Читать интересную книгу Творения и Гимны - Симеон Новый Богослов

Сотворивший же меня Бог, призрев свыше и увидев меня держимым в руке тирана, сжалился и исхитил меня из руки его, и снова ввел в Божественный рай, в виноградник Свой, и предал меня в руки земледельцев–святых, чтобы я совершал Божественныя (дела), возделывал добродетели, хранил заповеди и не двигался без руки святых, дабы делатель зла, снова найдя меня пребывающим вне святой руки (Божией), не похитил и опять не заставил меня совершать (дела) его. Итак, те добрые и сострадательные земледельцы, восприняв меня и взяв в свои руки всю мою волю, повелели мне немедленно упражняться в смирении и покаянии и непрестанно плакать. Ибо хранящие, чадо, сказали они мне, эти три (добродетели) и пребывающие в добром их делании вскоре, как бы не замечая, возводятся к славе, очищению, безстрастию и Божественному созерцанию, и не бывают более улавливаемы руками ненавистника, но получают от Бога прощение всех грехов и вместе всех согрешений, и таким образом соделываются сынами Вышняго и Богами по благодати и благопотребными орудиями, совершающими всякое добро; лучше же (сказать) Божественные земледельцы наставляют и других на деяния поистине благия, на дела спасения.

Поверив им, послушайте все, и сотворив, и в руки этих земледельцев и рабов Божиих по повелению Его всего себя предав, я нашел все (это) непреложно сбывшимся на мне, и изумился, и кричу всем, громогласно взывая и увещевая и говоря (ибо я не могу погребти этого молчанием): те, которые чувствуете, что находитесь вне рук Божиих и святых Его, бегите, поспешите и прилепитесь к ним нерасторжимо, верою и горячею любовию и всецелым произволением, отбросьте всякое мудрование и свою волю, и в руки их предайте души свои, как бездушныя орудия, помимо их ничего совершенно не творя, не двигаясь и не действуя. Мудрование же их да будет вашим (мудрованием), а также и святая воля их да исполняется вами, как воля Божия. И таким образом, пройдя кратким и совершенно непреткновенным путем, вы будете друзьями Бога Вышняго и в немного дней сделаетесь наследниками царства небесного и неизреченных благ. Ибо вместе с тем, как взойдете на этот правый путь, вы будете сопричислены ко всем святым, и Он всех вас соделает блаженными.

И обо мне, более всех смертных согрешившем и прошедшем этим жестким, узким, кратким и безопасным путем, изводящим на широту жизни вечной, как показавшем вам (его), помолитесь все, доброхотно пожелавшие шествовать по нему и ревностно следовать по стопам Христа, дабы и я и вы оказались непорочно ходящими им до конца жизни; да и те (также), которые желают увидеть Христа, — дабы вместе, с радостию оставив тела, пошли мы к тамошнему покою и к райскому простору, и явились наследниками той жизни. И неразлучные с Богом и всеми святыми во Христе — Единородном Сыне и Боге — Слове с Божественным Духом, мы пребудем со Св. Троицею ныне и всегда и во все веки веков. Аминь.

Гимн LVII

О том, что смерть касается и более крепких по природе.

Изумительную новость услыхал я:Природа невещественная, крепчайшая камня,Равная (так) называемому адаманту, поддалась.Тот, кого не укрощал ни огонь, ни железо,Сделался воском, быв сплетен со свинцом.Теперь я верю, что малая капля водыОт времени долбит крепость камня;И поистине (нет) ничего неизменнаго в жизни.Да не подумает кто–либо отсюда, что я обольщаю.Горе тому, кто смотрит на скоротечныя (блага) сей жизни,Как на удержимыя, и услаждается ими;Он убедится в том, в чем и я несчастный.Ночь разлучила меня от сладчайшаго брата,Прервав нераздельный свет (нашей) любви.

