продавца, поцеловал таксиста?.. Так что я предлагаю не кричать, а по-человечески попросить. Тепло и сердечно. В порядке живой очереди.
Дорогие работники сферы обслуживания! Наши милые кормильцы, поильцы, обшивальцы и обдиральцы! Мы обращаемся ко всем профессиям сразу и к каждой в отдельности.
Работники ресторанов, буфетов, кафе и диетических столовых! Кулинары наши! Расскажите честно, что мы вам сделали плохого? За что вы нас так кормите? Мы же все ваши современники, мы все сегодняшние, а у вас почему-то щи суточные, борщ вчерашний, а сырники прошлогодние.
Мы уже не говорим про ваш шашлык, который вы жарите из одних сухожилий. Этот шашлык можно съесть только большой компанией, по принципу “Пожуй и передай товарищу!”
Работники ремонта квартир! Уважаемые маляры, штукатуры, плиточники и паркетчики! Объясните честно, почему без бутылки вы работать не хотите, а после бутылки — не можете?
Нет, мы не обижаемся, что обои вы наклеили на потолке, а линолеум на стенке. Я просто хочу узнать, долго ли мне еще спать в ванной, а жене на газовой плите?
Мы не капризничаем. Мы ко всему привыкшие. Пережили войну, разруху, коллективизацию, культ личности и его последствия. Бог даст, и ваш ремонт тоже переживем.
Проводницы поездов дальнего следования! Гостеприимные хозяйки вагонов! Расскажите, почему за наш рубль вы всегда нас заворачиваете в мокрые простыни? Ведь мы брали билет не в вытрезвитель, а в поезд дальнего следования.
Проводница! Мамаша! Спасибо, что ты вовремя разбудила пассажира перед его остановкой. Не важно, что это был не тот пассажир, не важно, что он упирался и не хотел выходить, важно, что здесь, на глухом полустанке, он увидит новые просторы нашей необъятной Родины в два часа ночи.
Дорогие работники гостиниц! Наши милые горничные, коридорные, этажные и трехэтажные! Спасибо, что вы следите за нашей моралью. Вы тратите на это столько времени, что вам уже некогда следить за чистотой. Объясните, почему гостям после одиннадцати нельзя находиться в номере, а тараканам можно?..
Голубушки! Почему вы такие подозрительные? Неужели вы думаете, что участники научного симпозиума или передовики производства съехались в ваш прекрасный город только для того, чтобы выкрасть из гостиницы граненый стакан и завернуть его в ваше вафельное полотенце третьей свежести!
Работники районных поликлиник! Сестрички и братишки милосердия! Спасители наши! Простите нас, ради бога, что мы заболели. Честное слово, мы не нарочно. Но раз уж так случилось, найдите хотя бы мою карточку. Это ведь не я, а вы по ошибке отнесли ее в кабинет гинеколога.
Милый доктор, что вы там все время пишете? Оторви! есь на минутку, посмотрите на меня — может, вы меня видите в последний раз. Поверьте, не за бюллетенем я пришел, а за советом. Ведь вас шесть лет учили в институте, что не каждый больной — симулянт и не каждая болезнь называется ОРЗ. Доктор, ну вспомните обо мне! Вы же пять минут назад сказали: “Не дышите!” Я уже синею. А вы все пишите, пишете…
Начальники ЖЭКов, контор и узлов! Завы, замы и помы! Голубчики! Мы понимаем, что трудно. Труд но целый день быть такими важными и гордыми. Пожалуйста, поберегите себя, не кричите на нас так громко. Мы и так хорошо слышим, что у вас для нас ничего нет.
Соколики! Если устали, так и скажите. Мы других найдем. Это хороших специалистов у нас не хватает, а плохих начальников — во сколько! Мы одними своими начальниками можем заселить Бельгию, Голландию и Люксембург вместе взятые.
Люди добрые! Почему ж мы так часто забываем, что мы добрые? Ведь вся наша жизнь — одна большая сфера обслуживания. Сегодня мы к вам пришли, завтра вы к нам придете. А жизнь коротка. Всех обхамить все равно не успеешь. Так, может, лучше и не стараться? А дать человеку чуточку тепла, немножко доброты, капельку внимания. Не навсегда дать, на время. Это все вернется. Важно только начать. А там — само пойдет. За улыбку — улыбка. За спасибо — пожалуйста. За добро — добро.
1980–1990
Восьмидесятые! Годы упадка застоя и расцвета перестройки! Десятилетие, когда мы так часто хоронили своих вождей, что не успевали менять портреты. Период, когда “экономика перестала быть экономной” и вообще перестала быть. Время, когда наконец можно много что говорить, но мало что изменить.
В этот бурный исторический момент вряд ли кто заметил, что в 1985 году я был удостоен звания лауреата Государственной премии СССР. Этот факт я и по сегодняшний день считаю единственным реальным делом перестройки.
Что будет дальше — трудно предположить. Как говорится, поживем — увидим. Если поживем…
В этот раздел вошли рассказы, опубликованные в “Литературной газете" и “Огоньке”, монологи для Г.Хазанова и Е.Петросяна, сценки из спектакля эстонского театра молодежи “Во сне и наяву”.
ИНОПЛАНЕТЯНИН
В восемь часов сорок пять минут в предместье Н. приземлился небольшой межпланетный корабль. Из космического звездолета, имеющего форму удлиненной эллиптической тарелки, спрыгнуло на землю существо, внешне ничем не отличающееся от обитателей города Н. Только по лихорадочному блеску и откровенному любопытству в глазах можно было обнаружить в нем пришельца. Это был, действительно, пришелец. Гуманоид с планеты Сириус, посланный на Землю для установления контакта. Ровно в девять часов гуманоид вышел на центральную улицу города. Несмотря на раннее время, улица была заполнена людьми. Объектов для контакта было более чем достаточно.
Несколько секунд инопланетянин стоял в нерешительности, а затем уверенно двинулся к человеку с большим портфелем в руках. Но едва он приблизился на два шага, как человек сорвался с места и с криком: “Иван Лукич, вы мне срочно нужны по делу!” — кинулся догонять какого — то прохожего.
Гуманоид остановился, потоптался на месте и переключил свое внимание на женщину с двумя хозяйственными сумками. Но в это время открылись двери какого-то магазина и женщина, распихивая толпу людей, устремилась внутрь, бурно работая локтями.
Следующий землянин, заинтересовавший пришельца, прямо перед его носом нырнул в телефонную будку, и через застекленную дверь до инопланетянина донесся его возбужденный голос: “Сидорчук! Вы нам даете болты, а мы вам присылаем олифу!.. Нет-нет, кроме болтов меня ничего не интересует!” Пришелец тихо