Больше Дамир терпеть не мог. Обхватил свой член рукой и едва не застонал от удовольствия. Не то, конечно, совсем не то. Не так ярко, не так желанно, но вокруг царил запах ее шампуня и возбуждения. Это его подстегивало и возбуждало только сильнее.
Конечно, Юсупов предпочел бы своей сухой руке ее влажную промежность или пухлый сладкий рот, но заставлять женщину он определенно был не намерен. Ему хотелось, чтобы она хотела секса с ним, чтобы умоляла взять ее, чтобы требовала еще, больше, сильнее, жестче, чтобы кричала от удовольствия. Ему не подходило ничего другое. Только так он получит с ней удовольствие, не иначе.
Юсупову нравилось подчинять женщин, но это было не то подчинение. Он не любил заставлять, принуждать и тем более брать силой. Легкое сопротивление на грани его возбуждало, но всерьез он бы никогда ее не заставил. Уж точно не после того, как пять минут назад он кончила с криком и стоном, вцепившись пальцами ему в плечо. Он помнил ее вкус, который до сих пор оставался на ее губах, ее крик и бешеную пульсацию внизу живота. А еще судороги удовольствия, конвульсии, в которых билось ее тело.
Дамир почувствовал прилив жара к паху через какие-то секунды. Ускорил движения и через мгновение получил разрядку. Стало легче, но он все равно ее хотел. Несмотря на то, что оргазм, как бы, был, оставалось ощущение его отсутствия. Как будто и не было ничего. Злость, конечно, ушла. И желание тут же вытрахать дурь из головы Вари тоже. Хотелось просто одеться и уехать домой.
Оставаться рядом с ней и дальше было сродни мазохизму, а делать себе больно Дамир не планировал. Был уверен, что снова ее захочет. Несмотря на то, что удовлетворил себя рукой, все равно будет хотеть ее. Целовать, ласкать, трахать, видеть, как кончает под его членом.
Дамир вздохнул и включил холодную воду, смывая сперму со дна душевой кабинки и приводя себя в чувство. От одних мыслей он снова начинал возбуждаться, поэтому приходилось охладить пыл, расслабиться и собраться с мыслями. Ему пора было домой. Прямо сейчас стоило собираться и уходить, чтобы не наломать дров.
Из душа Дамир вышел в непонятном состоянии. Быстро собрался и вышел в коридор, ожидая, что Варя закроется в спальне и спокойно посидит, подождет, пока он уйдет, но она снова его удивила. Стояла у входной двери и ждала, пока он выйдет из ванной… Воинственно сложила руки на груди и смотрела на него. Удивила. После того, как стонала от его языка, удивила тем, что не стеснялась смотреть ему в глаза. Более того, судя по ее позе, она собиралась его вычитывать.
— То, что произошло, — начала она первой. — Было чудовищной ошибкой. Такого впредь не должно повториться.
Дамир опешил от наглого тона и уверенности, с которой она это говорила. Неужели Варвара серьезно? Она собиралась сделать вид, что между ними ничего не было и оставить его на сухом пайке?
— Ну уж нет, — усмехнувшись, произнес Дамир. — Я собираюсь повторить все, что случилось и пойти дальше.
После этих слов он направился к выходу и покинул квартиру Вари, оставив ту в полнейшей растерянности.
Глава 28
Стоило Дамиру уйти, как я сползаю по стене и в ужасе прикрываю глаза. Поверить не могу в то, что случилось. Кажется, что это страшный сон. Но посидев на полу полчаса убеждаюсь в его реальности. Дамир действительно был здесь. И все, что случилось между нами в душевой, тоже не плод моего воображения.
Я резко поднимаюсь с пола и закрываю двери на все возможные замки, а затем иду в спальню и ложусь на кровать, закутавшись в одеяло. Мне плохо от одного воспоминания всего случившегося. Как я вообще могла все это допустить? Как настолько потеряла контроль и не остановила безумие!
Да, точно! Безумие. Именно оно это и было…
Утром меня будит Кирилл. Он явно выспался и с предвкушением ждет, когда я отведу его в детский садик. Я же чувствую себя, как выжатый лимон. Ночь провела в раздумьях и уснуть получилось только под утро. Поэтому и просыпаться жутко тяжело. Однако же у меня нет выбора. Я встаю, умываюсь, готовлю сыну завтрак и иду в душ, правда, у душевой кабинки останавливаюсь, а затем делаю пару шагов назад…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Не готова я пока туда зайти. Не так скоро.
