Люсия дежурит на спасательной базе, значит Офелия работает в кафе, завтра – наоборот. Я посещал девочек на обеих местах работы. В кафе иногда заходили подвыпившие матросы, но девушки привыкли за себя стоять, у Офелии был даже дан по карате, и она всегда старалась держать себя в форме. Люсия была немного рыхловата, более женственна, что ли? В её женственности и было главное очарование девушки. Я если приходил в кафе, то садился так, чтобы не привлекать внимание посетителей, а сам наблюдал за работой официантки. На этот раз в кафе завалила целая группа англичан. Их не любили местные жители. Англичане были чересчур задиристы и всегда искали неприятности на свою филейную часть. Этот раз, это были не матросы, а спортсмены, попавшие случайно в этот город, после каких-то соревнований. Их команда проиграла, они решили затопить своё горе джином, и искали повод для драки. На этот раз они решили отыграться на Люсии, своим поведением доведя девочку до слёз. Я жалел, что я не Смерека, и даже не Самар. Но, что-то и я могу! Вся надежда была на гипноз, но люди успели напиться, а пьяный человек, как дурной, на них гипноз не действует. Тогда я применил запретный приём – любимый приём Смереки. Я начал стравливать взведённых людей, устраивая подножки и подсечки. Моя стратегия сработала, стоящие в стороне спортсмены начали драку друг с другом, потом подключились остальные. Пришло время вмещаться полиции и карабинерам. Я взял Люсию под руку, и мы выскользнули из кафе. Хозяин будет подсчитывать убыток, отвечать на вопросы полиции. Девушка завела меня в аллею, с аттракционами и каруселями. Мы веселились, как дети, я катал её на качелях, сводил в комнату смеха. Она опять задала мне вопрос:
– А, где ты живёшь? Где твой дом?
– Недалеко отсюда, в Бриндизи. Почти через всю страну.
Я пригласил девушку к себе в гости. Лицо Люсии сразу нахмурилось, это ей показалось немыслимо, похоже на фантастический проект. Они с подругой пытаются сэкономить каждый евро цент, а тут путешествие в конец страны. Я спросил девушку – сколько она выходных может взять?
– Ну, если договориться с Офелией. Чтобы она подменила меня. Нет, Офелия меня убьёт.
– А, вдвоём вы не можете отпроситься, взять отпуск на время?
– Не знаю. Тяжело будет. Мы привыкли к своей работе, начальство привыкло к нам. Только зимой могут отпустить на недельку, не больше.
– Тогда я приглашаю обеих в гости, зимой.
Накаркала Маринка, придётся телефон покупать. Люсия вздохнула глубоко, протяжно с сожалением о несостоявшемся путешествии. Завтра я вам дам свой номер телефона. Люсия вернулась в кафе, а я в свой гостиничный номер. Я никак не мог решить, кто из девушек нравился мне больше, обе девушки были чертовски привлекательны. Первыми номерами, забитыми мной в память нового телефона, были номера моих подруг. Я вернулся в Рим раньше времени. Может это неправильно морочить голову обеим девушкам? Я решил посоветоваться со Смерекой и Мариной, обе они замужем, может подскажут чего? Ещё работа у нас такая – не способствующая семейному счастью. Я подождал, когда появятся обе коллеги по команде, чтобы поговорить с ними по душам. Смерека сразу поставила мне диагноз:
– Ты не влюблён, и ещё не созрел для семьи, если просишь совета. Отпуска я тебе не дам, и не проси. Дай своим подругам отбой, у нас намечаются серьёзные учения.
Вот тебе на! Да мне потом дорога в Ла Специю будет закрыта, единственные две подруги на всю Италию, и такой облом от командира.
–Марина! Давай вместе попросим Смереку, меня же девчонки встречали, как человека, а тут я сам пригласил их в гости, а теперь мне говорят отказать им в приглашении. Да я буду саботировать учения, и меня никто не заставит. По всем документам – у меня нет никаких талантов, так, сбоку-припёка. Мариночка, ну прошу тебя!
– Если хочешь знать моё мнение – оставил бы ты девочек в покое, если сам не можешь выбор сделать. Не любишь ты их, никого не любишь. Права Смерека – не созрел ты для женитьбы. Перестань ездить в Ла Специю, не тревожь ты им души. Но встретить ты их обязан, раз пригласил. Хорошо, я переговорю с командиром. Она тоже человек, иногда действует спонтанно сгоряча. А с бойкотом у тебя ничего не получиться. Мы не дадим тебе бойкотировать приказ командира, я сама тебя отправлю назад в Пруссию и сдам в руки инквизиции.
Смерека разговаривала с отцом Себастьяном, глава инквизиции считал своим долгом – знать, что творится в команде людей, наделенных фантастическими способностями.
– Меня тревожит поведение Жилы. Гормоны играют.
– Для его возраста это нормально.
– Не нормально то, что он нарушил контракт, назвал третьим лицам место своей работы. У него хватило ума – не раскрыть специфику нашей деятельности, но я не уверена…, что это не произойдёт в дальнейшем. Он объяснил свой проступок влюблённостью, и планирует открыть для посторонних место своего жилья. Что мне делать, святой отец, я женщина, понимаю, что создание семьи – нормальное явление для каждой сущности, но в данном случае, под удар ставится весь наш проект. Эти девушки из Ла Специи могут быть подосланными агентами. Жила пригрозил команде бойкотом, из-за своих подруг. Я не знаю, меня это беспокоит.
– Дочь моя! Я не поверю, что у вас нет возможности сделать так, чтобы он забыл про этих девушек, и, вообще, что существует такой город – Ла Специя. Кем, вы говорили, работают эти красавицы? Спасателями на пляже? Хорошо мы проверим. Но, в целях конспирации, лучше будет, чтобы ваш подчиненный забыл про своих друзей. Я советую напомнить ему про условия контракта, и провести внеплановый инструктаж, чтобы он выучил контракт наизусть, как армейский устав.
Глава 16
Смерека вернулась в подразделение и вызвала к себе Самара. Никто не знает о чём они говорили, время от времени из кубрика командира доносились возмущённые крики Самара. Метис был в гневе, а когда злился, он темнел, природа возвращала ему родной цвет тела, глаза Самара наливались кровью, и он больше был похож на идола из племени людоедов. Смерека старалась что-то ему объяснить, и через некоторое время в каюте командира восстановилась тишина – Самар согласился с доводами Смереки. Следующим на очереди был я, командир всунула мне в руки копию контракта:
– Бери, изучай.
Я уже десятый раз перечитываю текст контракта, язык стал заплетаться, а глаза слипаться. Командир налила мне двойной кофе. Потом начался допрос, я должен был ответить на вопросы