Сара никогда не думала, что человек, способный на такие жестокие отчаянные поступки, может быть таким нежным, и уж точно ей никогда бы не пришло в голову, что она позволит такому случиться. Что ж, тем больше у нее причин бежать отсюда, прочь от этого человека, иначе она рискует снова отдаться в его власть.
И вот – чудо из чудес – она сумела выбраться на крышу. Сара медленно поползла вперед, распластавшись на соломе. Все шло отлично. Ночь была темной, хоть глаз выколи, и это было ей на руку. Теперь у нее все получится!
Пришлось оставить свое второе платье. Наверное, не стоило ей сегодня переодеваться. Но теперь поздно думать об этом. Впрочем, даже то платье, что было на ней, и плащ сильно затрудняли движение. А, неся на себе лишний вес, она могла бы все испортить. К тому же ей не пришлось бросать ничего особенно ценного. Второе платье все равно было испорчено. Запаса еды у нее не было. А брошь, оставшаяся от матери, была приколота над сердцем. Вот и все, что есть у нее в этой жизни.
Под защитой леса она спокойно доберется туда, куда задумала. Впрочем, может быть, все это уже не имеет никакого значения.
Крыша оказалась неожиданно крутой. Сара не задумывалась об этом, готовясь к побегу, но сейчас ей стоило большого труда медленно спускаться, чтобы не рухнуть резко вниз. Слава богу, она успела заметить, прежде чем ее впихнули в хижину, что задняя часть ее переходит в узкий крытый проход. Если деревню не перестраивали целиком и полностью со времен ее детства, этот проход должен был вести к еще одной группе хижин на краю деревни, за которыми находилось поле и желанная свобода.
Она двигалась очень медленно, то и дело замирая от каждого шороха, который, впрочем, тут же затихал. Наверное, где-то рядом ходил часовой или пасся чей-то конь.
«Только не волки, – вдруг с ужасом подумала Сара. – Только бы это были не волки».
В монастыре она слышала однажды разговор двух новеньких послушниц о том, как волки задрали одну женщину из их деревни, жену пекаря. Ее съели заживо. От нее осталось только месиво из крови и костей. Отец одной из девочек собрал мужчин, они нашли волков и перебили их всех.
Снова раздался глухой невнятный шум где-то внизу. Сара легла на солому, вцепившись в нее пальцами и чувствуя, как покрывается холодным потом. Только не волки!
Глупые девчонки – они наверняка выдумали всю эту кровавую историю, заметив, что Сара находится достаточно близко. Наверняка хотели ее попугать. Это случалось время от времени. Зная, что Сара дала обет молчания, другие послушницы специально начинали говорить при ней что-нибудь такое, чтобы заставить ее заговорить или хотя бы вскрикнуть. Теперь Сара вспомнила, что одна из этих двух послушниц рассказывала о том, как ее поцеловал сын заехавшего в деревню лорда. Она говорила об этом с высокомерным негодованием. Ну, так и есть. Девушка была отъявленной лгуньей. Если бы ее действительно целовали когда-нибудь, она вспоминала бы не об уязвленной гордости, а о звездном дожде, об огне, охватившем все ее тело, и о сладости греха.
Теперь Сара знала, что это такое. Она добралась, наконец, до конца крыши и замерла, вглядываясь в темноту. Шороха больше не было слышно. Ну, конечно же, в деревне просто не могло быть волков! Здесь ведь столько народу. Это была мышка. Может быть, лисица. В общем, кто-нибудь вполне безобидный.
Сара уселась на самый край и спустила ноги. Земля должна быть недалеко. Она повисла на краю, затем разжала пальцы.
Что-то теплое и мягкое не дало ей упасть на землю. Раздался громкий испуганный крик, затем еще и еще. Кругом кричало множество людей, крик самой Сары сливался с их криками. Весь мир вокруг шатался и двигался. Неожиданно что-то твердое ударило ее по голове так, что в глазах засверкало.
Крики стали казаться какими-то далекими, приглушенными, а когда в глаза ей ударил свет, девушка невольно закрыла лицо руками.
Вокруг суетились и кричали люди – мужчины и женщины, которые бежали прочь от деревни, наступая на распростертые на земле тела. Потом Сара вдруг почувствовала, как ее рывком поставили на ноги. Она услышала знакомый голос – его голос – и поняла, что демон, смутивший ее покой, снова находится рядом.
– Остановите их! – кричал Райфл своим людям. – Вон там, за мельницей!
Сара отшатнулась от него, но Райфл тут же притянул ее к себе, обнимая за шею.
– Приведите этих людей на площадь. Не причиняйте им вреда! Быстрее.
Наконец из хаоса начали проступать лица: испуганные крестьяне, окружившие их солдаты Леонхарта, размахивающие факелами. Крестьян вытаскивали из темного прохода и гнали к относительно освещенному центру деревни, где были расставлены палатки и зажжены костры.
Другая часть отряда пыталась догнать крестьян, рассыпавшихся по полю.
А Леонхарт тянул за собой Сару. Остановившись у колодца, он взял девушку за плечи и заглянул ей в лицо.
– Что это ты делала там? – Райфл был вне себя от ярости. – Помогала им убежать?
– Нет! – запротестовала Сара, пытаясь оттолкнуть его. – Нет. Я даже не знала, что они там.
Крестьяне толпились на площади прямо перед ними. Некоторые из них стояли на коленях, умоляя о пощаде.
– Разбудите остальных, – велел Райфл, по-прежнему не сводя взгляда с Сары. – И приведите сюда.
Сейчас перед ней действительно стоял демон, нисколько не походивший на мужчину, целовавшего ее сегодня вечером. И как можно было быть настолько наивной, чтобы решить, что в нем есть хотя бы малая толика нежности. Сейчас перед ней был человек, которого она много лет пыталась забыть.
Сара снова попыталась оттолкнуть его. И Райфл вдруг разжал объятия. От неожиданности девушка чуть не упала навзничь. Но Райфл успел схватить ее за руку. Они снова смотрели друг на друга. А солдаты вытаскивали на площадь все новых и новых крестьян – море взволнованных лиц, виноватые взгляды, дрожащие от страха дети.
– Пересчитайте их! – скомандовал Леонхарт, и один из его людей принялся выполнять приказ. Сара слышала, как Леонхарт тихонько выругался сквозь зубы, затем замолк, обозревая открывшуюся взгляду картину.
Над деревней повисла тишина – тяжелая, напряженная тишина. Крестьяне и солдаты, обменявшись неприязненными взглядами, смотрели на стоявшего перед ними человека. На лице Райфла играли золотые отблески пламени. Даже дети перестали плакать.
– Вы все знаете, кто я, – сказал им Леонхарт, и голос его звучал подобно бряцанью оружия. – Вы знаете закон, и вам известно, что могу я сделать с крестьянами, бегущими со своих земель.
– Сара сделала шаг в сторону, прочь от этого страшного человека. Но он снова притянул ее к себе, даже не глядя в сторону девушки.
– Еще шестеро из вас бежали этой ночью. И около дюжины человек пытались убежать вместе с ними. И хотя я пока что не ваш хозяин, не сомневаюсь, что король будет доволен, если я покараю вас за дерзкий побег – я могу убить каждого, кто пытался покинуть деревню.