Соня ахнула и сжала ладонями щеки. Виктор открыл рот и попятился.
Волк же как ни в чем не бывало протрусил к миске и принялся жадно лакать воду.
– Я не ослышался?.. – тихо спросил Нича, бросив взгляд на Соню и Виктора.
Девушка, не отнимая от лица рук, замотала головой. Виктор ничего не ответил, похоже, он впал в ступор. Даже рот не закрыл.
Нича не знал, что и думать. Он вспомнил, что читал про «говорящих» собак и кошек, но, во-первых, не очень-то верил прочитанному, а во-вторых, речь там все-таки шла о домашних животных, которых специально дрессировали и натаскивали. Конечно, волк тоже мог оказаться дрессированным. Но… Нет, все равно произошедшее казалось дикостью. Ведь он не просто что-то сказал, он назвал свое имя как раз в тему, словно понимал, о чем они в тот момент говорили! Или, быть может, тот звук, что произнес зверь, был совершенно случайным – просто совпало так, что прозвучал он как раз в подходящий момент? Недаром это имя, точнее кличка, показалось ему несколько странным… Что ж, это можно проверить.
– Юрс!.. – осторожно позвал Нича.
Волк навострил уши, поднял от миски большелобую голову и оглянулся. В серых льдинках глаз читался вопрос.
– Н-нет… Ничего, извини, – пробормотал Нича, и волк вернулся к прерванному занятию. Напившись, он еще раз посмотрел на Ничу и, как показалось тому, усмехнулся. Затем, неспешно процокав когтями по линолеуму, вышел в прихожую и улегся, свернувшись калачиком, как большая собака.
– Что же теперь будет?.. – отняв наконец от лица ладони, прошептала Соня, с опаской поглядывая в сторону прихожей.
– А что изменилось? – удивился Нича. – Ну, волк заговорил. Это, конечно, удивительно, фантастично, но что от этого поменялось в принципе? Разве все остальное, – взмахнул он руками, – менее фантастично? По-моему, все, что происходит с сегодняшнего утра, – сплошная фантасмагория, кошмарный сон!
– Сон… – тихо повторила девушка. – Я так хотела бы в это верить!.. Хотя… Мне кажется, что такое не должно никому сниться. Ведь это же все неправильно!..
– Кстати, о сне, – сказал Нича. – Никто еще спать не хочет? А то у меня часы стоят, я даже не знаю, сколько сейчас времени. А по этому недоразумению, – кивнул он на окно, за которым белело небо, – определить, который час, трудно.
– Не думаю, что уже очень поздно, – ответила Соня. – А спать мне совсем не хочется. Впрочем, я-то немножко вздремнула…
– Мне больше есть хочется, – признался Виктор, который, судя по этой фразе, отошел от шока.
– Я бы тоже не отказалась, – улыбнулась девушка.
– Тогда тебе и карты в руки, – кивнул Нича, услышав, как после слов о еде заурчал и его желудок. – В холодильнике есть колбаса, масло. Вроде бы и яйца я где-то там видел… Можешь яишенку забацать.
– Я разберусь, – радостно встрепенулась Соня. Видимо, заняться полезным делом показалось ей куда лучшим, чем ломать голову над неразрешимыми загадками.
– Я помогу! – тут же вскинулся Виктор.
Нича хотел было возразить, но быстро себя осадил. Соне и впрямь могла понадобиться помощь, да и не так страшно вдвоем. Все же от мысли, где они очутились, и в компании-то становится не по себе!..
Сам же он решил пройтись по квартире, обследовать комнаты. Хозяев он, само собой, найти не надеялся, но, подумал, хоть что-то, быть может, наведет на какую-нибудь мысль. В это тоже верилось мало, но бездействовать было еще хуже. А работу по кухне он не любил, потому и уступил место Виктору.
* * *
Первым делом Нича прошел в комнату, дверь которой была открытой. Юрс проводил его внимательным взглядом, но с места не двинулся, даже не поменял позы. Это придало Ниче уверенности, почему-то подумалось, что в случае возможной опасности волк бы пошел следом.
Комната не принесла ему никаких новых открытий. Она была столь же обычной, «среднестатистической», как и кухня. Диван, кресло, стол, три шкафа.
Диван с креслом – из одного комплекта, светло-коричневой, с крупными темными квадратами, обивки. По краям дивана и в кресле – тоже коричневые, но однотонные небольшие подушечки-думки, судя по всему, не входившие в комплект, а сшитые дополнительно. Это наводило на мысль, что среди хозяев квартиры была женщина. Об этом же говорили и общий уют в комнате, и чистота-порядок, и цветы в керамических горшочках на подоконнике. Нича сразу вспомнил маму и вздохнул.
Стол был круглый, накрытый большой красной салфеткой. Посреди него стояла красивая настольная лампа. На столе лежала книга с закладкой посередине – «Пикник на обочине» братьев Стругацких. Нича уважительно дернул бровями – Стругацких он любил. И почему-то ему подумалось, что вряд ли такую книгу стала бы читать женщина. Исходя из столь сомнительной предпосылки, он тем не менее сделал вывод, что в квартире наверняка обитал и мужчина. А уж когда за стеклянными дверцами одного из шкафов он увидел курительную трубку, лежавшую в хрустальной пепельнице, убедился в том окончательно.
Еще один шкаф представлял собой нечто вроде секретера. Открыв дверцу, годившуюся теперь на роль столешницы, он увидел стопку разномастных бумаг – скорее всего неких договоров и счетов, пару потрепанных общих тетрадей, толстый блокнот-ежедневник, несколько стандартных фотоальбомов. Можно, конечно, было порыться в документах и узнать о хозяевах побольше, но Ниче стало неловко, словно он собрался подглядывать, а потому он быстро закрыл секретер и перевел взгляд на третий шкаф.
Тот представлял собой некий «мультимедийный центр». Средняя часть в нем была открытой, и в ней красовался большим плоским экраном телевизор. На полках ниже стояли видеомагнитофон и DVD-плеер. Над телевизором полки были закрыты дверцами. Нича подошел и открыл их. Там хранились видеокассеты и диски. Судя по тематике, интересы у хозяев были самыми разнообразными: детективы, триллеры, боевики, комедии – всего вперемешку. Но преобладала, пожалуй, все же фантастика. Что и неудивительно, судя по книге на столе, подумалось Ниче. Но среди видеокассет в отличие от дисков преобладали мультфильмы, что позволило Ниче сделать вывод: в семье есть подросток, как минимум один. Причем уже старшеклассник. Мультики он смотрел в детстве, когда DVD еще не было. А теперь он из этого возраста вышел, и среди дисков есть только пара мультипликационных, да и те – японские аниме.
Короче говоря, проведенное Ничей обследование комнаты привело к единственному выводу: в квартире проживала обычная российская семья. Не богатая, но и не нищая. Среднестатистическая, как и сама квартира.
Впрочем, в ней имелись еще две комнаты. К закрытым дверям одной из них и направился Нича.
* * *
Он раскрыл дверь и вздрогнул. В комнате стоял живой человек! Женщина. Услышав за спиной звук, она обернулась. И тут… Ниче показалось, что стены наклонились, а пол уходит из-под ног… Перед ним была… его мама!.. В руках она держала знакомую оранжевую лейку, но, увидев Ничу, вскрикнула, взметнула к нему руки, и лейка, кувыркаясь и разбрызгивая воду, полетела в сторону.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});