Гимн LVIII

Как этот Божественный Отец, видя славу Божию, был действуем Св. Духом. И о том, что Божество находится внутри и вне всего (мира), но Оно и уловимо и неуловимо для достойных; и что мы — дом Давидов; и что Христос и Бог, соделывающийся многими нашими членами, есть один и тот же и пребывает нераздельным и неизменным.

Когда Ты открываешь Себя, Владыко всяческих, и яснее показываешь славу лица Твоего, я весь трепещу, созерцая Тебя вверху, насколько доступно мне низкому по природе, и объятый страхом и изумлением говорю: все Твое, Боже мой, превосходит мое понимание; ибо я нечист и совершенно недостоин взирать на Тебя, чистаго и святаго Владыку, Котораго боятся Ангелы и с трепетом служат (Ему), и от лица Которого трясется (и трепещет) вся тварь. Когда же, сказав это, я сомкну очи, то есть долу обращу ум свой, не будучи в состоянии видеть или созерцать непокровеннаго Твоего зрака, тогда плачу, лишаясь красоты Твоей, Боже мой, и не вынося удаления от Тебя, единаго Человеколюбца. Ты же плачущаго и рыдающаго всего меня, о диво, озаряешь (светом), и я поражаюсь и еще более плачу, дивясь благоутробию Твоему ко мне блудному. Тогда, видя великое неблагообразие тела (своего) и недостоинство жалкой души моей (и пораженный умом от этого созерцания, я восклицаю:) кто я, о Боже и Творче всего, и что я сделал вообще доброе в жизни, или какую заповедь Твою я когда–либо вполне сотворил, что Ты прославляешь меня презреннаго такою славою? И почему или ради чего Ты удостоил меня жалкаго днем и ночью озарять таким (светом)? В самом деле, жаждал ли я когда–либо, ища Тебя Царю мой? злопострадал ли чрез законы Твоих заповедей? потерпел ли искушения и бичевания, как все претерпевшие это святые от века, чтобы и меня, Христе, сопричислив к ним, спас Ты, не без дел ведь Ты сопричтешь (к ним) и спасешь меня? Хотя и весьма человеколюбив Ты, как Создатель людей, (однако) я слышу Иакова, говорящаго, что вера без дел мертва (Иак. 2:20), и трепещу наказания, ожидающаго, без сомнения, там меня — презреннаго (человечка). Итак, каким образом, Владыко я могу надеяться, как верный, быть причтенным к тем которые прежде поработали (Тебе), когда я ни одной Твоей заповеди никогда не соблюл? Но я знаю, что Ты все можешь, все делаешь, что хочешь: Ты и последним, Владыко, даешь, как и первым, и (что особенно) дивно — сперва последним из этих первых [то есть из последних]. Когда я говорю Тебе это, Творцу мира, прежде вверху являющемуся, и некогда сокрытому от меня, и после всего меня окружающему лучами; внезапно усматриваю всего Тебя во мне, Того, Который прежде являлся вверху, но снова скрылся, подобно тому как солнце, (покрытое более тонкими) облаками, сокращает лучи. Как оно доступно тогда для видящих и словно лучше видится для всех; так и Ты, неприступный, бываешь доступен мне, сокрывшись внутри меня, бывая видим, как знаешь Ты, для моих умных очей, мало–по–малу возрастая, все яснее являясь и все более блистая. В другой же раз Ты снова для меня совершенно неприступен. I1оэтому и величаю я непостижимость Твою и благость Твою и громогласно взываю к Тебе: слава прославившему так естество наше, слава безмерному снисхождению Твоему, Спасе, слава могуществу Твоему, слава благоутробию, слава Тебе, что, пребывая непреложным и неизменным, Ты весь недвижим, (хотя) и приснодвижен, весь вне твари, но весь и во всей твари, весь наполняешь все, будучи весь и вне всего; Ты — превыше всего, Владыко, превыше всякаго начала, превыше всякой сущности, превыше естества природы, превыше всех веков, превыше всякаго света, Спасителю, превыше умных существ, потому что и они суть Твое, лучше же — мысли Твоей дело. Ведь Ты — ничто из всего, но превысший всего; ибо Ты причина существующаго, как Творец всего. И потому Ты отделен от всего, мыслимый где–то вверху, превыше всего существующего, невидимый, неприступный, неуловимый, неприкосновенный и, будучи непостижим, пребываешь неизменным. Являясь же совершенно простым, Ты (однако весь) разновиден; и вообще ум (мой) не может уразуметь разнообразия славы и великолепия красоты Твоей.