Решаю остаться без душа, тем более, что вечером только принимала. Дождавшись, пока Кирюша доест, собираю его в садик. Уже через полчаса я мчусь на работу. Не опаздываю, но иду быстрым шагом, чтобы отвлечься. Под утро мысли отпустили, а сейчас снова начали терзать. И воспоминания эти… такие реальные.
Отвлекаюсь только когда оказываюсь на работе. Приступаю сразу же к смене и загружаю себя работой так, что даже не сразу понимаю, что день рабочий-то уже закончился. И сегодня даже оставаться не придется, сама заберу Кирюшу. Я уже собираюсь за ним, переодеваюсь и надеваю туфли, но тут мне звонят. На экране имя воспитательницы. Я быстро отвечаю.
— Да.
— Алло, Варвара Дмитриевна?
— Слушаю вас.
— Здесь за Кирюшей мужчина пришел. Утверждает, что отец и требует отдать ему ребенка.
Я вздыхаю. Вот что с Дамиром делать? Он ведь полностью самодеятельностью заниматься начал. Мне даже не позвонил, не спросил разрешения, сразу в сад поехал. Я сглатываю и прошу воспитательницу дать ему трубку.
— Я хочу забрать своего сына из сада, Варвара.
— Меня можно было об этом предупредить, чтобы не устраивать спектакль на всю группу?
В том, что Дамир закатил скандал перед звонком воспитательницы я даже не сомневаюсь.
— Я могу его забрать?
— Можешь, но…
— Отлично… скажи об этом воспитательнице.
Я не успеваю ничего ответить, как он передает трубку. Все, что мне остается — дать разрешение. Правда, я тут же об этом жалею, потому что Дамир даже не думает брать трубку и отвечать на мои звонки. А ведь я даже не знаю, куда они поедут.
Становится как-то не по себе. Не может же он мстить мне таким образом? Да и вряд ли после вчерашнего он бы забрал сына надолго. Наверняка ведь испугался, когда у Кирилла проявилась аллергия. Утром, между прочим, почти ничего не осталось. Многие участки с покраснениями сошли.
— Варя, как хорошо, что ты еще не ушла, — в комнату влетает Жанна. — Там еще один кабинет остался для уборки, только что клиенты вышли.
— Я уже переоделась.
— Да блин, но убрать кому-то надо. Все уже ушли. Я тебе запишу сегодняшнюю подработку… побольше часов впишу. Останешься?
Я вздыхаю. Вариантов все равно нет. Если все ушли, то и убирать в этом кабинете буду только я. Да и это моя обязанность, договор с клиникой ведь давно подписан.
На уборку у меня уходит около получаса. После чего я измотанная переодеваюсь и набираю Дамира снова. У него выключен телефон. Паника захлестывает меня. Что он за человек такой? Разве не понимает, что не должен поступать таким образом? Я ведь… я… я же мать Кирюши, и он, черт возьми, должен считаться с моим мнением!
Оказавшись на улице, вдыхаю воздух полной грудью и пытаюсь успокоиться. Мне не по себе от происходящего, я не знаю, куда идти. Не домой же, в конце концов, когда твоего ребенка забрал из сада новоиспеченный отец. Пока я метаюсь из второны в сторону, меня окликают:
— Варя!
Я оборачиваюсь в сторону, откуда слышу зов, и не могу поверить своим глазам. Там стоит Дамир собственной персоной, а на капоте его машины сидит Кирюша и радостно машет мне рукой.
Я несусь к ним. Злая и шокированная бегу к Дамиру с сыном, хватаю Кирилла на руки, обнимаю, целую. Поверить не могу, что могла лишиться его. Больше никогда, никогда не отпущу его с отцом.
— Ты что себе позволяешь? — спрашиваю после того, как усаживаю Кирилла в автокресло. — Я чуть не поседела, пока вам вызванивала. Думаешь, можешь помыкать мной через сына?
— О чем ты? — недоуменно переспрашивает Дамир. — Я всего лишь забрал его из садика и приехал за тобой. Мы минут пятнадцать тебя сидим ждем.
Я пошатываюсь от его слов. Не могу поверить, что это правда. Неужели у него и в мыслях не было забрать у меня сына, проучить за вчерашнее?