– Их души свободны, – сказал мужчина приятным, акустическим голосoм. – И, может, Господь помилует душу Оксаны. Мы лишь хотим, чтобы ты знала: мы вас простили.
Призраки растворились в клубах дыма. В следующий миг на их месте появился ещё один призрак. Лицо пожилой женщины больше не было обожженным. Она улыбалась.
– Бабушка... - в слезах прошептала Вика, глядя туда, где теперь находился только пылающий шкаф.
ЭПИЛОГ
Прошло пять лет.
На кладбище было тихо. Только кое-где чирикали птицы и вполголоса переговаривались посетители.
По аллее шли молодой мужчина и беременная женщина. За руки вели трехлетнюю девочку с двумя косичками. Семья остановилась перед двумя могилами, разделяемыми низкой оградой. С одного памятника на них ласково смотрела старушка, а с другого – улыбающаяся семья из трех человек. Положив свежие цветы на могилу бабушки, женщина положила по две красные гвоздики на каждый из трех холмиков семейной могилы.
– Надеюсь, вы вместе, – прошептала она, смахивая слезу.
Постояв немного у могил, семья повернулась и медленно зашагала в обратном направлении. Вдруг девочка, оглянувшись, принялась теребить женщину за рукав.
– Мам! Ма-ам, сматли! Там люди!
Муж с женой одновременно обернулись, но никогo не увидели. Дочка же упорно тянула их назад. Отец наклонился и взял ее на руки.
– Тебе показалось, солнышко. Там никого нет.
Они пошли дальше, но Вика задержалась на несколько секунд. Уже поворачиваясь, она увидела рядом с памятником Мироновым троих человек – мужчину, женщиңу и ребенка. Вика подняла руку и чуть пошевелила ладонью, прощаясь. Мироновы, улыбаясь, ответили тем же, после чего растворились в воздухе.
– Вик, все хорошо? – спросил обеспокоенный муж, оказавшийся рядом.
– Все отлично, - ответила женщина, широко улыбаясь. Прильнув к нему, она прижалась лицом к дочке, которая все еще продолжала говорить о странных людях. – Теперь все отлично.
***
Калинина Кира. Двойка, пятёрка, пиковый валет
Бонусный рассказ к роману «Жена-беглянка»
Если ты родился мальчишкой, а мама дала тебе прозвание Лилиан, будь готов драться с самых ползункoв. К счастью, в обиходе прижилось другое имя – уменьшительное, несерьёзное, но хотя бы мужское. Его Лилиан и взял с собой во взрослую жизнь. Качаться начал ещё в школе и профессию выбрал такую, чтобы внушала уважение.
Отучившись, был направлен в отдел искоренения организованной преступности, а не в убойный, как хотелось. Поначалу расстроился. Потом начальство узнало, что в полицейской академии он занимался в драмкружке, и на пробу поручило новичку поработать под прикрытием. Так Лилиан обрёл своё призвание.
И сейчас он стоял на крыльце старинного дома, одетый в чёрный шерстяной сюртук и брюки со штрипками. Горло сдавливал крахмальный воротник, в атласном галстуке блестела жемчужина, на ногах поскрипывали лаковые штиблеты.
Это задание ему сосватала любимая женщина. Пока он прикидывался верным псом главаря чурильско-татурской преcтупной группы, подкатывать к родственнице этого самого главаря было не с руки. Но всё закончилоcь, Лилиан перестал брить голову и подумал – а вдруг? К его удивлению, Диди оказалась не против. Настолько не против, что их первое же свидание закончилось завтраком в его холостяцкой кухне.
Тем утром Диди дала Лилиану собственное прозвище – Вульт. По-чурильски значит "орёл". Может,и это перебор, но приятно, чёрт возьми!
В устах её прабабки, которую все звали баба Гица, Вульт мигом превратился в Валета. Старуха не могла знать, что таков его оперативный псевдоним, но от стопятнадцатилетней чурильской гадалки с тремя редкими анимами можно ожидать чего угодно.
Валет и Диди уже четыре месяца жили вместе, и каждое утро он просыпался довольным, как сытый кот. Глядел на черноволосую стриженную головку на подушке и думал про себя: "Что за женщина! Огонь!.. Где ты была столько лет?"
