Итальянцам в Африке последние месяцы не везло, так как итальянские войска не были знакомы с современной танковой войной и не были готовы к противотанковой обороне. Фюрер направил в Триполи с достаточными германскими силами одного из самых способных германских офицеров – генерала Роммеля. Здесь также в один прекрасный день роли переменятся, и англичане исчезнут из Северной Африки, быть может, еще быстрее, чем пришли туда.
В районе Средиземного моря за последние два месяца с успехом действует германская авиация, нанесшая англичанам, которые держались весьма упорно, большие потери в судах. Суэцкий канал был блокирован в течение длительного времени и будет блокирован снова.
Англичанам уже не так просто удерживать свои позиции в бассейне Средиземного моря.
Стало быть, подводя итог военному положению в Европе, мы должны прийти к выводу, что в военной сфере державы Оси безраздельно господствуют в континентальной Европе. В распоряжении Германии имеется огромная фактически бездействующая армия, которую можно использовать всегда и всюду, где это сочтет необходимым фюрер».
Перейдя от военного положения к политическому, Риббентроп сказал, что он «может конфиденциально уведомить Мацуоку, что нынешние отношения с Россией являются корректными, хотя не очень дружественными. После визита Молотова, когда русским предложили присоединиться к пакту трех держав, Россия поставила неприемлемые условия. Они означали принесение в жертву германских интересов в Финляндии, предоставление [Советам] баз на Дарданеллах и возможности оказывать сильное влияние на положение на Балканах, в особенности в Болгарии. Фюрер не дал своего согласия, потому что, по его мнению, Германия не может неизменно одобрять подобную политику России. Балканский полуостров нужен Германии прежде всего для ее собственной экономики, и она не склонна допускать, чтобы русские установили там свое господство, и дала гарантию Румынии. Именно этот последний акт русские особенно дурно истолковали. Далее, чтобы получить удобные позиции для изгнания англичан из Греции, Германия вступила в более тесные отношения с Болгарией. Германия была вынуждена встать на такой путь, так как в противном случае эта кампания была бы невозможной. Это также русским вовсе не понравилось.
При таких обстоятельствах отношения с Россией внешне нормальны и корректны. Однако русские в течение некоторого времени при каждом удобном случае демонстрируют свое недружелюбное отношение к Германии. Примером этого служит заявление, сделанное на днях Турции. Германия ясно почувствовала, что с тех пор, как сэр Стаффорд Криппс стал послом в Москве… происходит тайное и даже относительно явное укрепление уз между Россией и Англией. Германия внимательно следит за этими действиями».
Риббентроп продолжал далее, что он «лично знаком со Сталиным и не считает его склонным к авантюре, но быть вполне уверенным нельзя. Германские армии на Востоке всегда находятся в состоянии готовности. Если когда-нибудь Россия займет позицию, которую можно будет истолковать как угрозу Германии, фюрер сокрушит Россию. Германия уверена, что кампания против России завершится абсолютной победой германского оружия и полным разгромом русской армии и русского государства. Фюрер убежден, что в случае боевых действий против Советского Союза великая держава Россия перестанет существовать через несколько месяцев. Во всяком случае, фюрер не рассчитывает только на договоры с Россией, в первую очередь он полагается на свой вермахт.
Не следует забывать и о том, что Советский Союз, несмотря на все его заверения в противном, все еще продолжает вести за границей коммунистическую пропаганду. Он пытается продолжать свою подрывную пропагандистскую деятельность не только в Германии, но и в оккупированных районах Франции, Голландии и Бельгии. Для Германии эта пропаганда, естественно, не представляет опасности. Но Мацуоке хорошо известно, к чему она, к несчастью, привела в других странах. В качестве примера германский министр иностранных дел сослался на Прибалтийские государства, в которых сейчас, через год после оккупации их русскими, уничтожена вся интеллигенция и царят поистине ужасающие условия. Германия стоит настороже и не потерпит никогда ни малейшей угрозы со стороны России.
Кроме того, для окончательной битвы против Англии Германии нужен защищенный тыл. Поэтому она не примирится с какой-либо угрозой со стороны России, если такая угроза будет когда-либо сочтена серьезной. Германия хочет как можно быстрее завоевать Англию и не допустит, чтобы что-либо помешало ей в этом».
В устах германского министра иностранных дел это было, несомненно, весьма важное заявление, тем более что оно было сделано по такому поводу, и Мацуока, конечно, не мог пожаловаться, что его плохо информируют. Затем Риббентроп повторил, что «державы Оси уже определенно выиграли войну. Во всяком случае, ее уже нельзя проиграть. Это только вопрос времени, когда Англия признает, что она проиграла войну. Когда именно это случится, он, разумеется, не может предсказать. Возможно, очень скоро. Это будет зависеть от событий ближайших трех-четырех месяцев. Однако весьма вероятно, что Англия капитулирует в этом году».
Под конец он заговорил об Америке: «Нет никакого сомнения в том, что англичане давно бы вышли из войны, если бы Рузвельт не обнадеживал всякий раз Черчилля. Трудно сказать, каковы в конечном счете намерения Рузвельта. Пройдет много времени, прежде чем американская помощь Англии поставками вооружения действительно станет эффективной, но даже в этом случае качество поставляемых самолетов весьма сомнительно. Страна, находящаяся столь далеко от театра войны, не может выпускать самолеты высокого качества. То, с чем до сих пор приходилось встречаться германским летчикам, они характеризовали как “хлам”.
Цель пакта трех держав – прежде всего запугать Америку и не дать ей вступить в войну. Главный враг нового порядка – Англия, которая является в такой же мере врагом Японии, как и держав Оси».
Затем Риббентроп заявил, что «фюрер по зрелом размышлении пришел к выводу, что было бы выгодно, если бы Япония решилась как можно скорее принять активное участие в войне против Англии. Например, молниеносное нападение на Сингапур явилось бы решающим фактором в быстром разгроме Англии. Если бы сейчас Япония добилась успеха в войне против Англии, нанеся один решающий удар по Сингапуру, Рузвельт оказался бы в весьма трудном положении. Если он объявит войну Японии, он должен ждать, что вопрос о Филиппинах будет разрешен в пользу Японии. Он, вероятно, основательно призадумается, прежде чем пойти на риск такой серьезной потери престижа. С другой стороны, Япония, захватив Сингапур, приобретет абсолютно господствующую позицию в этой части Восточной Азии. Фактически она разрубит гордиев узел».