Зен собиралась сказать, что ее не волнует, какую мелодию он будет играть, но тут заметила толстую книгу, на обложке которой прочла: «Песни Ирландии». Девушка стала листать ноты, затем указала песню и откашлялась.
— А ты уверена, что не хочешь спеть что-нибудь греческое? — Дэймон рассмеялся, когда невеста скривила губы.
— Предоставляю это тебе.
Зен прослушала вступление. Ей вспомнились вечера, когда Шеймус и другие ирландские друзья пели у нее на квартире под фортепьяно, позволяя Дэвиду подпевать. Слова баллады врезались в память, и не поставленное, но чистое сопрано Зен грустной мелодией наполнило комнату.
Девушка была так захвачена словами, что не сразу услышала, как Дэймон подпевает ей.
Потом они исполнили другие песни из сборника, и Зен забыла свой гнев на Дэймона и на его родственников и перестала замечать, что в гостиной, кроме них, есть еще люди.
Когда Зен дала знать Дэймону, что больше не может петь, аккомпаниатор встал из-за рояля и вместе с Зен ответил на аплодисменты поклоном.
София вышла вперед и взяла будущую невестку за руки.
— Ты узнала эти прелестные песни от своих друзей в Дублине?
— Да, — Зен улыбнулась воспоминаниям, — Шеймус Дейр и другие собирались у меня, как правило, раз в неделю, и мы пели старые песни, иногда по-ирландски. Дэвид тоже знает несколько ирландских песен.
— Ты виделась с Шеймусом Дейром раз в неделю, — в бархатном голосе Дэймона звучали стальные нотки.
— Даже чаще, — рассмеялась девушка. — Мы вместе работали, и он часто провожал меня домой, чтобы навестить Дэвида. Они были большими друзьями.
— Только они? — Сердитый тон Дэймона заставил Зен и Софию взглянуть на него с удивлением.
Зен хотела надерзить, но тут вмешалась миссис Аристидис.
— Настало время обеда. — София взяла Зен под руку, бросив сыну через плечо: — Будь добр, составь компанию своим тетушкам. Зен сядет между Винсентом и Теренсом.
— Не следует нас рассаживать, — запротестовала невеста. — Я знаю, что его проклятый темперамент вновь вспыхнул, но меня это нисколько не волнует. Ваш сын — самый капризный, самый неуравновешенный... — Пока Зен сопровождала Софию до столовой, она не уставала перечислять недостатки Дэймона.
— Он ревнив! — коротко заметила будущая свекровь.
— Вздор! — в сердцах вырвалось у Зен, и, тут же спохватившись, она прикрыла рот рукой.
— Твои манеры, дорогая, оставляют желать лучшего! — холодно заметила София, занимая место во главе стола.
Невеста чувствовала, что сгорает от смущения.
— Простите меня! Я не имела в виду...
— Тише, тише, девочка! Я не Дэлия. — София перехватила ее взгляд, и некоторое время женщины смотрели друг на друга. — Я рада, что ты с нами, Зенобия. Ты принесла жизнь и смех в этот дом. Даже мой друг Пифагор говорит, что не припомнит, чтобы Дэниел так смеялся, как смеется теперь, когда приехал Дэвид. Это хорошо! — София похлопала по руке Зен, лежащей на белоснежной дамасской скатерти, и сделала знак служанке приступить к обслуживанию гостей.
Греческих блюд, вопреки ожиданию, было немного, преобладала европейская и американская кухня. Как это принято в доме Аристидисов, меню состояло из овощных и мясных блюд и разнообразных фруктов.
После того как в хижине пришлось самой повозиться с готовкой, Зен по достоинству оценила талант поварихи Софии.
— Скоро вы будете нашей госпожой, мисс, — сказала Мария с вольностью, позволительной лишь самым старым и преданным слугам.
Зен поперхнулась и отрицательно покачала головой.
— Конечно, придется, дорогая. — София сделала знак Яносу, который в этот вечер выполнял обязанности дворецкого, наполнить бокал невесты вином. — Пришло время передать тебе бразды правления и отправиться путешествовать. Я хочу передать тебе хозяйство так же, как передала все коммерческие и финансовые дела сыну.
Со всех сторон посыпались восклицания: «хорошая мысль», «самое время»...
— Я не думаю, что вам следует от всего отстраниться, — запротестовала Зен, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. — А ты, Дэймон?
— Думаю, маме пошло бы на пользу путешествие, — ответил он. — Комнаты останутся за ней, и она сможет, когда вздумается, вернуться к нам и ребятишкам.
— Я тоже считаю, что это неплохая идея, — поддержал Пифагор. Он улыбнулся, когда Зен бросила на него смущенный взгляд.
Тетя Софрония, в жилах которой, по слухам, текла албанская кровь, подалась на стуле вперед и устремила глаза на Зен.
— Погуляли — и хватит! Пришло время вспомнить о своих женских обязанностях!
— Ну, из всех...
— Дорогая, тебе придется полюбить то, что сейчас предложат на десерт, — прервал невесту Дэймон, поднимаясь со своего места и вставая позади ее стула. — Более того, чтобы это оказалось полным сюрпризом, я закрою тебе глаза.
— Не зажимай мне рот! — рассердилась Зен, когда ладони жениха закрыли ее лицо.
— А вот и Мария! Как раз вовремя! — воскликнул Дэймон.
Зен наконец освободилась и перевела дыхание, чтобы высказать Дэймону, что думает о нем и его семье, но он потянулся к подносу, принесенному Марией, взял кусок свадебного пирога и ловко запихнул в рот невесте.
— Готово! Я знал, что тебе понравится.
Зен почувствовала неловкость оттого, что все взоры устремлены на нее.
Она посмотрела через плечо на Дэймона:
— В качестве свадебного подарка я собираюсь отправить тебе по почте бомбу, — сладким тоном пообещала Зен.
Когда все встали из-за стола, чтобы перейти в гостиную, Дэймон удержал невесту за локоть.
Зен почувствовала, как ее бросило в жар, когда Дэймон неожиданно поцеловал ее, жадно прильнув к губам и разомкнув их кончиком языка.
— Дэймон всегда такой... распущенный, София? — спросила с возмущением Дэлия.
— Разве ты уже не помнишь, какими мы были сами, когда любили? — спросила в свою очередь София, вскинув голову.
— Да... да, но мы не были столь распущенными, как эта... женщина.
Зен оттолкнула Дэймона.
— Теперь выслушайте меня, тетя Дэлия! — девушка остановилась перед рослой гречанкой. — Вы критиковали меня целый вечер, и я терпела. — Она повернулась, чтобы взглянуть на Дэймона, и увидела, что тот явно забавляется ситуацией. — Теперь с меня довольно.
— С меня тоже достаточно, сестрица, — вмещалась София. — Я хотела, чтобы ты присутствовала на свадьбе моего сына и организовала прием в честь новобрачных, но если ты не желаешь, обойдемся!
Напряженная, мрачная тишина воцарилась в комнате.
— Я устрою прием в честь новобрачных, как это делала всегда. — Дэлия опустилась на кушетку.