— Тысяча лет, — произнесла Кристина. — Представляешь, он замерз тысячу лет назад… А вот это целая ладья, на таких ладьях викинги пересекали Атлантический океан.
Но Сева уже поспешил к следующей ледяной глыбе, которая была размером с пароход.
В той глыбе таился гигантский кит.
Кит был полосатый, голова у него была такая большая, что занимала не меньше трети всей китовой длины.
А дальше было еще интереснее. Там, в ледяной пирамиде, стояли рядом два мамонта и между ними, приподняв хобот, их детеныш.
— А этим больше двадцати тысяч лет, — сказала Кристина. — Знаешь, когда-то этот музей был самым интересным для меня местом… Видишь великана?
Да, перед Севой во льду был заточен пятиметровый человек в шлеме с мамонтовыми бивнями вместо рогов, в ожерелье из акульих зубов, в панцире, сделанном из морских черепах, совершенно босой.
— Никогда не встречал? — спросила Кристина. — Богатырь Нерьян с Северного Урала. А вот и девушка, которую он любил. Это горькая сказка…
Во льду была заточена прекрасная девушка в зеленом малахитовом платье и кокошнике, усыпанном изумрудами. Перчатки и сапожки той девушки были чешуйчатыми. Глаза закрыты, и ресницы такие длинные, что концы их лежали на белых щеках.
— Это Хозяйка…
— Это Хозяйка Медной горы, — поспешил сказать Сева. — Я эту сказку читал в раннем детстве. Она полюбила мастера Данилу, который вырезал чашу из малахита.
— Но она не была способна к любви, потому что была королевой уральских подземелий. Однажды к ней спустился таежный бог Нерьян. Он хотел отнять у нее драгоценности подземелий. За свою королеву вступились гномы, и, конечно, они отстояли бы ее, но тут эти подлые грибы… Эти подлые грибы, — голос Кристины прервался. — Пошли отсюда, — произнесла она, — всегда начинаю плакать, когда дойду до этого места!
— Странно, — сказал Сева, поспешая за Кристиной, которая бежала между ледяных глыб и пирамид, — в сказках об этом ни слова.
— Зачем огорчать детей, — сказала Кристина. — Из сказок всегда вычеркивают самые неприятные сцены. Дети думают, что им все рассказали, а на самом деле все только начинается. Иногда правда проскальзывает внутри сказки, но чаще о ней знают только специалисты.
— Ну, напомни хоть одну сказку, которая кончается не так, как я знаю, — попросил Сева.
— Ты про Спящую красавицу слышал?
— Конечно, слышал.
— Как эта сказка кончается?
— Принц поцеловал принцессу, она проснулась, и они стали счастливо жить.
— Вот и дурачок ты, Савин, — сказала Кристина. — Сказка тут только и начинается. Спящая царевна переехала во дворец, вышла замуж за принца, родила ему двоих детей, а потом принц стал королем и ушел на войну, а молодая королева осталась дома с его мамашей, которая ненавидела жену сына. Вот тут и началось! Молодую королеву она отравила, детей приказала отвести в лес, чтобы их там волки разорвали… ужасная сказка!
— Странно, — сказал Сева. — Но, наверное, это исключение.
— Исключение? А ты знаешь, что есть продолжение у «Золушки»?
— Ну какое там может быть продолжение!
— Очень простое. Когда Золушка переехала во дворец к принцу, с ней заявилась ее мачеха с дочками. Вот и стала ее мачеха изображать любовь и заботу к Золушке, а заодно доказывать принцу, что таких маленьких ножек, как у Золушки, у нормальных женщин не бывает. Такая маленькая ножка — типичное уродство, возможно, китайского происхождения.
— Китайского?
— В Китае был древний обычай туго бинтовать ноги девочкам, чтобы они не росли. И получались словно копыта.
— Ты меня совершенно запутала.
— Я не запутала тебя, ребенок. Ты лучше дослушай, а потом спорь. Значит, мамаша доказала принцу, что такие маленькие ножки — уродство, потому что у настоящей невесты должны быть большие крепкие устойчивые ноги. Это она и королю доказала, который, конечно же, был вдовцом. В результате мачеха бросила Золушкиного отца и вышла замуж за короля. Затем приказала, чтобы больше обувь маленьких размеров не делали, а если увидят маленькую ножку — сразу рубить!
— Ну уж этого быть не может!
— Почему?
— Потому что это изуверство. Кто бы ей разрешил?
— Никто не разрешал. Королеве и не нужно разрешения. Отрубила, и все тут. Пришлось нам объявить им войну. В той войне и король, и принц, и Золушка погибли. От бомбежек. Только мачеха сохранилась.
Сева старался поймать в глазах Кристины шутку, но из них вылетали только смешинки, а смешинки — это настроение, они не могут тебе сказать, говорит человек правду или врет.
Тут музейный зал закончился, и, кинув последний взгляд на небольшого замороженного дракона с тремя головами, Сева попал в длинный и прямой туннель. По полу бежала узкоколейка, а по стенам множество кабелей. Ну совсем как в подвале большого городского дома.
Разница была лишь в том, что навстречу то и дело неслись спугнутые летучие мыши, наверное вампиры, потому что с их зубов на пол капала кровь. Да крупные пауки и скорпионы сидели на потолке и норовили прыгнуть тебе за шиворот. Но Кристина, видно, не в первый раз шла этим туннелем, в руке у нее появился веник, которым она смахивала скорпионов в тот момент, когда они примеривались к прыжку.
Потом они поднялись по узкой лестнице этажом выше и оказались в обжитых местах. Там были какие-то мастерские, склады и комнаты, где стояли столы, а за ними, сгорбившись, трудились писцы.
— Вот мы и пришли, — сказала Кристина.
Глава одиннадцатая
Портной и сапожник
Они остановились перед дверью, к которой была прибита вывеска в золотой раме:
ПОРТНОЙ ЕЯ ВЕЛИЧЕСТВА
ИЗ ПАРИЖА И ВАРШАВЫ
АХАЛЬ МАХАЛЬЕ
Кристина приоткрыла дверь:
— К вам можно?
— Заходите! — пискнул девичий голос.
Зашли.
На высоком стуле сидела небольшая фея, не из волшебниц, а из тех, что питаются летом цветочным нектаром, а зимой — чем придется. Они боятся голода и, если не успеют перелететь на юг, прячутся во дворце Снежной королевы, где их используют по всяким мелким хозяйственным надобностям или просто подкармливают. К тому же, как вы знаете, сказочный мир тем удивителен, что работать там по-настоящему никто не умеет. Есть некоторые существа, которые трудятся с утра до вечера, но результаты их трудов невелики. Вот возьмите, к примеру, гномов. Все знают, что они ходят с кайлами и ломами, стучат молотками и зубилами под землей, добывают таким образом драгоценные камни.
Во-первых, они больше песни поют, чем добывают, во-вторых, добывают, себя не утруждая. В-третьих, на добытые камни они тут же начинают играть в кости или в карты, и в результате камни попадают к перекупщикам. Ну и что же, скажете вы, ведь перекупщики тоже гномы. Просто поумнее своих собратьев. Камни получше они прячут в сундуки, а сундуки ставят в пещеры. И потом нередко забывают, куда их спрятали. Потому что даже перекупщики настоящей цены деньгам не ведают.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});