой Каан, – вам приходилось уже слышать о подобных штуках? Это не похоже на ярмарочный фокус, это кое-что похуже!

– Вы хотите предложить, чтобы я занялся еще и биржами? – прищурился Каан, в упор разглядывая усталое лицо старого судьи.

– Границы королевства давно уже представляют собой одну сплошную дырку, – туманно отозвался Лоалла, – даже если речь идет о границе по суше. А уж про морские мне и говорить тошно. Да, придется мне пока остаться в столице. Альдоваар без меня не утонет, а отказаться от участия в таком веселом деле я просто не могу: слишком мало в моей жизни осталось радостей.

Каан невесело покачал головой и приложился к своему благословенному рому.

– Вы пока здесь, князь? – спросил он.

– До тех пор, пока не отомщу.

– Что ж, тогда за работу, господа. Если вдруг вам не удастся найти меня в этом заведении, вы всегда сможете оставить для меня корреспонденцию.

Глава 11

Подъезжая к нашему убежищу, я принял решение рассказать Энгарду все, что узнал от Каана и судьи. Во-первых, я чувствовал, что не вправе скрывать это, во-вторых, мне и самому требовались кое-какие комментарии от человека, хорошо знающего пеллийскую жизнь: слишком многое оставалось для меня совершенно непонятным.

Дерица я застал за беседой с Дайниз, здесь же, покусывая трубочку, сидел и Бэрд, на столе перед ним валялась какая-то газета.

– Быстро ты обернулся, – приветствовал меня Энгард. – Успешно?

– Более чем, – отозвался я, придвигая к столу плетеное кресло. – Неожиданные встречи, знаешь ли…

Бэрд вопросительно поднял бровь и вытащил из пасти свою погасшую трубку.

– Я встретил судью Лоалла, – объяснил я ему. – И где – прямо перед закусочной, в которой обитает Каан. Можно считать, что у нас появились сразу два союзника.

– Ты уверен? – встревожился Дериц. – С нашими делами непроверенные союзники могут быть не просто опасны…

– Нет-нет, – перебил его я. – У нас совпадают интересы. Лоалла – филин, причем один из самых высокопоставленных в их южной иерархии. Здесь соответственно он тоже желанный гость. К тому же он был другом моего господина – я же рассказывал тебе, что вопрос расследования его смерти замялся как бы сам собой, верно? Ладно… теперь слушайте меня.

Выслушав историю с храмом и сокровищами из Ханонго, Энгард нервно заерзал на стуле;

– И ты, конечно, хочешь, чтобы я скрыл эти новости от своего дорогого наставника? – спросил он, кривясь как от горького.

– Пока да. До тех пор, по крайней мере, пока нам не станут ясны его мотивы. И еще: пусть Каан и судья ведут свое собственное расследование. Я думаю, что у них это получится не хуже, чем у нас с тобой. Но мне сейчас важно вот что: я хочу наконец уяснить, каким образом все это вообще могло произойти?..

– Да, – понял меня Дериц, – человеку постороннему это постичь действительно сложно. Ну что ж, я расскажу тебе все, что знаю сам, а Дайниз меня поправит, если я ошибусь. Суть тут вот в чем: наш дорогой государь, да не упомянется имя его всуе, в последнее время изрядно повредился головой. С виду он вполне нормален, пышен и лопается от монаршего величия, но вот распоряжения у него случаются такие, что мне самому дурно делается. Ты хочешь спросить меня, как же так получается, что принцы крови, наследники трона и все прочее занимаются подлогами, хищениями и всякими махинациями, вовлекая в них высших королевских чиновников. Я отвечу… а что ж им, бедным, делать? Его величество папаша ограничил их содержание суммами, достаточными лишь для того, чтобы не околеть с голоду, запретил им – особым указом, между прочим, – занимать какие-либо государственные посты и уж тем более проявлять себя в какой-либо общественно полезной деятельности. Они должны сидеть в дворцовом Граде, гонять от тоски балду и лишь изредка выезжать на благотворительный бал. Любит у нас государь такие балы – хлебом его не корми. Нет, перемещаться по стране он им формально не запрещает – это уже вызвало бы пересуды и слухи, но что толку путешествовать с пустым карманом? А они, между прочим, молодые мужики, неглупые и хорошо образованные.

– А что будет, когда государь наконец свалится с копыт? – перебил я. – Я совершенно не разбираюсь в ваших законах престолонаследия. Кто станет преемником – старший? И что будет с остальными?

– Преемником станет Слэм, – неожиданно подал голос Бэрд. – Как самый безобидный из всей компании. А остальные образуют нечто вроде регентского совета и будут править Пеллией в реальности. Рвать друг друга им совершенно не с руки – Сенат любого прихлопнет, как муху.

– И начнется эпоха больших перемен, – вздохнул Энгард. – Но для того, чтобы подкупить сенаторов, нужны деньги. Под обещания эти люди ничего делать не станут. И заметь, подкупить нужно как минимум пятьдесят одного человека. А они что, милостыню просят? Не-ет, это представители древнейших и богатейших фамилий. Вот поэтому-то кто-то из них – я лично думаю, что все-таки Ренфро, – и придумал всю эту игру.

– Но в нее вмешался кто-то с севера, – хмыкнул я. – И теперь они уже и сами не знают, чем все это закончится. Да-а, о таком я и в романах не читывал. А вот интересно, сами-то они знают, с кем пришлось играть?

– Может быть, и нет, – снова заговорил Бэрд. – Хотя уж мы-то, к сожалению, не можем пока даже и догадываться об этом.

– А ни принцев, ни жрецов Вилларо на крючок не подвесит, – кисло резюмировал Дериц. – Поэтому ему нужен я. Ну что, понятно изложено?

– Вполне. Да, оч-чень забавно, прям мороз по коже…

Мы еще долго беседовали о пеллийской политике и ее укладе, часто непонятном и странном для меня, выросшего в государстве, в котором, с одной стороны, королевская власть не была ограничена ничем, а с другой – король, по сути, и шагу не мог ступить, чтобы не напороться на противоречивые желания и устремления тех или иных дворянских партий. Здесь все было иначе – король властвовал, а Сенат пристально следил за соблюдением невероятного количества древних правил и традиций, которые миллионом нитей пронизывали всю жизнь морского королевства.

Здесь не изобретали новых богов, но так же не исчезали и не забывались старые, даже, может быть, утерявшие былую силу и богатство. С развитием торговли и науки пришлось писать новые законы, но каждый из них тщательно приводился в соответствие с тысячами древних кодексов и уложений: в результате Пеллия породила целую касту профессиональных, блестяще образованных законников, занятых исключительно представительством своих нанимателей в судах и особых торговых коллегиях, настолько сложны и запутаны были пеллийские законы. У меня на родине мне не приходилось видеть ничего подобного; но, по чести говоря, и торговых империй я там не встречал. Очень богатым считался купчина, владеющий двумя-тремя кораблями и, может быть, небольшой полукустарной мануфактурой или угольной шахтой. У нас не было ни громадных портов, в которые ежедневно заходят сотни океанских судов, ни вечно чадящих заводов, ни гигантских, никогда не засыпающих верфей. Ничего похожего на «Бринлееф» в моем полушарии построить просто не могли… когда-то я был потрясен, увидев в Альдовааре городской водопровод, на котором день и ночь трудились четыре паровые машины, непрестанно качающие пресную воду в дома зажиточных горожан.