только сироты. Благородные дети тоже так делают. Это правда, что сирота, скорее всего, станет священником или жрицей, но это потому, что они не могут найти другую профессию. Рабочие места, которые могут занимать сироты, сильно ограничены, поэтому у них часто просто нет выбора, кроме как стать священниками и жрицами.
Я поморгала несколько раз. — Почему же они не могут найти другую профессию?
— У них нет никого, чтобы направить их к кому-нибудь, и у них нет никого, чтобы заботиться о них.
Я прекрасно это понимала. Система трудоустройства в этом городе сильно зависела от наличия родственников или друзей, которые могут направить вас на стажировку, поэтому сироте, конечно же, будет крайне сложно. Людям и так трудно найти работу, кроме той, на которую их родители их отправили, поэтому я не могу представить, как должно быть тяжело сиротам, которые даже не имеют никаких связей.
— Ну, я просто хотел бы прояснить, что вы можете стать жрицей, не будучи сиротой.
— Я поняла вас. Тем не менее, мои родители также сказали мне, что, если бы я стала учеником здесь, то мне пришлось бы жить в храме, и работать усердно, что было бы слишком для моего слабого тела.
— Ты хочешь сказать, что ты не просто почувствовала себя вдруг слабой, а ты обычно такая слабая?
Глава храма слегка нахмурился, поглаживая свои белые усы, и я поняла, что его лицо выглядело бы идеально в костюме Санты на фоне снега. Я сильно кивнула ему.
— Это верно. У меня болезнь под названием "пожиратель".
— Пожиратель?!
Медленный, грациозный глава храма внезапно встал прямо, широко раскрыв глаза. Первый священник, уже стоя, хлопнул рукой по столу, возбужденно наклонившись ко мне.
— Вы сказали пожиратель?!
— Д… да. Что-то не так?
У них было совершенно разные выражения лица, когда они окружили меня, а я инстинктивно стала пятиться. Я нахмурилась, задаваясь вопросом, не сказала ли я что-то ужасное, и глава храма медленно поднял дрожащий палец к двери.
— Отец Фердинанд, — произнес он, — пожалуйста, принесите реликвию.
— Да знаю!
Первый священник слегка кивнул, затем быстро вышел из комнаты, используя свои длинные ноги. Он показался таким элегантным на первый взгляд, но он был удивительно быстр. Он так торопился, что даже оставил дверь открытой после того, как ушел. Я ошарашенно смотрела ему вслед, и краем глаза заметила, как глава храма повернулся к полке, на которой покоилась книга священных писаний.
— Мы молимся богам!
Он вдруг начал молиться, вставая в позу Glico. Поймав его ритм, я рефлекторно подняла руки.
— Мы благодарим богов!
Как текущая вода, он погрузился в догезу, и я ошарашенно посмотрела ему в спину. Я дрожала от страха, удивляясь, что, черт возьми, происходит. Я убеждена, что происходило что-то ужасное. Я действительно хотела уже было убежать далеко отсюда, но, судя по их угрожающему виду с минуту назад, я не могла себе представить, что они позволили бы мне сделать это.
Застывшая в кресле, я медленно отвела взгляд от главы храма, который продолжал молиться. Из-за двери я услышала очень быстрые шаги, которые все быстрее становились громче, и верховный жрец ворвался обратно в комнату, неся с собой что-то завернутое в сверток ткани. Он развернул ткань, раскрыв чашу, которую я уже видела во время церемонии крещения, и осторожно положил ее на стол.
— Пожалуйста, прикоснитесь к этой чаше.
— А? Правда нормально, если я прикоснусь к ней?
— Да, только побыстрее!
Я робко протянула руку к чаше на столе. Эти двое пристально наблюдали, их глаза сверкали. Как только мой кончик пальца достиг чаши, она стала блестеть ослепительным светом.
— Вааау?! Какого черта?!
Я отчаянно отдернула руку назад, и свет постепенно угас. Пока я переводила взгляд туда-сюда, со своего пальца на чашу, глава храма и главный священник обменялись взглядом, затем кивками.
— Мэйн, — заговорил глава храма, — я хотел бы переговорить с вашими родителями.
Мама, папа, мне очень жаль.
Кажется, только что произошло что-то важное.
Том 1 Глава 69 Лекция Бенно
Глава храма и главный священник смотрели на меня своими блестящими глазами, которые шокировали меня. Главный священник, заметив, что мое лицо замерло, пошел за священными писаниями. Пока я ждала, когда же Лютц придет забрать меня, главный священник продолжил читать мне и объяснять непонятные мне вещи, позволив мне при этом сидеть на его коленях. Я была рада этому, но в воздухе витало какое-то странное напряжение, из-за чего мне очень хотелось убежать как можно дальше.
Вскоре же после пятого звона в комнату вошел священник в сером. — Мальчик по имени Лютц здесь, Мэйн, — сказал он. Я вздохнула с облегчением, устав ждать его.
— Лютц уже здесь? Значит, мне пора идти. Отец Бёзеванц, отец Фердинанд, спасибо, что позволили мне прийти сюда сегодня.
— Хорошо. Мэйн, пожалуйста, я хочу, чтобы вы передали это своим родителям.
Учитель храма держал письменное приглашение. А письменное приглашение от самого главы храма — такое приглашение от, которого нельзя отказаться. День и время приема были назначены на послезавтра, около третьего звона. Я сглотнула, а затем взяла у него тонкую деревянную дощечку.
— Люютц! Большое спасибо, что пришел за мной!
— Ч… чегоо?!
В момент, когда я увидела Лютца, ожидавшего меня вне территории храма, я наполнилась неописуемым чувством облегчения. Охваченная эмоциями, я прыгнула на него, крепко обняв, передавая всю свою благодарность. Он немного пошатнулся, но устоял на ногах. Когда же я прижала свою голову к его плечу, Лютц вздохнул.
— Ты опять что-то натворила?
— …Мне кажется, что да. Хотя я и понятия не имею, что же я сделала, но думаю, что я подорвала пороховую бочку под собой самым захватывающим способом.
Он похлопал меня по голове, затем улыбнулся.
— Мастер Бенно уже ждет тебя, у него была та улыбка, от вида которой кажется будто вены на его лбу вот-вот лопнут.
— Ах?…А можно я просто пойду домой? Я уже так устала.