Читать интересную книгу Кристмас - Александр Варго

Она даже не удивилась ощущению полета, словно пришедшему из детских снов: когда летишь куда-то вниз, дыша полной грудью, и сладко замирает сердце. Она перевернулась в воздухе и услышала странный сухой треск. Что-то толкнуло в спину, прошло сквозь нее и вышло наружу. Марина увидела, как из груди у нее вырвалось острое жало. Пришла боль, мучительная и всепоглощающая. С каждым вдохом она усиливалась. Марина попыталась пошевелить руками или ногами, но вместо них ощущала лишь ноющую тяжесть. Она услышала рядом с собой тяжелое дыхание, но не могла пошевелить головой, чтобы увидеть, кто находится рядом. Что-то навалилось на Марину и стало двигать ее по острию дальше, к самому основанию. Кровь забурлила в горле и хлынула наружу. Последнее, что она увидела, были бесконечно далекие звезды на ночном небе.

Деревня Чертовка, Воронежская область,«Алексеевский хутор»,Борис, декабрь 2005 г.(последняя запись)

Вести дневник уже не хочется, поэтому эта запись, возможно, последняя.

Сейчас мы с бывшим участковым Аникеевым принимаем гостей. «Алексеевский хутор» сам знает, кто должен очутиться здесь и попасть в холодные лабиринты подземелья. Это прибытие гостей уже второе за время моей работы здесь. Именно работы. В этом древнем и загадочном месте мы с майором занимаем должности марионеток. Я не знаю, почему нам выпала такая высокая честь. Все остальное, включая пустые избы или знахарку из Алексеевки, – это декорация. Я даже уверен, что в соседней деревне жители каждый год разные. А заманенным сюда людям достаточно просто пересечь невидимую черту, чтобы началось очередное новогоднее представление в Чертовке.

А может быть, есть две Алексеевки: люди едут в одну, а попадают в другую?

Иногда дом возвращает прежнее сознание или дает возможность посмотреть на происходящее со стороны. Именно в эту минуту и пишу я эти строки.

В прошлом году сюда приехал банкир с компанией. Он почему-то поехал не на Мальдивы или в Швейцарские Альпы, а сюда, в Чертовку. Наверное, гламурные курорты уже надоели. Иногда вместо черной икры хочется куска черного хлеба с солью.

Дом им состряпал сказку про вампиров. Все старательно играли свои роли. Даже нам с Аникеевым дом запудривает мозги, и мы старательно ищем или спасаем. Только потом, с последним мертвецом, как пелена с глаз спадает. Кстати, насчет юмора участковый оказался прав: колдун – всегда артист.

Для людей сказка заканчивается, когда им распарывают животы и выпускают кишки либо отрезают головы. Для нас она продолжается и еще долго будет продолжаться.

Банкир и его люди, после того как их убили, пополнили колонию обитателей подземного города мертвых. Когда мы с Аникеевым относим мертвецов в подземелье, то обязательно заходим и к своим семьям. Сердце практически молчит. Но есть что-то такое, как отблеск далекой звезды на бескрайнем черном небе. Это «сумерки чувств».

Периодически нас навещают сотрудники милиция и прочих служб – ведь в округе пропадают люди. Но найти ничего невозможно. Все следы дом уничтожает, а подземелье нельзя обнаружить даже с помощью специальных устройств. Сам видел, что пытались. С нас взятки гладки: живут два ненормальных, официально зарегистрированных и поставленных на учет.

Иногда люди к нам едут для разборок или с банальной целью грабежа. Все они оказываются в Галерее Мертвых, после серии смешных и захватывающих приключений.

Сейчас у нас в гостях бандиты. Вот это будет действительно веселый Новый год.

* * *

– Пахом, что это, подстава какая-то, что ли? Я не врублюсь никак, – хрипел долговязый коротко стриженный мужик, судорожно сжимая «макаров» с глушителем. – Всех почти замочили. Какие-то клоуны здесь «дурку» гнали, а потом…

Коренастый кривоногий крепыш, вооруженный пистолетом-пулеметом «кобра», озирался, пригнувшись:

– Хрен ее знает, что тут такое. Валить надо отсюда, Лось! Хоть на своих двоих!

Они шли по ночной деревне. Внезапно в мертвых домах поочередно начал зажигаться и гаснуть свет. Крепыш не выдержал и дал по окнам длинную очередь. Остатки стекол зазвенели, осыпаясь. Из этого звона вырос смех: отрывистый и безумный, он пролетел над улицей. Пистолет-пулемет Кривоногого, охваченного страхом и злостью, вновь задергался в огненных вспышках. Он услышал, как вскрикнул Лось, и обернулся. Рядом с его корешем материализовалась фигура в белой накидке с капюшоном. «Макаров» издал два приглушенных хлопка, и крепыш, как в замедленном просмотре, увидел темные дырочки в накидке, костистую длинную руку, змеей скользящую к груди его друга. С неприятным звуком рука вырвала сердце Лося, подержала на ладони бьющийся комочек и бросила в крепыша. Сердце попало ему прямо в лицо, обдав своим последним жаром.

