– Мы, усташи, вместе с нашим поглавником, советуем вам, нашим "гостям", в том числе и в Дреноваце: "Убирайтесь, собаки, за Дрину!"
Эти высказывания, не нуждающиеся в комментариях, недвусмысленно доказывают: усташские массовые бойни были заранее детально спланированы; в их подготовке участвовали и руководили ими самые высокопоставленные лица "Независимого Государства Хорватии", в том числе и Андрие Артукович, министр внутренних дел.
Во второй половине июля 1941 года церковь в Глине стала использоваться усташами в качестве тюрьмы. Сюда они доставляли сербов, которых не могли вместить переполненные тюремные казематы. В те дни жертвы поступали каждый день, главным образом из районов Глины и Вргинмоста. За короткий период из Вргинмоста и Чемерници были привезены тысячи сербов, несколько меньше из районов Бович и Топуско. Много сербов было заключено в тюрьмы из Класнича и других деревень глинского района. Всех отвезли в Глину, кого в тюрьму, кого в церковь.
"В июле, пожалуй, это было в конце месяца, я видел, как автобусами привозили сербов в глинскую церковь. Говорили, будто большинство из них из Вргинмоста и Топуско и что привезли их для крещения, поэтому они взяли с собой марки стоимостью в 25 кун, то есть деньги для оплаты крещения",– вспоминая те дни, свидетельствует АНДРИЕ ШОЛНЕКОВИЧ, электрик из Глины.
ДРАГАН БАКИЧ, земледелец из Чемерници, рассказывает более подробно:
"В те дни по всем деревням общины Чемерници управляющий общины Йосип Живчич объявил, что все сербы – мужчины в возрасте от 16 до 60 лет – должны в обязательном порядке явиться в Вргинмост, где их будут ждать католические священники, которые обратят их в католическую веру. Тогда никто больше не посмеет придираться к перекрещенным сербам, и они будут равноправны с хорватами. Одновременно в распоряжении значилось, что те сербы, которые не явятся в Вргинмост на крещение, будут убиты у себя дома…"
По словам Бакича, это же распоряжение было объявлено и в других общинах района Вргинмост. А в назначенный день только из Чемерници в Вргинмост прибыло на "крещение" около 1600 сербов. И еще около 700 из других близлежащих мест. Но вместо ожидаемых католических священников и "крещения" вооруженные пулеметами и винтовками усташи окружили более 2000 сербов и погнали их в Соколану.
Людей охватила паника. Они поняли, что их ждет. Наиболее смелые среди обманутых попытались вырваться из кольца усташей. Многим это удалось – около 400 человек сбежали. Оставшихся 1800 человек с трудом вместила в себя тюрьма в Соколане. В ней сербы провели всю ночь, они ждали самого худшего.
На следующий день все стало ясно. Особенно когда их стали заталкивать в грузовики, а затем привезли в Глину и заперли в православной церкви.
Известный усташ ЙОСИП МИСОН, один из главных участников этой бойни, рассказывал:
"Я собрал в районе Вргинмост около двух тысяч сербов под предлогом крещения. Затем я приказал пулеметчикам окружить их и отправить на грузовиках в район Глины, где они были уничтожены".
Впечатляюще звучит рассказ ФРАНЦА ЖУЖЕКА, католического священника церкви св. Ивана в Глине:
"Я вспоминаю этот день по церковным книгам. Сербов везли через город на грузовиках и автобусах из района Вргинмост. Их свозили в православную церковь, а затем везли дальше в Хаджер и Прекопу, где их убивали. В тот день один из сербов, которых впоследствии заточили в церкви, позвал меня посмотреть, как там все выглядит. Я пришел и увидел битком набитую людьми церковь, в которой стоял спертый воздух, так как многие вынуждены были справлять нужду прямо там же, и некоторые теряли сознание от духоты. Церковная утварь была повреждена, многое было уже уничтожено. Увидев меня, они, не скрывая страха, спрашивали, что с ними будет. Я не могу сказать точно, сколько людей было заперто в церкви, но судя по тому, что православная церковь по размерам была такой же, как и католическая, думаю, что там могло находиться до 700 человек".
Особенно тягостное впечатление производит свидетельство АНТУНА ГРЕГУРИЧА, строителя из Юкинаца:
"Я видел, как сербов на грузовиках привозили в церковь, а затем их везли в Глинско-Ново-Село и там убивали. В одном грузовике я увидел торговца Малбашу из Вргинмоста, кажется, его звали Джуро. О том, что их везли в Глинско-Ново-Село, я понял в тот вечер из разговора убийц-усташей Янко Кихалича, Николы Крешталицы и Пайи Крешталицы в закусочной Зибара в Юкинаце. Они говорили, что сербов убивают в Глинско-Ново-Селе. Усташи принесли что-то, завернутое в бумагу, они показывали этот сверток посетителям, а затем Янко Кихалич потребовал у жены хозяина Лерки Зибар масла, чтобы зажарить сердце. В ответ на ее вопрос, что это за сердце, они начали хохотать и рассказали, что это сердце серба, которому они в ГлинскоНово-Селе нанесли семь ран; потом, бросив его на землю, рассекли ему грудь и вынули сердце, которое еще билось в их руках. Поскольку потрясенная жена хозяина не захотела выполнить это требование, они снова завернули сердце в бумагу. Дальше я уже не помню, что было…"
Об этом зверстве вспоминает и ЛЕРКА ЗИБАР, учительница из Юкинаца:
"Я не помню точно, когда это случилось. Думаю, что в конце июля 1941 года, под вечер. Перед нашей закусочной остановился грузовик, и из него вышли усташи Янко Кихалич, Стево Крешталица и Пайо Крешталица. Они были пьяны. Ввалились в закусочную. Через некоторое время Янко Кихалич постучал в дверь кухни, где я находилась, требуя, чтобы я дала ему горячей воды. На мой вопрос, зачем ему горячая вода, он ответил: "Вот тут у меня человеческое сердце, можешь посмотреть". Моя падчерица Вера Зибар – тогда ей было 12 лет.
Посетители, присутствовавшие в закусочной в то время, позже рассказывали, что вместе с сердцем в свертке находились и человеческие глаза, но я их не видела. Меня охватил ужас, и мы с мужем выпроводили их на улицу, закрыли закусочную…"
Однако усташи не всех убивали подобным образом. По словам свидетелей, им надоедало однообразие.
Рассказывает АНДРИЕ ШОЛНЕКОВИЧ:
"Последняя группа осталась в церкви. Я не знаю, сколько их было там, но в городе ходили разговоры, что несколько сот человек. Церковь была набита битком. С жертвами расправились в разгар полевых работ, в ночь с 29 на 30 июля 1941 года".
"В то время,– вспоминает АНТЕ ШЕШЕРИН из Глины,– я работал на городской электростанции. Думаю, что было около 23 часов, когда ко мне подошел Никола Шафар, в прошлом крестьянин из Кихалаца, торговавший до недавнего времени железнодорожными шпалами, ставший усташом, который был известен своими зверствами. Он приказал мне отключить электрическое освещение в городе и не включать без его разрешения. Я сразу же отключил освещение и спустя некоторое время вышел из здания, чтобы посмотреть, что происходит на улице. Мне бросилось в глаза, что фасад церкви время от времени освещается прожектором. Часа через три вернулся Шафар и велел снова включить освещение в городе, что я и сделал".
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});