— И Изабелла поняла, что ее возлюбленный врал, когда говорил о неземной любви! — докончила Мария.
— Да, вы абсолютно правы. И общество успокоилось.
— Не получится, Гийом. Просите что-нибудь другое, — печально вздохнув, отказала герцогиня. — Рада бы вам помочь, но…
— Что «но»?
— Как я объясню свое поведение д'Обинье? Он поднимет скандал.
— А вы не хотите терять такого влиятельного и знатного любовника, — продолжил я. — Придумайте что-нибудь. У вас подобные вещи раньше прекрасно получались. Ведь вы красивы и хотели бы оставаться чарующей и желанной еще долгие и долгие годы. Выполните мою просьбу — продлю вам молодость, нет — старость придет очень быстро.
— Вы мне угрожаете и не оставляете выбора, — ответила после непродолжительного молчания Мария. — Я сделаю то, о чем вы просите.
— Прекрасно. — Я встал с дивана. — За окном уже ночь. Засиделся я у вас в гостях, Мария. Прощайте. Провожать не надо, выход найду сам.
Герцогиня ничего не ответила. Или нет, по-моему, все-таки прошептала мне в спину проклятие. Но я этого не испугался. Проклинать по-настоящему Мария не умела и вряд ли когда-нибудь бы научилась.
После нескольких напряженных, наполненных событиями дней судьба решила дать мне передышку. Целых три дня спокойно отдыхал и работал. Никто не вызывал на дуэль, не пытался ограбить. Никто не пытался копаться в душе и не вызывал мучительные воспоминания откровенными разговорами.
От ля Круса новостей не было, значит, Луис де Кордова ничего пока не планировал. Я каждый день бывал в гостях у семейства Клосто, играл в «Смерть Короля» с Мигелем. С Изабеллой почти не общался, она сухо отвечала на приветствия и тут же уходила, пользуясь любым поводом, стоило мне оказаться с ней рядом.
Старый граф в мой первый визит страшно разозлился, в ответ на грубое приветствие я поведал ему, что на моей родине свадебные обычаи в чем-то подобны алькасарским — за невесту дают выкуп. Назвал сумму. Граф послал меня ко всем чертям, но задумался. По лицу было видно. Триста тысяч флоренов наличными и драгоценными камнями. Все состояние графа, включая фамильные земли и замки, оценивалось в миллион золотых. Гордость боролась с алчностью.
Мигель подтрунивал над сестрой:
— Изабелла, как там ваш любимый де Кордова? Уже взят в мужья герцогиней де Таворой или наша «львица» его так, не дожидаясь свадьбы, живьем съела?
Изабелла от этих злых шуток едва не плакала. Весь двор, вся знать столицы только и говорили, что о новом увлечении знаменитой герцогини. Де Тавора обратила свой взор на поэта. Луис, еще полгода назад мечтавший об этом, пока сопротивлялся. Но силы были неравны: познания Марии в куртуазной науке намного превосходили опыт поэта. К тому же к услугам герцогини была целая армия — свита прихлебателей и сводников, распространявшая самые невероятные слухи и сплетни.
Репутации Изабеллы за эти считаные дни был нанесен тяжелый урон. Она сидела дома, не решаясь выйти в свет. Ее навещали подруги. И не только подруги.
Ежедневно она встречалась с Луисом. Я узнал об этих встречах случайно. Гуляя по знаменитому саду Клосто, почувствовал магию. Кто-то поставил заклинания-колокольчики, извещающие волшебника о том, что кто-то пересек огражденную черту. Гонсало страховал свидания любовников. Я не стал им мешать. Какая разница — встречается Изабелла с Луисом или нет? Выбор за нее уже сделан, перспектива одна.
Еще немного, рассуждал тогда я, и старый граф оценит все выгоды от родства и союза со мной. Изабелла лишится и этой поддержки. Остается еще принцесса, но она, как и остальные подруги Изабеллы, бессильна помочь ей. Главное — не забывать о Луисе, он может быть опасен. Но о нем позаботится Мария де Тавора. Привяжет к себе. Изабелла сама разочаруется в возлюбленном.
Сейчас думаю, как тяжело было в те дни и Луису, и Изабелле, и Бласу Феррейре. Ведь последний влюблен в Марию де Тавору, влюблен сильно и безнадежно, как и Гонсало в принцессу. Блас страдал. Луис, друг его, ни в чем не был виноват, но все же.
Это были трудные дни для всех них. Не говоря уже об Агриппе д'Обинье. Доблестный полководец, тайный любовник Марии, игрушка в ее руках, он мучился больше всех. Но молчал. Не знаю, что тогда ему сказала Мария, но скандала не случилось.
Хотя после всего, что произошло, лучше бы тогда разразился страшный скандал и Агриппа вызвал бы меня на дуэль. Было бы гораздо лучше… Отвлекся. Продолжаю.
ГЛАВА 4
Вечером третьего дня у меня были гости. Филипп д'Обинье и Гонсало собственной персоной. Филипп хотел выкупить у меня тот меч — лагроту, что я обещал ему продать, когда показывал дом. А Гонсало — не знаю, как он вообще согласился зайти ко мне в дом. Его ученичество у меня было закончено, общаться мы перестали, лишь вежливо здоровались, случайно встречаясь во дворце.
Это было легко предсказуемо. Гонсало и раньше не скрывал своей нелюбви ко мне. А став полноценным магом, возгордился еще больше, забыв, кто дал ему знания, научил пользоваться Силой. Но я привык к подобной неблагодарности.
— Добрый вечер, сеньоры, какими судьбами! — громко поприветствовал их я, спустившись к гостям на первый этаж.
Сеньоры ждали меня у маленького фонтана, расположенного в центре большой площадки перед лестницей. Молодые люди о чем-то тихо переговаривались, попутно осматривая обстановку. Льющаяся вода заглушала их слова.
Первый этаж моего дома был спланирован с учетом алькасарских мотивов. Высокий потолок, колонны, весь пол застелен коврами, пальмы в кадках, фонтан, много свободного места, полумрак и прохлада, низкие мягкие диваны.
— Здравствуйте, Гийом. Помните, вы обещали мне продать меч! — сразу перешел к делу Филипп. Юноша был сегодня бледен, заметно взволнован, в глазах пылал непонятный мне огонь.
— Что-то случилось, Филипп? — спросил я.
— Нет, ничего, все просто прекрасно, — быстро ответил д'Обинье.
— Вы сегодня какой-то странный, Гийом, обычно состояние окружающих вас нисколько не волнует, — тут же уколол меня Гонсало.
— Смотря что за люди меня окружают. — Мы поднимались по широкой лестнице на второй этаж. Коллекция оружия находилась в моих личных покоях.
— Да, вы любите играть словами, но вам давно нет веры! — Гонсало сегодня словно подменили. Раньше он себе ничего подобного не позволял.
— Гонсало, вы в чем-то меня обвиняете? Если да — то говорите прямо. Решим все споры на магической дуэли. Вы же теперь полноправный маг. Если нет — то я вас не понимаю. — Я резко развернулся и посмотрел ему в глаза.
Гонсало взгляда не отводил.
— Сеньоры, что с вами? Гонсало, успокойтесь! — Филипп едва не закричал на спутника. Я ждал.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});