Итак, не будучи ничем из всего, как превысший всего, Ты, Который находишься вне всего, как Бог всего, невидимый, неприступный, неуловимый и неприкосновенный, Ты Сам соделался смертным, вошел в мир и для всех явился доступным чрез восприятие плоти. Ты (даже) познан был смертными во славе Божества (Твоего) и, совершенно неуловимый, сделался уловимым для них и, для всех невидимый, весь был видим (ими), и они видели славу Божественнаго Божества Твоего; одни верные — (видели) и видят; все же неверные, увидев Тебя — Свет мира, остались слепыми. Итак, верные и тогда и теперь — всегда Тебя видят и имеют с собою, Тебя — Творца всяческих, сопребывающаго и обитающаго (с ними) во тьме сей жизни, как солнце неприступное, как неугасимый светильник, который совершенно не объемлешься тьмою, но всегда просвещаешь видящих Тебя. А так как Ты находишься, как сказано, вне всего, то и тех, которых просвещаешь, Ты делаешь вне видимаго; и подобно тому, как Ты, пребывая там вверху со Отцом Твоим, несомненно, и с нами весь Сам находишься и, будучи опять в мире, невместим для мира, ибо, находясь Сам во всем, Ты являешься превыше всего; так и нас, рабов Твоих, находящихся среди чувственных и видимых (вещей), Ты изводишь и, осияваемых светом Твоим, (всецело) совозносишь с Собою горе, и делаешь из смертных безсмертными; и мы, оставаясь тем, чем и были, делаемся по благодати Твоей сынами, подобными Тебе, и Богами, видящими Бога. Итак, кто не прибегнет к Тебе, единому Человеколюбцу? кто не последует Тебе? кто из любви не скажет: вот, бросив все, мы последуем Тебе, сострадательному, кроткому и благоутробному Владыке, всегда ожидающему нашего обращения и не хотящему смерти согрешивших Тебе (Иезек. 33:11), (Который) и ныне совершаешь в нас страшное, о чем слыша, (как) имеющем быть некогда в доме Давидовом, мы дивимся, что бы это могло быть? Дом Давидов это — мы, как сродники его (Давида); ибо Сам Ты, Творец всего, сделался сыном его, мы же — сыны Твои по благодати. Ты сродник наш по плоти, а мы (Твои) — по Божеству Твоему. Ибо, восприняв плоть, Ты дал нам Божественнаго Духа, и мы все вместе стали единым домом Давидовым по свойству Твоему и по родству к Тебе. Итак, Ты Господь Давида (по Духу), а мы все (сыны Давида), Твое Божественное семя. Соединяясь же, мы делаемся единым домом, то есть все мы сродники, все мы братья Твои. И как не страшное чудо? или как не содрогнется всяк, размышляющий об этом и взвешивающий это, что Ты пребываешь с нами ныне и во веки, и делаешь каждаго жилищем и обитаешь во всех, и Сам являешься жилищем для всех, и мы обитаем в Тебе: каждый из нас в отдельности с Тобою, Спасителю, весь со всем, и Ты (взаимно) с каждым в отдельности, один с одним находишься, и превыше нас весь пребываешь единым? Итак, Ты и ныне совершаешь в нас все ужасное. Что же ужасное? — выслушайте немногое из многаго. И хотя все то, о чем мы сказали (доселе), более чем изумительно, однако послушай теперь и об еще более ужасном, чем то.