Крепыш понял, что эта заснеженная дорога, с покосившимися столбами на обочине – последнее, что судьба уготовила ему увидеть в жизни. Вспомнилось, как он убивал, пытаясь представить себе, что чувствовали жертвы. Но нестерпимо хотелось жить. Должен же быть хоть какой-то выход! Он отщелкнул от «кобры» отстрелянный магазин и вставил новый.

Вдруг крепыш увидел, что прямо навстречу ему идет ребенок. Девочка, совсем маленькая. Вид маленькой девочки, в белом платьице идущей по зимней деревне, настолько потряс его, что он опустил оружие и застыл на месте.

Огонь скользнул под правую лопатку и спрятался в легком. Одновременно кто-то бережно вынул оружие из его ослабевшей руки.

«Почему не в сердце?» – мелькнула мысль.

Огонь проехал до лопатки и не давал упасть, поддерживая. Чья-то сильная рука держала его на ноже.

Девочка подходила ближе и ближе. И только сейчас до сознания мужчины стала доходить вся правда – ОН С УЖАСОМ УВИДЕЛ, ЧТО ОНА МЕРТВАЯ. Одутловатую, промявшуюся местами кожу покрывали трупные пятна. На крепыша надвигался запах давно сгнившей плоти. Нож начал давить сверху вниз, и мужчина наклонился. Девочка уставилась закатившимися глазами ему в лицо, улыбнулась и выдохнула смрадом. Крепыша вырвало кровью.

«Пусть это закончится!» – крикнул он про себя.

Очевидно, его услышали, потому что в следующее мгновение длинная очередь из «кобры» разнесла ему череп.

Если кто-то найдет этот дневник, то знайте, вам отсюда одна дорога – в ад. Если только…

Деревня Чертовка,«Алексеевский хутор»,Воронежская область,28 декабря – 29 декабря 2008 г.

Справиться с лошадью оказалось не так-то просто, как полагал Сергей. Она сама зашла во двор, когда он открыл ворота. Но идти на улицу наотрез отказывалась. Бакунин призвал на помощь Александра, и они стали экспериментировать. Сергей хлопал вожжами кобылу по крупу, стегал хворостиной, но она только фыркала, трясла головой и лениво взмахивала хвостом. Севастьянов поманил упрямое животное куском хлеба, лошадь ловко выхватила горбушку из пальцев Александра, но от сарая, служившего конюшней, не отошла. План поисков Аникеева срывался. Единственное, что они смогли сделать, причем с великим трудом, так это распрячь кобылу. Освободившись от хомута и оглоблей, лошадь немедленно забежала в сарай.

Неожиданно из дома на крыльцо с криком выбежала Евгения. Александр только взглянул на нее и сразу понял – что-то случилось.

– Женя, успокойся, – мягко сказал он, беря ее за руку. – Что произошло?

– Там… кто-то есть. Наверху я слышала какой-то шум. И запах какой-то ужасный, – прерывисто дыша, сказала она. – Мне страшно, ребята!

Бакунин, раздосадованный, что кобыла не подчинилась, спросил раздраженно:

– Что, Кровавый Макс свихнулся? И в штаны наложил?

Алексеева всхлипнула и кивнула на дом:

– Там кто-то стонет, на втором этаже. Не верите – пойдемте внутрь.

Зайдя в столовую, Сергей с Александром увидели, что Максим сидел в полной неподвижности, уставясь на елку стеклянными глазами. Со второго этажа действительно доносились какие-то звуки.

Молодые люди замерли.

– Как туда могли попасть посторонние? – вполголоса спросил Сергей.

– Многие двери на втором этаже закрыты, – заметил Севастьянов. – Возможно, там с самого начала кто-то был.

Выругавшись, Бакунин вытащил из ящика буфета топорик для разделки мяса, Севастьянов вооружился кухонным ножом, и они осторожно направились к лестнице. Перепуганная Женя отказалась идти с ними и осталась с Максимом.

Александр сразу понял, где находится источник звуков, и указал Сергею в конец коридора. Железная дверь, ведущая в одну из комнат, была распахнута.

«Ну, что, вот и появилась возможность продемонстрировать свои сверхчеловеческие качества», – подумал с усмешкой Сергей. Крепко сжав топорик, он направился к двери. Сейчас Бакунин впервые отчетливо ощутил, что не цепляется за жизнь. Даже когда он вскрывал себе вены, он понимал, что делает это из чувства протеста, и ему было жалко себя до слез. Теперь им овладело полное спокойствие и безразличие ко всему.