А друзья семьи?
- Прочих родственников не имелось. А друзья, - Сергей пожал плечами и холодно улыбнулся, – тебе ли объяснять, какими могут иногда быть друзья?
- Значит, она не получила вообще ничего?!
- Только эту квартиру. Дед ей дарственную успел оформить,и Марина уже не стала сюда соваться. Он и так воды намутил, заявления на нее писал, но все замяли, мол, все деньги ушли на лечение бедной сиротки, а теперь такая черная неблагодарность. Ну, собственная крыша над головой все же лучше, чем вообще ничего, - хирург огляделся. - Хоть и в жутком состоянии, но у многих нет даҗе этого. Самое страшное не в кидалове этом родственном, Денисов. Ее тетушка совершила два более страшных преступления.
- Куда уж хуже, – Костя вспоминающе прищурился, – видел бы ту недвижимость на Пушкинской. Ты знаешь, какие это…
- Ты изумительный человек, - сообщил Сергей со смешком, но пояснять, чем именно собеседник вызвал у него изумление, не стал, а вернулся к прежней теме. – Конечно, эта милая особа не заставляла свою племянницу чистить очаг или считать пшеничные зерна…
- Интересный способ реабилитации.
- Заткнись! Она не нагружала ее физической работой, сожитель не приставал к ней с сексуальными поползновениями, а дочки не заставляли ее гладить им платья. Все было очень прилично. Они просто говорили с ней. И этого оказалось достаточно. Ты не представляешь, насколько просто словами можно сломать человека - человека, прожившего всю свою жизнь в счастливом неведении и в мгновение ока лишившегося тех, кто это неведение создавал. Человека, который видел вокруг себя только любовь и заботу. И если он еще совсем ребенок, а у тебя для него вдосталь ненависти,ты можешь сломать его навсегда. Марина забрала в дом наивное книжное существо сo сказочными мечтами. А выпустила закомплексованного,испуганного ребенка, напрочь лишенного веры в себя, чей смысл жизни лишь в том, чтобы ждать, когда же она закончится. Я не буду передавать подробности – тебе этого достаточно. Могу лишь сказать, что другая ее хранительница, работавшая с Мариной именно в этот период, в глаза мне не могла смотреть, когда рассказывала это. Я давно работаю,и знаю теперь намного больше, чем при жизни,и все-таки не перестаю поражаться тому, какими некоторые люди могут быть гадами!
- Хм, – неопределенно отозвался Костя, внимательно изучая идеальный шов манжета своей бледно-зеленой рубашки.
- А второе преступление... Знаешь, ее мать ведь хотела отдать Аню в консерваторию, - Сергей потер затылoк. – Конечно, не знаю, как она это себе представляла… но уж с такими способностями твоему флинту была туда прямая дорога.
- Значит, то, что у нее с рукой – это после аварии? Я не видел на ее руке никаких шрамов…
- Повреждение было закрытым. Мне не довелось заглянуть в ее историю болезни, но я кое с кем говорил, - хранитель скривился,точно неведомый собеседник вызывал у него глубокое отвращение. – Стопроцентного диагноза он мне не дал, а я, по понятным причинам, диагност теперь неважный, но, судя по всему, она повредила срединный нерв левой кисти. Проводилось лечение, пока она была в больнице. Но после того, как вернулась домой, точнее, к тете, посещать врача Аня перестала. Понимаешь, штука в том, что повреждения эти бывают вполне обратимы, если ими заниматься. Но по истечении определенного срока полная реиннервация мышц становится невозможной. Ни о какой музыкальной карьере уже и речи быть не может – чудо, что она вообще ухитряется как-то играть левой рукой и работать на компьютере – кстати такая ежедневная нагрузка отнюдь не на пользу. Ты замечал, как она пользуется левой рукой? Как у нее стоит большой палец, которым она почти не пользуется, как вяло сгибаются другие? А то, что когда она работает,то всегда смотрит на левую руку, словно не доверяя ей? Это означает потерю чувствительности ногтевых фаланг… - Сергей ехидно улыбнулся. - Не замечал? Впрочем, чему я удивляюсь.
- Но, насколько я понял, диагноз в больнице поставили, и вылечить этo было можно, - медленно произнес Денисов. – Так?
- Мне не известна степень глубины повреждения, но вполне вероятно.
- И если бы она продолжила лечение… Ты хочешь сказать, что эта баба намеренно сделала моего флинта инвалидом?!
- Именно. Дала ей прочесть какие-то бумажки. Сказала , что врачи сделали все, что могли,и посещать больницу больше нет необходимости. И та ей поверила. Она была в таком состоянии, что верила всему, что говорила ей тетя.
- Но елки, зачем ей это было надо?!
- Вопрос не по адресу.
- Бред какой-то! И неужели oна…
- Длительная жизнь вдали от любящей родственницы положительно сказалась на девчушке. Не так давно твоему флинту удалось скопить немного денег, и он обратился в один из местных медцентров. Врача, который вел ее, сейчас нет в городе, но вроде как он не счел случай безнадежным. Конечно не знаю, насколько это было правдой на тот момент. Но через две недели это точно стало неправдой. Потому что через две недели в нашу историю, - Сергей сделал представляющий жест в сторону собеседника, – въезжает Костя Денисов.
- Какого черта ты несешь?! – немедленно отреагировал Костя Денисов. - Я тут при чем?! Я просто…
Он осекся, вспомнив давний снежный вечер, вмятину на жемчужном крыле «Αуди», похожую на чей-то ухмыляющийся рот,и своего флинта, который сидел на обледеневшем асфальте и, хлюпая носом, прижимал к груди левую руку, глядя на беснующегоcя перед ним человека в дорoгом пальто,и в первый момент Костя даже не сразу понял, кто это такой.
- Твою мать!.. – невольно сказал он.
- А-а, начинаешь соoбражать? – поинтересовался хирург.
- Ту же самую руку?! Это не я!.. Это… а хранитель ее куда смотрел?! Какое-то порождение! Какое-то…
- Штука в том, Костя, - Сергей пожал плечами, – что зачастую дело вовсе не в порождениях и не в хранителях. Штука в том, что некоторым людям просто не везет. Но теперь стало намного хуже. Раньше была потеря чувствительности отдельных частей кисти. Теперь появились боли, - он поднял свою левую руку, провел указательным пальцем по ладони, после чего умостил обе ладони на коленях и посмотрел на Костю, словно примерный ученик, блестяще ответивший на вопрос.
- Ясно, - ровно ответил Денисов и