— Я звонил тебе сто раз, — злобно прошипел мужчина, не отрывая сосредоточенного взгляда от дороги, спустя несколько минут напряжённой тишины.
Даже его голос изменился: стал каким-то низким, с хрипотцой. Не таким бархатным и заботливым, как обычно, а именно хриплым. И тихим. Мужчина будто бы сдерживал себя, чтобы не начать орать во всю глотку. Даже его глаза, обычно цвета ясного неба, стали похожи на серый туман, от которого исходит опасность.
Впервые Лив чувствует себя неуютно рядом с ним. Впервые она не получает удовольствие от его внимания. Впервые хочет убежать подальше и спрятаться в укромном местечке, чтобы её никто и никогда больше не нашёл.
— Я-я, — протянула девушка и закашлялась. Горло пересохло от волнения, — не слышала телефон.
Боковым зрением Тейлор заметила, как учитель посмотрел в её сторону, но даже не отвлеклась от лицезрения вида проплывающих мимо домишек, магазинов и складов, избегая взгляда голубых глаз. Она боялась увидеть в них ярость и ненависть, какие обычно излучали глаза отца.
— Что с носом? — также злобно задал вопрос мужчина.
— Упала.
— Не ври мне.
— Это правда, — на выдохе произнесла Оливия, едва не перейдя на шёпот от волнения. Она даже осмелилась взглянуть на напряжённый профиль шатена.
— Что ты пила?
— Я почти и не пила вовсе…
— Я сказал, не ври мне! — раздался крик.
Противным звоном в ушах всё ещё повторялась эта фраза: «Не ври мне!.. Не ври мне!.. Не ври!..». Светловолосая почувствовала, как даже её голова начала мелко и часто подрагивать от такого напряжения. К глазам подступили слёзы, из-за которых всё вокруг стало таким нечётким.
— Остановите машину, — дрожащим голосом попросила она.
— Что? — издал смешок мистер Хиддлстон.
— Я сказала, остановите машину! — громче и чётче повторила Оливия, едва не сорвавшись на крик.
Седан остановился на широкой, посыпанной гравием дороге. Оливия со скоростью света выскочила из салона автомобиля, яростно хлопнув дверью, и отошла на несколько шагов, хрустя подошвами по земле и больно щипая собственные руки. Она разрыдалась в присутствии учителя. Снова. Какая же дура!
Где-то позади послышались быстрые шаги, и вскоре на плечи светловолосой опустился тёплый плед.
— Я вернусь домой сама, — обиженно всхлипнула Тейлор, пытаясь сбросить кусок тёплой ткани на грязную землю, но сильные руки не позволили пледу сдвинуться и на миллиметр.
— Прости, что повысил голос, — прошептал мужчина, обдав правое ухо девушки горячим дыханием, резко контрастировавшим с морозным воздухом улицы, из-за чего по всему телу пробежала волна мурашек. — Я… переживал за тебя.
Сердце пропустило удар, и внутри стало так тепло, будто по внутренностям растёкся тягучий, горячий мёд.
Вытерев жгучие слёзы тыльной стороной руки, Оливия всё же повернулась к нему. Мистер Хиддлстон тут же расположил свою ладонь на её лице, большим пальцем поглаживая её раскрасневшуюся от мороза щёку. Так нежно и невообразимо приятно.
К удивлению, на городской улице было так безлюдно. Наверное, потому что все взрослые были на работе, а любопытные подростки — в школе.
Лёгкий ветерок аккуратно трепетал ветви деревьев и непослушные прядки Лив, а мистер Хиддлстон неотрывно смотрел в её глаза, в то время, как сама девушка смотрела на всё подряд, кроме его лица.
— Как вы узнали, что я была… там? — задала вопрос светловолосая, старательно избегая слова «ночлежка».
— Разузнал расположение твоего телефона.
— Вы следили за мной?! — девушка расширила глаза от удивления.
Мужчина тяжело вздохнул и устало прикрыл глаза, при этом уткнувшись своим лбом в лоб девушки. Свежий воздух и запах древесины сменились цитрусовым ароматом его одеколона.
— Только в этот раз, — вновь прошептал он, — я так волновался за тебя, Лив…
— Допустим, — легонько кивнула Оливия, — но впредь, мистер Хиддлстон, больше так не делайте. Видите? Со мной всё хорошо. Иначе, если вы будете продолжать отслеживать мою геолокацию, я буду вынуждена вернуть ваш подарок. Мне и так было тяжело его принять…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
В ответ на это мужчина лишь тяжело вздохнул.
