Гипотетическое допущение образования космоса «в другом месте», дает возможность провести некоторые любопытные параллели между учением Анаксагора и атомистикой Левкиппа — Демокрита. Согласно атомистам, в бесконечном пустом пространстве беспорядочно носятся бесчисленные множества мельчайших частиц (атомов), наталкивающихся друг на друга, сцепляющихся друг с другом и приводящих к образованию вихрей, из которых развиваются все новые и новые миры. Многообразие процессов космообразования имеет своим следствием наличие у разных миров различных особенностей. Вот что об этом пишет Ипполит, имеющий своим источником, по всей вероятности, Феофраста: «Миры, [по мнению Демокрита], бесчисленны и различны по величине. В некоторых нет ни Солнца, ни Луны, в других Солнце и Луна больше [по размерам], чем у нас, а в некоторых их большее число. Расстояния между мирами неодинаковые; кроме того, в одном месте миров больше, в другом — меньше. Одни миры растут, другие достигли расцвета, третьи уже идут на убыль. В одном месте миры зарождаются, в другом — исчезают. Уничтожаются же они, сталкиваясь друг с другом. Некоторые миры не имеют животных и растений и вовсе лишены влаги» (26, 207).
Сопоставление этого отрывка с обсуждавшейся нами выше первой частью четвертого фрагмента Анаксагора обнаруживает наличие между ними внутренней связи. А именно, Демокрит как бы отвечает на утверждение Анаксагора, что если бы космообразование могло произойти не только у нас, но и в другом месте, то этот иной мир был бы во всех отношениях подобен нашему.«…И есть у них Солнце, Луна и прочие светила, как у нас, и земля у них порождает многое и разнообразное…» (фр. 4), — пишет Анаксагор. Демокрит с этим не согласен. Миры (и не гипотетические, а реально возникающие) бесчисленны и различны. Объектом критики Демокрита оказывается здесь специфический анаксагоровский детерминизм, согласно которому процесс космообразования не может протекать иначе, чем он фактически протекает в окружающем нас мире.
Демокрит тоже детерминист; вслед за Левкиппом он полагает, что все в мире происходит «по необходимости», т. е. согласно закономерностям, управляющим движением атомов. Но эти же самые закономерности оставляют неограниченное поле возможностей — в силу бесконечного разнообразия как самих атомов так и их сочетаний друг с другом — для образования миров, обладающих самыми различными особенностями структуры. Детерминизм же Анаксагора существенным образом отличается от детерминизма атомистов. Это скорее тот детерминизм, который определяет развитие живого организма. Как у человеческого зародыша образуются определенным образом связанные друг с другом члены и органы (две руки, два глаза, один рот и т. д.), так и в процессе, развития космоса появляются его структурные элементы — Земля (морями, горами и долинами, Солнце, Луна и другие небесные светила, а затем и населяющие этот космос живые существа, включая человека. Таким образом, детерминизм Анаксагора можно охарактеризовать как органический детерминизм в отличие от детерминизма атомистов, уже заключавшего в себе зачатки будущего механистического мировоззрения.
От учения Анаксагора нетрудно протянуть нити к органической телеологии Аристотеля, хотя собственно телеологический момент выражен у Анаксагора еще очень неотчетливо. Анаксагоровская концепция Разума импонировала Стагириту, на что он сам недвусмысленно указывает в своей «Метафизике». «Поэтому тот, кто сказал, что разум находится, подобно тому как в живых существах, так же и в природе и что это он виновник благоустройства мира и всего мирового порядка, — этот человек представился словно трезвый по сравнению с пустословием тех, кто выступал раньше. Явным образом, как мы знаем, взялся за такие объяснения Анаксагор…» (Мет. А 3, 984в 14–985а 19).
Однако почти сразу же вслед за этим Аристотель порицает Анаксагора за непоследовательность, указывая, что тот пользуется Разумом совершенно недостаточно: «Анаксагор использует ум как машину для создания мира, и, когда у него явится затруднение, в силу какой причины [то или другое] имеет необходимое бытие, тогда он его привлекает, во всех же остальных случаях он все, что угодно, выставляет причиною происходящих вещей, но не Ум» (Мет. А 4, 985a 20–985в 26).
Еще более резкой критике подвергает Анаксагора Платон в «Федоне». В этом диалоге, беседуя перед смертью со своими друзьями, Сократ рассказывает, как ему было радостно узнать из книги Анаксагора, что всему в мире сообщает порядок и всему служит причиной разум. «И эта причина, — говорит он, — мне пришлась по душе, я подумал, что это прекрасный выход из затруднений, если всему причина — Ум. Я решил, что если так, то Ум-устроитель должен устраивать все наилучшим образом и всякую вещь помешать там, где ей всего лучше находиться» («Федон» 97c). Но вскоре Сократ говорит о разочаровании, обнаружив, что «Ум у него, [Анаксагора], остается без всякого применения и что порядок вещей вообще не возводится ни к каким причинам, но приписывается — совершенно нелепо — воздуху, эфиру, воде и многому иному» (Фед. 98c).
И Платон, и Аристотель хотели бы усмотреть в анаксагоровском Разуме некий прототип творца-демиурга, или соответственно вечного перводвигателя. Ни для той, ни для другой роли Разум не подходил — отсюда выражаемое ими разочарование. Но показателен уже самый факт, что к нему предъявлялись подобные претензии. Разумеется, здесь сыграли свою роль и чисто внешние обстоятельства: само его наименование и явные, хотя, быть может, употребленные в метафорическом смысле, черты антропоморфизма при его описании. Более существенным, однако, было обстоятельство, отмеченное нами уже во второй главе, а именно что концепция Разума означала отрыв источника движения от носителя движения, т. е. от материальных вещей. Подчеркивая противопоставление Разума вещам («Разум… самодержавен и не смешан ни с одной вещью, но один он существует сам по себе» (фр. 12)), Анаксагор открывал путь для интерпретации и дальнейшего развития его учения в духе идеализма.
Итак, мы рассмотрели две важнейшие функции анаксагоровского Разума:
1. Разум как источник движения. Осуществляя «первичный толчок», он приводит в движение вещи, ранее пребывавшие в состоянии полного покоя.
2. Разум как организатор космоса. Вызывая космическое круговращение, он определяет дальнейшее развитие космоса в направлении все большей упорядоченности и организованности.
Глава VI
Разум и живые существа. Биология, психология, теория познания
Небольшой одиннадцатый фрагмент книги Анаксагора состоит из одной фразы: «Во всем заключается часть всего, кроме Разума, но существуют и [такие вещи], в которых заключается и Разум».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});