Читать интересную книгу 14-я гренадерская дивизия СС «Галиция» - Бегляр Наврузов

Вернемся к мемуарам маршала Конева[232]: «Используя успех прорыва 38-й армии, 1-я гвардейская армия, создав ударную группировку из пяти дивизий и 4-го гвардейского танкового корпуса под командованием генерала П.П. Полубоярова, должна была перейти в наступление, разгромить противника, захватить и закрепить плацдарм на Днестре в районе Галича, обеспечивая этим ударную группировку, действовавшую на львовском направлении. В действительности 1-й гвардейской армии пришлось самой прорывать оборону, примыкая своей главной группировкой к левому флангу 38-й армии».

14—15 июля 1944 г.

349-я пехотная дивизия (далее — пд), позади которой должна была быть развернута 14-я галицийская добровольческая дивизия СС, разваливалась под ударами 15-го и 23-го стрелковых корпусов (далее CK) 60-й армии (далее — А). К 12часам 14июля 1944 г. в результате разгрома одного из полков и разведывательного батальона 349-й пд в обороне немецких войск образовалась 7-км брешь. Части 60 А прорвались в глубь немецкой обороны на 18 км. Вышедший в район советского прорыва 30-й полк СС (он был переброшен первым, 29-й и 31-й полки СС были в процессе перемещения) получил приказ контратаковать. Многие источники упрекают командира полка оберштурмбаннфюрера СС Форстрёйтера, что он начал атаку превосходящего в живой силе противника на равнинной местности, однако контратака происходила в лесистой местности. А это означало, что украинские эсэсовцы могли сражаться на равных с советской пехотой, лишенной поддержки танков[233]. Атака была намечена на 8 часов утра 15 июля 1944 г. Ночью полк окапывался и сооружал оборонительные позиции, и не зря. Советские войска начали атаку на полк в 6 часов утра, причем при сильной огневой поддержке штурмовой авиации и танков 71-й механизированной бригады (которые вели «огонь с места»). II батальон полка был выдвинут вперед (7-я рота — правый фланг, 5-я рота — центр, 6-я рота — левый фланг, 8-я рота — позади трех рот, в качестве усиления батальону была придана 4-я рота I батальона, которую повзводно распределили по 5—7-й ротам) и подвергся удару советской пехоты первым. Позиции 6-й роты ваффен-оберштурмфюрера Сумарокива были прорваны, и она отошла на 2 км восточнее, командир роты был ранен, а командиры взводов не смогли вовремя взять командование ротой на себя. Советская пехота фланговым ударом сбила с позиций сначала 8-ю роту, а затем разгромила и 5-ю рогу. 7-я рота, отошедшая к позициям I батальона, пострадала «несколько меньше», но потеряла половину своего состава. Фактически весь II батальон был разгромлен, 3-я рота вместе с отошедшей 7-й ротой обороняла левый фланг I батальона, 2-я рота — правый. 1-я рота в середине дня 15 июля была брошена в контратаку против советской пехоты, прорвавшей оборону I батальона. К концу дня практически все роты 30-го полка были потрепаны, а 1, 4, 5, 6 и 8-я были практически уничтожены.

Штурмбаннфюрер СС Ганс Бото Форстрёйтер (на фото в полицейской форме)

Таким образом, предполагаемая контратака галичан была сорвана, а 30-й полк СС полк был выбит с позиций. Из 1903 человек, бывших в строю, было потеряно около половины[234]. Но самым страшным было то, что из восьми ротных командиров полка никого не осталось в строю. Командиры 1, 2 и 4-й рот ваффен-оберштурмфюреры Рожанець, Березовский, Поспиловский были убиты, командиры 3, 6 и 7-й рот ваффен-оберштурмфюреры Пидгайный, Сумарокив, Малецкий были ранены. Командир 8-й роты ваффен-оберштурмфюрер Макаревич попал в плен раненным, командир 5-й роты ваффен-оберштурмфюрер Юриняк пропал без вести (видимо, погиб). Погиб также офицер для поручений I батальона ваффен-унтерштурмфюрер Андрий Боринец. Фактически все роты лишились своих командиров, на их места заступили командиры первых взводов.

Итак, подведем итоги. 30-й полк был атакован врасплох, но на укрепленных позициях. Гибель и ранения ротных командиров свидетельствуют об ожесточенности боев и, видимо, рукопашных схватках. Как известно, в рукопашном бою побеждает более упорный противник. В данном случае это оказались подразделения 322-й сд 15 ск 60 А[235] (Логуш указывает данные о 336-й сд 15 ск 60 А[236]). Надо отметить, что дивизии РККА насчитывали 6—7 тысяч человек и были трехполковыми. К сожалению, не удалось установить точно, какой именно полк 322-й сд атаковал 30-й полк СС, однако можно смело предположить, что по численности противники были равны. Конечно, на стороне красноармейцев были сильная огневая поддержка и опыт боев, но у украинских эсэсовцев было больше пулеметов и минометов, а также сильная артподдержка (приданный II дивизион артполка).

