class="p1">– А, вы Юго, да-да, проходите, проходите, садитесь. Приятно познакомиться, я Адель, секретарь Филиппа.
У нее была внушающая доверие внешность; если вдуматься, она очень походила на мать семейства Фишер из фильма «Шесть футов под землей»[19]. То же удлиненное миловидное лицо, нежный взгляд голубых глаз и ореол рыжеватых волос.
– Я хотела встретиться с вами, чтобы вы подписали контракт, давно пора, мы с вами уже нарушили положенный порядок.
Юго сел напротив, пораженный мириадами наивных и красочных рисунков, заменявших обои.
– Обычно, – продолжала Адель, – мы ведем дела очень строго, но я не знаю, что произошло, Филипп должен был отдать вам документы сразу, как вы приехали, и… Но я просто не могу их найти.
Она энергично вскочила и как заводная принялась рыться в стоящем рядом со столом секретере.
– Вы уже обосновались, Юго? – Она быстро обернулась к нему. – Вы не возражаете, если я буду называть вас Юго, хорошо? Как вы думаете, вам у нас понравится?
– Нужно быть очень уж придирчивым, чтобы жаловаться.
– О, вы знаете, это не всем подходит. Изоляция, излишне тесное соседство…
– Я бы не назвал горнолыжный курорт на пятнадцать человек излишне тесным, – заметил молодой человек.
– Совершенно верно. Со временем, знаете ли, ко всему привыкаешь. Мне он уже не кажется особо просторным…
Она открывала ящики и с профессиональной скоростью просматривала их содержимое.
– Вы давно здесь? – осмелился спросить он.
– Достаточно долго, чтобы потерять счет времени.
Глаза Юго загорелись любопытством.
– В таком месте, должно быть, случается много интересного. Вы, наверное, можете поделиться кучей историй.
Адель прекратила поиски, подняла голову и задумалась.
– Наверное… только рассказчик из меня никудышний. Филипп это умеет гораздо лучше. Куда же, черт подери, подевались эти контракты? Они же попадались мне только вчера!
Она что-то вспомнила, щелкнула пальцами и распахнула дверь, за которой находился еще один более просторный кабинет. По всей видимости, директорский. Адель схватила стопку бумаг, лежащих на столе, послюнявила большой палец и стала перебирать страницы.
– Он всегда путает контракты с документами, относящимися к текущим делам. Поэтому и забыл вернуть их в четверг вечером.
Юго сразу обратил внимание на афишу Люциена Страфа в старинной раме. Именно так представляли иллюзионистов в начале двадцатого века – в полный рост, приглушенные краски, никаких фотографий, только рисунки. Страфа был изображен в черном костюме, в ракурсе снизу, чтобы казаться внушительнее, одна рука обращена к зрителям, проницательный взгляд подчеркнутых гримом глаз. Даже в рекламном тексте явно чувствовался перебор: «Зрелище невозможного исторгнет из вас вопль изумления!»
– Вот они! – торжествующе произнесла Адель, размахивая стопкой бумаг.
Воспользовавшись паузой, Юго указал на афишу:
– Очень красиво.
– Афиша? Вы знаете, кто это?
– Кто же не знает Страфа?
Адель не могла скрыть удивления:
– Ваше поколение? Я думала, о нем все забыли…
– Он остается легендой.
Адель уже не скрывала замешательства.
– Ну да… Вот что, поговорите как-нибудь об этом с Филиппом, он многое знает. Вообще-то, по правилам я рекомендовала бы вам внимательно прочитать все документы, но, поскольку они должны были быть подписаны еще до того, как вы приступили к работе, лучше не затягивать…
Она положила перед ним три отпечатанные на принтере копии и ручку и спросила:
– Может быть, вы хотите взять их с собой и внимательно изучить? В таком случае верните их мне как можно скорее, мы и так уже опоздали…
– Нет, не стоит.
Юго просмотрел каждую страницу, не тратя времени на расшифровку юридической абракадабры, за исключением пункта, касающегося заработной платы. Вроде бы все было в порядке, и он поставил в конце документа свою подпись.
– Прекрасно! – воскликнула Адель. – Вы официально стали нашим. Я страшно рада. Вам что-нибудь нужно?
– Нет, Лили уже провела экскурсию по большинству помещений и даже принесла корзину продуктов для вновь прибывшего, чтобы в первые дни я вообще ничего не покупал.
– Лили – просто клад. Побольше бы таких, как она. Вы можете делать здесь все, что вам заблагорассудится, но на нее губу не раскатывайте, понятно?
Юго это замечание показалось странным, почти неуместным. Если он мужчина, то непременно должен быть сердцеедом? Эх, знала бы она, в каком состоянии находится мое бедное сердце…
– На этот счет можете быть уверены, беспокоиться не о чем.
Он взял свой экземпляр контракта и направился к двери. Адель продолжала без умолку тараторить:
– В этой девушке столько жизнелюбия, она просто прелесть. Я думаю, в этом году у нас подобралась неплохая команда. Не собираюсь никого нахваливать, но Аксель, айтишник, просто очарователен, Джина произвела на меня очень хорошее впечатление, а теперь еще и вы… – Она доверительно наклонилась к нему. – Знаете, как вас прозвали до вашего приезда? Актер. Из-за внешности. И вашего резюме.
Юго глубоко вздохнул. Этого он от нее никак не ожидал.
– Думаю, мне больше нравится, когда меня дразнят хамелеоном.
– Только не говорите старине Максу, а то он упадет в обморок! Мне кажется, Актер вам очень подходит. Это придумала Лили.
– Лили участвовала в обсуждении моей кандидатуры?
Адель поняла, что сболтнула лишнее, и помрачнела.
– Только не говорите ей, что я вам рассказала, ладно? Да, прежде чем выбрать человека, который будет жить с нами бок о бок в течение пяти месяцев, мы иногда спрашиваем мнение остальных… Это совершенно нормально, ведь так? Они заинтересованы не меньше, а возможно, даже больше нашего.
В знак молчания Юго приложил палец к губам. Его такой подход не шокировал. На самом деле ему было совершенно плевать. Да и вообще, этот разговор ему уже надоел. У него на уме было только одно: получить информацию о Страфа, а Адель, когда они коснулись этой темы, сделалась не слишком разговорчивой. Ему вдруг захотелось зайти с другой стороны:
– Я тут на днях в лесу наткнулся в лесу на скелеты животных. Их было чертовски много – целое кладбище…
– Какой ужас!
– Я подумал, может, кто-то из сезонных рабочих постарался или…
– Кто-то забавлялся с трупами животных? Только этого нам не хватало! Нет. Даже мертвые, эти несчастные создания заслуживают хотя бы толику уважения. У нас никто бы так не поступил. А вот лисы… Филипп говорит, что в наших краях водятся и волки, так что не рассказывайте ему, иначе он на этом зациклится.
Она явно впервые слышала про гирлянды из костей, слишком уж искренне отреагировала. Ничего нового Юго не узнал.
– В любом случае спасибо, Адель.
– Пожалуйста, Юго. Еще раз: добро пожаловать в Валь-Карьос! Да, и если в ближайшие несколько недель вам попадутся какие-то детские рисунки, будьте добры, отдайте их мне! Что может быть невиннее,