15 дней тишины Лиза получила сообщение с приглашением погулять. На следующий день они встретились во дворе школы. Антон и Ника бросились обниматься и тут же убежали возиться в луже, Антон хвастался всеми каналами, которые он прокопал в грязи за каникулы без нее.
– Где вы были так долго? – спросила Лиза.
– Ох, да мы, знаете, внезапно так уехали. Сами не ожидали и вдруг решили поехать. Ника так устала за этот учебный год, у нее здоровье сильно пошатнулось. Наш врач рекомендовала нам пройти чистку и посоветовала один очень хороший детокс-центр на юге. Там так дорого, конечно, но я почитала их сайт и решила, что надо ехать. Там работает один знаменитый профессор интегративной и превентивной медицины, светило науки, он за три недели на ноги ставит людей, на которых традиционная медицина крест поставила. Я там разговаривала с пациентами – они от рака вылечились у него, хотя им оставались уже считанные недели. В общем, мы решили, что Нике обязательно нужно пройти там курс лечения. Почистить организм. Вообще-то там детей не берут, это центр для взрослых, но нас все же взяли по рекомендации Вероники Сергеевны, спасибо ей.
Лиза подумала, что она не хочет знать, что было дальше. Что это за детокс-центр, и что они там делали с Никой. Но Лина явно хотела рассказать, поэтому она спросила:
– Ну и как там?
– Ох, ну вообще, конечно, хорошо. Я имею в виду, хорошо, что мы съездили. Очень качественно ее там почистили. Но было тяжело, да. Ника плакала по началу очень сильно и просилась домой. Я думала не выдержу – каждый день истерики были.
– Почему плакала? – Лиза сразу же пожалела, что спросила.
– Ну там, знаете, программа очистки предполагает, что первую неделю ничего нельзя есть – только овощные соки. Ника поэтому все время была голодная, кушать просила, а нельзя. Настроение совсем никакого не было у нее. Ну и капельницы ей ставили, от них немного тошнило ее, голова кружилась. Очень тяжело было мне там с ней.
«Обалдеть, – подумала Лиза. – Тяжело ей было. Ребенок неделю питался соками и каждый день капельницы непонятно с чем, и у нее почему-то настроения никакого не было. А маме, значит, тяжело». Лиза содрогнулась от негодования. Она представила, как она утром вместо завтрака ставит перед Антоном стакан свежевыжатого морковного сока. А на обед – огуречного. На ужин – свекольного. Ее еще раз передернуло. Лина тем временем продолжала:
– У них очень современные технологии. Этот профессор – он сам разработал все эти методики, их нигде больше нет. В традиционной медицине такого результата не добьешься – и всех паразитов вычистили, и кишечник промыли, и даже кровь, – на этих словах Лина немного споткнулась.
– Кровь? – подняла бровь Лиза.
– Ну да, знаете, есть такая процедура, называется хиджама – кровопускание. Она очень хорошо очищает организм, запускает иммунные процессы, лечит разные воспаления. Выглядит, конечно, страшно, Ника сначала очень боялась, я и сама не ожидала, для этого пришлось даже голову побрить. Но я все же не стала спорить. Пришлось первые несколько раз Нику держать, потому что она вырывалась, – голос Лины слегка дрогнул, но она быстро взяла себя в руки. – Очень хорошо, что мы это сделали. Профессор Капа говорит, что этого эффекта хватит надолго, на полгода, может быть, а если повезет, то и на год.
Лина в ужасе смотрела на играющих детей. Антон как невменяемый бегал по ручью, поднимая столпы брызг. Ника сидела рядом на скамейке и смотрела на него.
– Ника, это так классно, побежали вместе! – кричал Антон, но Ника качала головой.
– Не хочу, я устала! – ответила она. – Давай лучше здесь поиграем, смотри, я принесла игрушки.
Антон пробежал туда-сюда еще раз десять и опустился на скамейку рядом с ней. Через минуту он снова сорвался:
– Побежали на наше дерево? Мы его не проверяли еще сегодня, вдруг там в дупле что-то появилось новое?
Но Ника снова помотала головой.
– Не хочется, у меня нет сил бегать.
– Ну, я тогда один сбегаю, мигом – туда и обратно, – сказал он и унесся в сторону их любимого дерева, на котором они висели, как обезьянки, все лето. Ника осталась сидеть на скамейке, перебирая наполненные водой формочки.
Лина проследила взгляд Лизы.
– Да, она уставшая немного. Это после детокса всегда так, профессор говорит. Сейчас за пару недель придет в норму. Нам уже разрешили есть банан и яйца. Банан вот уже сегодня давала ей, яйцо пока нет, боюсь, но скоро попробуем, наверное.
Лиза слушала вполуха и не могла отвести глаз от Ники. Та никогда не была слишком активной или спортивной, но все же не сидела вот так безвылазно на одном месте. Через несколько минут вернулся запыхавшийся Антон, он нес в руках горсть чего-то очень грязного.
– Гляди, Ника! Гляди, что я нашел в дупле! Там полное дупло этих сокровищ! – он показал ей груду камней, шишек и прошлогодних листьев. – Пошли скорее вместе достанем это все оттуда!
Ника посмотрела на «сокровища». Вздохнула.
– Ладно, пошли.
Она медленно собрала все формочки в пакет, и они направились в сторону дерева. Антон бежал вприпрыжку впереди, Ника медленно шла сзади.
– Подожди меня! – крикнула она, и Антон притормозил. Дальше они пошли вместе.
У Лизы на сердце скребли кошки. Если раньше Лина казалась ей просто немного странной, то теперь она была уверена – у нее не все дома. Как можно подвергать своего нормального, здорового ребенка таким ужасным процедурам? Морить голодом? Держать силой, чтобы ей сделали кровопускание? Это не лезло ни в какие рамки. Лиза тайком взглянула на Лину, которая углубилась в свой телефон. В ней кипела злость на эту женщину, которая так жестоко обращалась со своей дочерью. И она не знала, как она должна поступить.
* * *
Впервые в жизни Ника проспала всю ночь напролет, не просыпаясь. Перед сном Лина вновь закапала ей нос – для этого малышку снова пришлось как следует спеленать в цветастую пеленку – и приготовилась к тяжелой ночи, ей представлялось, что ночью дочь разболеется еще сильнее. Весь вечер они с Алексом тревожно вглядывались в ее лицо, измеряли температуру и следили, не потекли ли сопли. Ника была вялая, бледная, но жара не было и соплей тоже. Лина засыпала с тревожными мыслями, положив одну руку на грудь дочери. Когда же утром она открыла глаза, разбуженная будильником Алекса, она не могла поверить, что проспала всю ночь напролет. Дочь все еще спала, все также укрытая по подбородок одеялом.
– Алекс,