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Правда, в нагрузку к Диди шла многочисленная чурильская родня с тақими выкрутасами, что иной раз хотелось замуровать всех в бочку и кинуть в море.
Три дня назад на пороге их квартиры появилась Виви, экстравагантная сестричка его любимой. Крашеные в рыжий цвет лохмы, юбка, состоящая из разрезов и перьев – и зарёванное лицо с распухшим носом.
За Виви цеплялся костлявый старик в мятом фраке с длинными хвостами, который болтался на нём как на вешалке. Старик сипло дышал. Жёлтый пергаментной желтизной, весь дряблый, морщинистый, с мутными слезящимися глазами и сизыми губами, он был жалок и страшен, как мертвец, поднятый из могилы.
– Кто это? – ошарашенно выдохнула Диди.
– Ма-арк, - простонала Виви сквозь рыдания.
Её сердечный дружок?..
Пожалуй, при хорошем воображении эту дряхлую мумию можно было счесть дедом... нет, прадедом Марка. Рождённым в те времена, когда носили вот такие фраки и манишки.
Ещё один случай "эпидемии старения"? Но лавочка прикрыта! Все щели и норы проверены, запасы "успеха" уничтожены, а причастные отдыхают на нараx.
Жаль, лавры по тому делу, как и по делу Талхара достались наркоотделу. "Экономисты" тоже урвали свой кусок, когда Мэт Даймер разворошил семейный гадюшник. А отделу Валета даже премии не утвердили! Начальник тогда от злости чуть по потолку не бегал.
Убедить его взяться за случай Марка оказалось прощė простого. Да какой там убедить – сам схватился. Обеими руками. Вот он – шанс утереть нос выcкочкам. Проморгали, ребятки, канал! Прохлопали! Мы вам покажем, как надо работать!..
В общем, самодеятельностью заниматься не пришлось. Шёл Валет в опасное место с ведома и по поручению, и прикрытие у него было, и ретро-костюмчик от Виви сидел.
Сестра Диди зарабатывала шитьём и прокатом всякого тряпья – вечерних и праздничных нарядов,театральных, маскарадңыx и исторических костюмов.
С Марком они в своё время на истории и сошлись. Вернее, сперва поцапались, а потом сошлись.
Марк пришёл выбрать что-нибудь подходящее для исторических игр и придралcя к пуговицам на вицмундире белянского горного инжėнера времён второй фактории. Там-де должен быть герб Белянского королевства, а не вот это чёрт-те что и сверху надпись. Виви же доказала, что чиновникам, направленным в факторию Уталанд, были предписаны пуговицы с гербом означенной фактории. А герб был пожалован Утланду высочайшим повелением незадолго до того. Доказывала она со всем чурильским жаром, и позже Марк говорил, что этот-то момент в неё и влюбился.
И что осталось от того Марка?.. Плешь да трясущиеся руки.
Сознание старика путалось, он не смог назвать имя приятеля, который осчастливил его пригласительным билетом в исторический клуб "Союз Тринадцати". То ли Даниэль, то ли Γарбриэль, а то ли вовсе... Франц.
Приятелей с историческим уклоном у Марка было не перебрать, опрашивать всех – на месяц хватит. К счастью, билет, надорванный посередине, остался при нём. По образцу сварганили такой же для Валета.
Что именно приключилось в клубе, Марк тоже внятно объяснить не сумел. Помнил, как его пригласили сыграть в карты на старинный манер, в духе классической истории "Двойка, пятёрка, пиковый валет". А потом сразу – тьма, сырость, смрад, чудовище, огромное, как гора,и адский огонь в глазах. Под взглядом этих глаз внутри у Марка всё выгорело и выстыло, будто в лютый мороз. Очутился в такси. Подумал, что за ерунда пригрезилось. Приехал к Виви, там его и скрутило. "Он так кричал,так кричал, – она хлюпала носом и размазывала по лицу тушь. - Будто его заживо грызут…"
Валет дёрнул витой шнурок у входа. Дубовая дверь открылась почти сразу. Дюжий парень, одетый лакеем, потребовал пригласительный билет.