– Мы не сообщали руководству компании, – Лили опустила глаза вниз, рассматривала рисунок на своих кедах. – Мари попросила заменить её на один день, но болезнь затянулась, – втянула плечи, в ожидании его праведного возмущения.
Секунда, минута, и ничего.
– Так она больна, – обеспокоенные интонации, удивили девушку, – и, что, очень серьёзно?
– Ей уже намного лучше, – Лили вскинула на хозяина дома удивленный взгляд. Ни злости, ни раздражения в голубых глазах. Неон нежно и мягко касается её лица. Зачем он так смотрит. И ещё эта улыбка. Добрая. Приятная. Красивая. Очень красивая. Она опустила глаза. Взгляд скользнул по оголенному торсу. Черт. Не смотреть. Щеки опять пылали. Руки так и тянулись прикоснуться к накаченной груди. Пальчики хотели провести по рельефным мышцам. Обвести кубики пресса. Почувствовать, как они напрягаются от её прикосновений. В низу живота сладко заныло. Да что с тобой Лили. Не смей думать об этом. Не смотри, отвернись. Девушка быстро повернулась, прижимаясь к столешнице спиной. Прикрыла глаза боясь выдать свои мысли о нём.
От Макса не укрылось её смущение, её пылающие щеки, её напряжённо сжатые в кулачок пальчики. Обнаженный мужчина для тебя большая редкость? Девочка. Маленькая невинная девчонка.
А я тоже хорош. Давно нашел бы рубашку. Но она так соблазнительно краснеет, так упорно отводит взгляд.
Не отворачивайся, посмотри на меня. Хочу видеть твои глаза, хочу почувствовать тебя…
Уймись Дэвис. Она не для тебя. Не смей даже думать о ней. Она чиста и невинна, не для твоего прогнившего, порочного мирка.
Но поговорит то, я с ней могу. У неё очень красивый голос. Поговори и отпусти девчонку.
А ещё кофе. Обещал ей кофе.
Макс потер пальцами лоб. Твою мать Дэвис ты рехнулся.
Прогони её.
Нет.
– А что ты прячешь в руке? – заглядывая в её глаза. Кофеварка возвестила, что напиток готов, хозяин дома наполнил кружки.
– Это мой кулон, – Лили подняла руку и разжала пальцы, на ладошке лежала маленькая серебряная капелька. – Он сорвался с цепочки и укатился под диван.
– Красивый, – Дэвис взял украшение и повертел между пальцев.
– Это подарок, моего отца, он очень дорог мне, – в голосе слышалась грусть.
Не хочу, чтоб ты расстраивалась, из-за маленькой неприметной безделушки.
– Позволь я тебе помогу, – Макс протянул руку. Девушка вопросительно вздернула бровью. – Цепочку, – мужчина подергал пальцами.
Лили догадалась, что от неё хотят, сняла серебряную веревочку и положила в раскрытую ладонь. Дэвис сжал маленькое колечко, на котором висел кулон, протянул через него металлическое переплетение.
– Всё готово! – улыбаясь, он продемонстрировал отремонтированный подарок. В шоколадных глазах свернула радость. Как же мало тебе нужно. Девочка. – Повернись и подбери волосы, я верну твое украшение на место.
Лили медлила. Отступила назад.
Он это заметил. Что я сделал не так? Девочка? Волновался неон.
Но уже через мгновение, выдохнув неизвестно откуда взявшееся напряжение, она собрала волосы и уверенно шагнула вперед, почти упираясь в его грудь. Они вновь оказались непозволительно близко друг к другу. Его аромат окутал её. Лили прикрыла глаза, наслаждаясь запахом.
Макс дрожащими руками застегнул цепочку. Она так близко. Он чувствует жар её тела. Ещё мгновение рядом и выдержка лопнет ко всем чертям. Он сгребёт её в охапку. Накинется на алеющие губки и будет терзать их настойчивым поцелуем, пока она не ответит ему. Он будет ласкать её тонкую шею, хрупкие ключицы, пока стон наслаждения не вырвется из её груди и тогда он поднимет её, посадит на столешницу, раздвинет стройные ножки, прижмется к…
Чуть слышно с придыханием.
– Спасибо,– возвращает его в реальность.
Член в штанах в полной боевой готовности. Твою ж мать.
Макс отступил от девчонки. Только бы он ничего не заметила.
А она смотрела ему в лицо. Горький шоколад в её глазах плавился. Она чувствует тоже, что и он? К чертям собачьим запреты.
