Значит, тюрьмы кому-то показалось мало. Значит, он должен исчезнуть совсем, потому что он кому-то мешает.
Значит, он не просто чистит дорожки.
– Дима, за что тебя хотят убить? Белоключевский посмотрел на нее и восхитился потихоньку. Она оценила информацию, как-то ее обработала и немедленно кинулась в атаку. Она должна все знать. Она самостоятельно принимает решения. Она за все в ответе.
Теперь вот решила, что в ответе за него.
Беда. И вряд ли будет победа.
– Ты знаешь, кому ты можешь так сильно мешать, что тебя хотят убить?!
– Я знаю сто человек, которые просто мечтают меня убить! А может, двести или двести пятьдесят. Лиза, ты… не занимайся моим спасением. Пожалуйста. Давай займемся сначала твоим, а потом решим, что делать со мной.
– Пока будем заниматься и решать, тебя убьют.
– Возможно, – сказал он холодно, и тут она его узнала. Этот тон, эту манеру смотреть свысока, эту железную уверенность в том, что уж он-то все знает лучше всех! – Но меня бы уже давно убили, если бы это кому-нибудь было по-настоящему нужно.
– В нас стреляли по-настоящему!
– Это точно. Поэтому я и хочу, чтобы ты некоторое время пожила в Москве. У тебя родители в Москве?
– У меня все в Москве, – разозлилась Лиза, которую выводил из себя этот его тон. Она не ребенок и не престарелая пенсионерка! Кажется, она уже сообщала ему об этом. Она умная, сильная и толковая. Она сама отлично знает, что ей делать. Она не станет сидеть в Москве и ждать, пока его застрелят на даче.
В конце концов, теперь его жизнь почти так же важна для нее, как и ее собственная.
…и как это получилось? И, главное, когда?! Когда получилось?!
– Дим, – сказала она, – давай утром вместе съездим ко мне на работу.
– Зачем?!
– Поговорим с Максом. Он отличный мужик и, главное, во всем этом разбирается. В оружии, пулях, гильзах и так далее. Он нам поможет. По крайней мере, посоветует что-нибудь толковое. Жить я останусь здесь, и вопрос закрыт.
– Я тебя свяжу, – лениво сказал Белоключевский, – и отправлю родителям по почте.
– Попробуй, – согласилась Лиза. – Только сама я ни за что не поеду.
И он понял – не поедет. Она из тех союзников, которые никогда своих не сдают и ничего не боятся. Если такие бывают.
И еще он понял, что выход у него только один – все время держать ее в поле зрения и надеяться только на то, что в критическую минуту он сможет ее защитить. И не спрашивать себя, что будет, если не сможет.
Он немножко недооценил ее.
– Хорошо, – сказал Белоключевский. – Будь по-твоему. Я не буду тебя связывать, а ты не станешь предлагать мне денег на жизнь. Это унижает остатки моего мужского достоинства.
– А по-моему, – вдруг выпалила она, – все в порядке с твоим достоинством! И оно вовсе даже не униженное. Такое вполне достойное… достоинство.
– Ты хулиганка.
Лиза сосредоточенно кивнула. Они помолчали.
– Самое непонятное, как убийца попал в гараж, – задумчиво произнесла она. – Ну, не было никаких следов!
У Белоключевского имелась на этот счет мысль, но она казалась до того невозможной и странной, и он решил, что пока не станет ее излагать.
Для начала ему на самом деле нужно съездить к ней в контору и понять, что там происходит. Вряд ли он поймет это с первого взгляда, но попытаться все же стоит.
– Я пойду домой, – объявила Лиза. – У меня там телефон.
– Это мы уже слышали.
– И мне надо переодеться и принять душ. Утро скоро.
– Уже утро, Лиза.
– Вот именно. – Она поднялась и потрясла пачку из-под сигарет, проверяя, есть ли там что-нибудь. Пачка была пуста. – А ты приходи завтракать, хочешь? Что олигархи едят на завтрак?
– Яичницу, – сказал он весело. – С колбасой. Некоторые из них еще пьют кофе.
– Я сварю. Приходи через полчаса, хорошо? Нет, минут через сорок. А сколько времени?
– Пять.
– Почему-то мне страшно хочется есть.
– Ты бы поспала сначала. Часа три у нас есть.
– Димка, если я останусь у тебя, мы… спать все равно не будем.
– Это точно, – пробормотал Белоключевский. – Но поспать надо.
– Значит, завтрак откладывается. Я подремлю немножко, а потом ты придешь, хорошо? Или нет, позвони сначала, чтобы я встала. У тебя есть мой телефон?
Он покачал головой и красным обгрызенным карандашом, найденным на буфете, она записала свой номер.
Конечно, он пошел ее провожать, и зашел в дом, и они еще целовались на крылечке, и оказалось, что расстаться тяжело, почти невозможно. Все-таки Лиза выставила его, всерьез сомневаясь в правильности принятого решения, но ей хотелось остаться одной, без него, чтобы все как-то улеглось в голове.
Он торчал на крыльце, пока она запирала дверь, а потом прошел под окнами – в одном свитере в такой мороз! – и помахал ей, словно знал, что она смотрит ему вслед.
Он ушел, и она осталась одна.
Морг ждал всего несколько минут, и не напрасно.
Они ушли вдвоем, но объект вскоре вернулся – видимо, на ее территории любовные утехи не планировались. Объект некоторое время постоял на тропинке, совсем близко от Морга. Он посмотрел в небо, потом в заросли бузины и сирени, покрутил головой и поднялся на крыльцо.
Щелкнул замок, но Морга не смущали никакие замки. Все складывалось как нельзя лучше.
Ждать больше не имеет смысла. Это только в кино маньяк ждет, когда жертва заснет, чтобы напасть на нее. Не надо много ума, чтобы убить спящего человека! Он, Морг, все сделает по-другому.
Он перенес канистру, поставил рядом с крыльцом, чтобы потом было удобнее работать. Постоял, прислушиваясь.
Ничего, только зимняя, дачная, подмосковная тишина, глухая и мягкая, как вата.
Он с удовольствием представлял себе, как утром сюда понаедут машины с мигалками, колеса и ботинки истопчут снег, который к тому времени и так лишится своей девственной белизны, менты забросают его бычками дешевых вонючих сигарет и станут от души материться, сообразив, что и это тоже «глухарь», совершенно непробиваемый «глухарь», как и сгоревшая в овраге машина.
Морг презирал тех, кто был не так умен и предусмотрителен, как он сам.
Он поднялся на крыльцо со сбитым домотканым половиком и еще прислушался, но ничего подозрительного не расслышал, после чего нагнулся и немного поковырялся с замком.
– Давай, милый, – беззвучно попросил он замок. – Давай открывайся!
Замок послушно открылся.
В доме было тепло и тихо, пахло сигаретным дымом и кофе. Чуткие охотничьи ноздри Морга уловили запах березовых поленьев, мужского одеколона, женских духов и овчины от висящего на вешалке тулупа.
В ванной лилась вода.
Отлично. Лучше не придумаешь. Удача сегодня на его стороне.
Звук шел из глубины дома, а больше никаких звуков не раздавалось, значит, хозяин там.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});