К вечеру 15 июля 1944 г. наметились два основных направления удара советских войск: на левом (северном) фланге XIII АК — где наступала конно-механизированная группа Соколова, на правом (южном) фланге XIII АК — где наступала 60 А, еще южнее наступала 38 А. В ответ немцы бросили в бой армейские резервы — 1 и 8-ю танковые дивизии, остановившие 38 А и развернувшиеся фронтом на север. Таким образом, создавалась опасность флангового удара по наступающим частям 60 А.

Маршал Конев в своих воспоминаниях описывал это так[237]: «Ожесточенные бои развернулись на всем фронте 60-й и 38-й армий. Особо напряженная обстановка сложилась в полосе наступления 38-й армии. Немецкое командование, создав ударную группировку из 1-й и 8-й танковых дивизий, с утра 15 июля начало массированные контрудары. Врагу удалось на некоторых участках потеснить части 38-й армии на 2—4 км. Чтобы выправить положение, 2-й воздушной армии было приказано нанести массированные удары бомбардировочной и штурмовой авиаций по танковой группировке гитлеровцев на участке этой армии.

Вот тут и проявились вся сила и мощь нашей авиационной группировки, находившейся в распоряжении командующего фронтом. Во второй половине дня 15 июля бомбардировщики и штурмовики 2-й воздушной армии совершили около 2 тыс. самолето-вылетов. Ударами авиации и артиллерии 38-й армии вражеские танковые дивизии были дезорганизованы, понесли значительные потери и наступательные возможности их к исходу дня резко снизились».

Однако обе танковые дивизии вермахта, хоть и перешли от наступления к обороне, но продолжали нависать на флангах 60 А.

16 июля 1944 г.

16 июля, бросив в бой 2-ю воздушную армию (далее ВА), Конев заставил отойти немецкие танковые дивизии (днем ранее дивизии были остановлены, теперь же они начали отступление). На севере — 13-я армия и группа генерала Соколова начали атаки на 454-ю охранную дивизию XIII АК.

В этот же день украинская дивизия была окончательно развернута на новых позициях. Разгромленный 30-й полк СС был отведен восточнее позиций 29-го и 31-го полков СС.

Сильно потрепанная 349-я пд отошла в район южнее позиций 14-й пд СС, в район Опаки — Коптев (почти вплотную примыкая к позициям 31-го полка СС).

Благодаря прорыву частей 60-й А и поддерживающего наступление 9-го механизированного корпуса 3-й гв. ТА, Конев смог ввести в бой части 3-й гв. ТА генерала Рыбалко, укрепив его 4-й гв. тк Полубоярова (который изначально предполагалось использовать южнее). Эти части укрепили позиции 60 А в районе Золочева и позволили к вечеру 16 июля продвинуться северо-западнее Золочева[238].

В ночь на 17 июля части XIII АК были передислоцированы — самым левофланговым подразделением корпуса стала 454-я охранная дивизия, ближе к центру — 361 пд (в районе Заболотцы), в центре — 14-я пд СС (в районе Жарков — Опаки), разрыв между частями 361-й пд и 14-й пд СС был закрыт отдельными батальонами и боевыми группами, правее 14-й пд СС располагалась 349-я пд (район Опаки — Коптев), 339-я дивизионная группа (из состава корпусной группы С) вошла в оперативное подчинение 349-й пд. Сама корпусная группа С была развернута полукольцом в районе Жуличи — Почапы (при этом разрыв между корпусной группой и 349-й пд составлял 8 км).

Таким образом, корпус имел два опасных «разрыва»: едва прикрытый 7,5 км участок между 361-й пд и 14-й пд СС, и совершенно неприкрытый 8-км участок между 349-й пд и корпусной группой С. Из этого вытекает, что фактически разгром XIII АК был предопределен уже в ночь с 16 на 17 июля 1944 г.

17 июля 1944 г.

В 10 часов утра 17 июля 1944 г. части 23-го CK 60-й А нащупали «северный» разрыв, в который сразу устремилась 68-я гв. сд. Ей навстречу был брошен разведывательный батальон корпусной группы С, однако было ясно, что эта часть советские войска не удержит. Поэтому Фрейтаг отдал приказ Дерну развернуть 29-й полк СС фронтом на север и занять позиции в 2 км юго-восточнее Жаркова.

В 3 часа дня 31-й полк СС вступил в бой с наступающими частями 99-й сд 23-го CK и 336-й сд 15-го CK. Фрейтаг усилил 31-й полк СС, подтянув разведывательный батальон, саперный батальон и противотанковый дивизион. В районе Гуты-Пеняцкой сражались подразделения II батальона полка. Тяжелые бои на участке 31-го полка СС (поддерживался I и III дивизионами артиллерийского полка) к вечеру 17 июля закончились в пользу украинцев. 31-й полк СС под руководством оберштурмбаннфюрера СС Хёрмса отразил более пяти атак и, постоянно переходя в контратаки, не позволил сбить себя с занимаемых позиций. Интересная деталь: действия полка и дивизии происходили в регионе населенном преимущественно поляками, и поддержки от населения не было никакой. Именно поэтому много раненых украинских эсэсовцев было выдано поляками Красной армии.