Макс поправил кулон, нежно задев ямочку у основания шеи, его пальцы заскользили, вверх обжигая горячими прикосновениями. Он приподнял её лицо за подбородок, она смотрела на Дэвиса широко распахнув глаза. Дыхание остановилось. Его губы стали приближаться к её лицу и когда уже казалось что столкновение невозможно избежать, Лили сомкнула длинные ресницы в ожидании.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Нет. Она не твоя. Не для тебя. Ты испортишь её мир, запоганишь своим дерьмом. Что ты можешь дать этой маленькой искренней, открытой девочке. Что? Любовь. А разве ты умеешь любить Дэвис? Ты проклял это чувство. Вытрахал из своей души, из своего сердца бесконечным количеством шлюх. И теперь смеешь прикасаться к ней.
Убери от неё свои грязные руки. Как ты смеешь? Всего несколько минут назад ты выпроводил из своего дома очередную девицу. А теперь мечтаешь воспользоваться той, что краснеет при виде полуобнажённого мужчины.
Макс, осталось ли в тебе хоть что-то от того молодого юноши. Такого же чистого, как и эта девушка, если он ещё где-то там живет в твоей поганой душонке. Оставь её. Отойди от неё. Не прикасайся к ней. Никогда. Забудь её. Навсегда.
Дэвис большим усилием воли остановил себя, отдернул руку и резко отвернулся.
Лили открыла глаза.
Макс стоял, оперившись руками в столешницу, мышцы спины напряглись, он тяжело дышал.
– Макс, что случилось? – она шагнула к нему и провела рукой по его спине, мышцы напряглись под её пальчиками. Мужчина вздрогнул, будто через него пустили электрический ток.
– Уходи, Лили, – выдавил он сквозь зубы.
– Но … – начала девушка, но он не дал ей закончить.
– Уходи и больше ни когда не попадайся мне на глаза, – хрипел Макс. – Прощай.
Лили сорвалась с места и выбежала из дома. Трясущимися руками она пыталась завести машину. Старенький фордик не поддавался. Мотор фыркал и чихал. В отличие от хозяйки автомобиль не собирался покидать подъездную дорожку. Девушка в отчаянии опустила голову на руль, глаза наполнились слезами. Почему? Что я сделала не так?
Ледяной ветер коснулся обнаженного тела. Вокруг образовалась холодная пустота. Внутри, в груди, зияла бездонная пропасть. Никаких чувств. Никаких эмоций. Словно кто-то в одно мгновение выпотрошил, вывернул его наизнанку.
Макс обернулся. Лили не было рядом. Она ушла, и забрала с собой то, о чем он уже запрещал думать, запрещал мечтать. Вместе с ней исчезло то тепло, что так согрело его замершую душу. Он снова был одинок.
Дэвис взвыл, словно раненый зверь. Ударил кулаком по столу, содрав кожу с костяшек пальцев.
Я не могу её потерять. Она нужна мне.
Зачем такому порочному и циничному человеку, невинная, неиспорченная девочка. Ещё удар кулаком, капельки крови упали на столешницу.
Просто. Нужна. Она.
Дверь машины резко распахнулась. Лили подпрыгнула на сидении и подняла голову. Перед ней стоял Макс.
– Прости, я не хотел тебя напугать, – его дыхание сбилось. – Ты приедешь завтра?
– Нет, – выпалила Лили, смотря на него заплаканными глазами. Она в отчаяние затрясла головой. Сначала прогоняет, а теперь просит приехать. Ты в порядке Макс Дэвис. Карие глаза вопросительно таращились на мужчину.
Ты должна согласиться. Я найду способ.
– Я пожалуюсь в клининговую компанию, и Мари лишится работы, – выход нашелся неожиданно. Нечестный, но другого нет.
– Это шантаж?
– Я готов на такой шаг, – слишком резко, – только для того, что бы увидеть тебя завтра.
– Но я не могу, – неуверенно настаивала Лили. Она хотела. Сама хотела увидеть его завтра, и через день и каждый день. Её тянуло к этому непонятному человеку. Одинокому. Ранимому. Потерянному. Человеку. Так нуждающемуся в тепле. Она видела это в его неоновых глазах. Она чувствовала это в его прикосновениях.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Пожалуйста, – взмолился Макс. – Я должен тебя увидеть.
– Хорошо, – Лили смахнула слезинки, – только обещай, что не лишишь Мари работы.
– А ты приедешь завтра? – несносный нахал, девушка хихикнула и кивнула головой. Макс широко улыбнулся. – Никому ничего не расскажу. Это будет наш маленький секрет.