Конечно, журналистам удалось разнюхать, что любовники познакомились еще в Лондоне. И что именно Лизбет порвала с Джафаром. Сообщалась каждая подробность их отношений, какую только удавалось раздобыть репортерам. И даже история с квартирой на Примроуз-Хилл.
Скандал все разрастался и разрастался. Утверждали, что Лизбет за свою благосклонность потребовала знаменитую коллекцию драгоценностей. Другая газета предположила, что Джаф за бешеные деньги договорился с Масудом аль-Бади, чтобы тот пригласил в фильм посредственную актрису, лишь бы та оказалась в Баракате. А еще одна газета заявила, что статуэтка на «роллс-ройсе» — это миниатюрная копия самой Лизбет.
В дворцовых покоях разместились семеро мужчин. Они сидели на подушках около шумящего фонтана, который заглушал их и без того тихую беседу. Там собрались принцы Бараката — Омар, Рафи и Карим. К ним присоединились советники — Хашем аль-Макин, Ариф аль-Рашид, Джафар аль-Хамзех. Присутствовал также самый старший из них — великий визирь Назех аль-Раджулу Даулати.
— Итак, мы вышли на его след, — резюмировал Омар.
— Лишь предположительно, — сообщил Хашем. — Напомню, что расследование мы вели осторожно, стараясь не раскрыть нашего агента противнику. Оказалось, что телефонный номер, который незнакомец дал Лизбет Рейн, зарегистрирован на имя некой Римы Бокари. Она живет в районе Факри.
— Факри! И у нее имеется мобильный телефон? — воскликнул Рафи.
— Вот именно! На наш запрос ответили, что у женщины есть вдовая дочь по имени Афра аль-Хазия. Говорят, эта женщина является любовницей одного должностного лица. Пока все, но слежка продолжается. И недавно нам сообщили, что возле ее дома засекли мужчину.
— И кто это был?
Советник выдержал паузу, затем произнес:
— Ядет аль-Наяз.
Это имя оказало одинаковое воздействие на всех присутствующих. Они переглянулись и стали перешептываться. Потом повисла тишина, и был слышен только плеск воды в фонтане.
— И насколько это точные сведения? — спросил Карим.
— Не очень точные, повелитель. Его видели рядом с домом женщины. Он выходил из потайной двери, ведущей в ее сад.
— Репутация у него всегда отдавала душком, — сказал Рафи. — Насколько я знаю, он постоянно рыскал неподалеку.
— Он был советником отца еще задолго до того, как родились мы, правда? — уточнил Омар. Он повернулся к великому визирю. — Что ты можешь сказать о нем, старейший?
Какое-то время старик молчал, собираясь с мыслями.
— Ядету аль-Наязу, должно быть, сейчас лет семьдесят. Как вы знаете, он происходит из семьи, которая веками враждовала с правящим семейством, Кураши. Сорок лет назад отношения между кланами были более напряженными, чем сейчас. Ядет был признанным лидером Наязов. Думаю, именно по настоянию Низами аль-Мулка, моего предшественника, ваш отец назначил его советником. В то же время было осуществлено еще несколько назначений в попытке урезонить Наязов и убедить их, что нет никакой причины для вражды. Я всегда подозревал, что Низами не был удовлетворен этим экспериментом. Он советовал вашему отцу никогда полностью не полагаться на советы Наязов, никогда не давать им абсолютной власти ни над чем.
Вот почему Ядет аль-Наяз был назначен на административный пост — эта должность далека от политики. Он стал главой дворцового персонала и занимал эту должность до смерти вашего достойного отца. После вашего воцарения он занял аналогичную должность во дворце Халимах.
Дворец султанши Халимах был местом, где располагались государственные органы Бараката.
Омар пригладил бородку:
— Что ж, он оказался в нужное время в нужном месте. Когда мать Джелала пришла во дворец с просьбой об аудиенции, вполне возможно, его тоже позвали.
— И у него был вполне сформировавшийся мотив, — добавил Карим. — И средства, и возможности.
— Сможет ли мисс Рейн узнать его? — спросил Омар.
— К сожалению, ни одной фотографии Ядета не сохранилось, словно бы по случайности, — заметил Джафар.
— Что же, как рабочая эта гипотеза вполне подходит, — согласился Омар. — Будем надеться, что на этом карьера злодея и закончится. Кажется, Джаф и мисс Рейн подготовили отличный план по его захвату. Когда вы готовы приступить?
— Сейчас самый подходящий момент, — ответил Джафар.
* * *
В тот самый вечер, на который было назначено проведение операции, Джаф и Лизбет лежали в спальне, в доме Гази, глядя на залив. Они отдыхали после бурного секса, тихо обсуждая предстоящее дело.
— Вражда племен? — удивленно повторила Лизбет.
Джаф кивнул:
— Это единственное объяснение его поступка. Вражда между семьями Наязов и Кураши продолжалась столетиями. Только представитель Наязов способен разработать план, направленный против правящей династии, да еще такой долгосрочный. Когда Джелал отказался выполнять его очередной умело подготовленный ход, Ядет тут же начал готовить другой. Очевидно, у него прирожденный талант интригана.
Этот разговор действовал Лизбет на нервы.
— И к чему бы привели его усилия? Что бы он стал делать с опороченным советником принца? — спросила она в недоумении.
— Ну, этого он не добьется, уж поверь. Вот ты можешь оказаться в опасности. Пожалуйста, будь осторожна. Не пытайся манипулировать Ядетом, используя полученные о нем сведения. Если он станет подозревать тебя, все только усложнится и мы его не разоблачим. Пусть откупится от тебя, и все. Дальше — наше дело. Обещаешь?
Она тяжело вздохнула.
— Ладно.
Джафар поцеловал ее.
— Готова?
Пару часов спустя эти двое уже склонились над своим любимым игровым столом. Они проиграли все, что у них было с собой. А Лизбет, очаровательная, как никогда, заставляла Джафа продолжить игру: «Это же последняя попытка побороть судьбу, дорогой!»
В ярком, блестящем золотом платье Лизбет выглядела потрясающе соблазнительно. Оно обтягивало ее стройную фигуру, а сзади шел разрез до самых колен и даже чуть выше. Чулки отсутствовали.
Лизбет была буквально обвешана драгоценностями, и это бросалось в глаза. Золотые цепочки весело позвякивали на руках и ногах. А на груди сверкало изысканное колье.
Ее зеленые глаза возбуждено горели, гладкая загорелая кожа блестела от пота.
— Поцелуй меня на удачу, — попросил Джафар, ставя все фишки на двадцать два. В черном смокинге, в белом бурнусе, волнами спадавшем с плеч, он выглядел как распутник девятнадцатого века.
Его взгляд был способен растопить ее сердце.
— Поцелуй меня, — приказал он, когда металлический шарик покатился, подпрыгивая в лунках.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});