Хоть соприкасаться с нежной кожей мужчины и было приятно, Лив чувствовала тяжесть: мышцы по всему телу стали каменными, ведь Тейлор совсем не знала, куда себя деть. Нужно ли обнять мужчину или наоборот прикасаться к нему запрещено?
— Том, — прошептал он спустя минуту.
— Что? — нахмурилась девушка.
— Как хорошая ученица, ты обращаешься ко мне официально, как и следует в школе, — объяснил шатен, — но в свободное от учёбы время, прошу, называй меня Том.
Лив ничего не ответила. Она вообще не понимала, что происходит. Да, разумеется, её внутреннее «я» сейчас просто визжало от радости, ведь впервые объект её симпатии уделяет ей внимание, нежность, заботу. Но мозг не давал забыть — это учитель. Это неправильно.
Отступив назад всего на полшага, она с ужасом глядела на мужчину: Том нахмурился в непонимании и оглядел светловолосую с головы до ног.
— Мне… м-мне нужно… — затараторила Лив и, так и не сформулировав предложение, быстро оббежала преподавателя и уселась обратно на пассажирское сидение.
В автомобильном салоне было намного теплее, чем на улице: горел мягкий свет лампочки, и слышался громкий стук, сопровождаемый включением и выключением двух зелёных стрелок на панели.
Вскоре Том и сам вернулся в авто: снял ручник, включил нужную передачу и тронулся.
Как раз в этот момент мимо седана проехала одинокая машина.
Они же только что стояли на дороге, чуть ли не прижавшись друг к другу телами! А что, если бы их заметили чьи-нибудь родители? Или какой-нибудь учитель? Или ещё хуже — директор Мейсон?! Это же скандал! Катастрофа! Просто конец!
Медленно Оливия съехала вниз по сидению, чтобы её голова оказалась на одном уровне с дверной ручкой, и поджала под себя ноги, сжавшись в позе эмбриона.
— Что ты делаешь? — нахмурился Том, заметив эту картину.
— У вас не будет проблем, если кто-то увидит нас вдвоём вне стен школы? — сдавленным голосом спросила девушка.
Его, и без того безупречное, лицо расплылось в очаровательной улыбке. Он умилялся наивным действиям такой неравнодушной Лив, изо всех сил старающейся не создавать никому проблем.
— Не волнуйся, — мягко ответил он, — стёкла затонированы. Можешь устроиться поудобнее.
Окинув окошко придирчивым взглядом, Оливия всё же вернулась в исходное положение, устремив свой взор перед собой — на вид, открывающийся в лобовом стекле.
— Тебе нужно в больницу, — заметил Том, — нос может быть сломан.
— Всё в порядке, — покачала головой светловолосая.
— В порядке?! — усмехнулся мужчина. — Если ты была пьяна настолько, что даже не слышала, как звонит телефон, то ты точно была не в порядке. Жаль, что мне приходится это говорить, но не все люди такие добрые, как ты! А многим парням на подобных мероприятиях нужно только одно.
Лив заметила, как обычно, расслабленные ладони мистера Хиддлстона превратились в кулаки, сжав руль до побеления костяшек.
— Ещё у тебя может быть алкогольное отравление, — продолжил он свою лекцию, — может быть всё что угодно…
— Хорошо, — прервала его гневную тираду девушка, — если вам станет легче, я пройду обследование. Но позже.
— Позже, — шёпотом повторил шатен, вкладывая в это слово всё своё недовольство, — в пятницу жду справку из госпиталя, подписанную врачом.
— Ах вы! — приоткрыла рот Лив от негодования.
Мужчина победно улыбнулся и наконец напряжение сменилось атмосферой душевного тепла и уюта. В окнах тут и там мелькали разноцветные огоньки рождественских гирлянд, коими были украшены дома; неоновые вывески на магазинах и кафе уже вовсю искрились и переливались. Ещё совсем рано, но постепенно на улице начинало смеркаться. Впервые за долгие годы Тейлор ощутила наплыв новогоднего настроения, такого неуловимого и сказочного.
— Куда едем? — спросил мужчина на развилке.
— Домой, — пожала плечами Оливия и лишь спустя несколько секунд осознала, что Том не знает её адрес. — Кейбл Стрит. Шестнадцать.