Эсми воспользовалась моментом и посмотрела на Дэбору — внимательно изучила ее. На несколько лет старше Хантера, может ей около 30, но довольно симпатичная. Видимо в ней смешаны разные национальности, от чего она выглядела весьма экзотично. Волосы женщины так сильно блестели, что практически ослепляли. Она была одета профессионально, но эта одежда все равно не скрывала ее длинных загорелых ног, и улыбка, которую она послала Хантеру, была куда теплее, чем та, которой она одарила Эсми.
Дэб была одинока и Хантер ей явно приглянулся.
Ну ладно. Это хорошо. Если бы только она не жила в Чикаго.
— Взаимно, — сказала ему Дэб. — Планируете присоединиться к нам?
— Боюсь, что нет, — ответил Хантер, и выглядел он при этом обескураженным, — но, возможно, я смогу присоединиться к вам чуть позже, после того как вы обсудите важные вопросы?
Дэб удивленно посмотрела на него, а затем на Эсми, ожидая ее реакции.
— Мы втроем?
— Нет, — сказал Хантер, — у Эсми планы, но одно Ваше слово и я Ваш на весь вечер.
Вот оно: чары Хантера воздействуют на женщин. Как только он становится таким, он может говорить любую ерунду, какую захочет и уйти с телефонным номером в кармане.
По блеску в глазах Дэб, стало ясно, что Хантер почти ее заполучил.
— Ну, — девушка засомневалась, — я не знаю, как долго мы с Эсми будем работать…
Пришел черед Эсми.
— Мы закончим к пяти.
Хантер просиял.
— Тогда что насчет семи вечера? У Вас будет время немного отдохнуть и распаковать вещи. Я зарезервирую столик на половину восьмого.
Дэб открыла было рот, собираясь изобразить неприступность, но сразу же закрыла его, быстро сообразив, что это пустая трата времени. В городе она всего на пару дней. Если она отошьет Хантера, то у нее совсем не будет свиданий.
— Ты всегда такой шустрый? — спросила она.
— Только когда вижу ради кого стоит так спешить, — ответил Хантер, пристально глядя ей в глаза.
Когда Дэб покраснела, Эсми поняла, что отвернулась от них и смотрит на часы. Через пять минут откроется их бронь на столик в ресторане «The Slanted Door». Вероятно, ей стоит отправиться туда, а Дэб пусть присоединится позже, после того как Хантер прекратит ее очаровывать.
— Считаешь себя ужасно милым? — спросила Дэб, когда Эсми оглянулась на флиртующую парочку.
— Милым? — Хантер прыснул, — не так, чтобы очень. Но могу сказать, что если бы мне давали по доллару всякий раз, когда называли уродливым, то у меня было бы ноль долларов. Я чувствую, что у нас с тобой есть что-то общее.
Дэб, закинув голову назад, громко рассмеялась, и, посмотрев на Хантера снова, провела пальцем по его щетине.
— А ты опасный парень.
— Тебе решать.
Вот и все. Про Эсми забыли. Она приняла, что Хантер может заполучить любую девушку, даже самыми ужасными подкатами, но это не означало, что она должна при этом присутствовать. Она улыбнулась Хантеру и Дэб самой широкой улыбкой, на которую хватило сил, и указала на ресторан.
— Я пойду переговорю с администратором, пока вы оба будете решать ваши вопросы.
— Замечательно, — сказал Хантер, не отрывая взгляда от Дэб.
Девушка покраснела еще сильнее.
— Я сейчас приду.
Эсми шла с улыбкой до самого ресторана. Когда девушка за стойкой поприветствовала ее, она просто сказала:
— Тэйлор, на двоих.
— Ваш столик уже готов. В течение пяти минут подадим закуски.
— Замечательно. Спасибо, — поблагодарила Эсми, оглянувшись на Дэб. Та стояла рядом с Хантером, пока тот записывал ее телефон.
— Вы все еще ждете своего гостя?
— Она уже здесь, — сообщила Эсми, кивнув головой в сторону Дэб. — Сейчас подойдет. И Дэб пришла. Через тридцать секунд, улыбаясь краешком губ, она стояла рядом с Эсми.
— Сюда, — позвала их администратор, и Эсми с Дэб проследовали за ней к столику, с которого открывался вид на бухту. Когда девушки сели, Дэб все еще витала в облаках, и Эсми решила, что можно расспросить ее о том, кто занимало ее мысли — о Хантере.
— Итак… кажется, вы с Хантером нашли общий язык.
Дэб обмахнула лицо рукой.
— А твой друг умеет очаровывать, если этого захочет.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Эсми натянула игривую улыбку.
— Только когда он этого захочет.
— Ты уверена, что, если я встречусь с ним, это не помешает делу? — уточнила Дэбора, — я могу с легкостью все отменить.
— Конечно же нет, — сказала Эсми, глядя в меню, — у нас с тобой бизнес, у вас с Хантером личное. И эти дела не должны пересекаться.
— С таким планом я в состоянии примириться, — сказала Дэб. Затем она наклонилась вперед, — но скажи мне, какой его самый страшный недостаток? Я не планирую задерживаться тут так долго, чтобы это играло какую-либо роль, но что-то же должно быть.
— Никаких недостатков, — сказала Эсми, все еще усердно изучая меню, хотя она уже давно решила, что хочет заказать.
Дэб скептически на нее посмотрела.
— Никаких? Тогда почему вы не вместе?
Эсми подняла левую руку и покрутила кольцо на безымянном пальце.
— Потому что я занята.
Лукавая улыбка появилась на ее губах.
— Тогда у тебя куда больше самообладания, чем у меня, потому что, Боже! Бог вложил много трудов в этого парня.
— Скорее всего, — согласилась Эсми, рассмеявшись в этот раз немного искренней. Не было смысла отрицать тот факт, что Хантер красавец. Именно это стало причиной таких проблем с Джоном.
Дэб открыла меню.
— Так значит я не перейду тебе дорогу, если позволю ему показать мне город?
— Вовсе нет, — ответила Эсми. Вероятно, быстрее и громче, чем было необходимо. Но Дэбора этого не заметила.
— Отлично, — пробормотала Дэб, когда официант принес закуски.
Глава 20
Хантер не имел ни малейшего понятия, зачем направился к Дворцу изобразительных искусств после встречи с Эсми. Ему было нечем заняться, кроме как ходить кругами в окружении тысячи воспоминаний.
Не очень это помогало.
Невысокая азиатка все еще ходила тут со своей тележкой с печеньем и раздавала угощение разным парочкам. Реакция всегда была разной: кто-то доедал печенье до последней крошки, а кто-то тайком выбрасывал печенье в урну. За этим было интересно наблюдать… потому что, кроме этого, смотреть вообще было не на что.
Хантер пришел к выводу, что мисс Перл знает пару сотен слов на английском. Все эти слова касаются темы печенья и его вкусовых качеств. Она спрашивала людей нравится ли им печенье, и после нескольких безуспешных попыток объяснить, люди жестами пытались передать свои ощущения, пока не получали от мисс Перл понимающий кивок.
Рот Хантера наполнился слюной, когда он вспомнил волшебный вкус печенья. Он захотел еще одно. Пожилая дама, бесспорно, была упрямой, но Хантер умел быть очаровательным, если того требовал случай.
А случай того стоил. Если сегодня кто и заслуживает печенье, так это он.
Хантер подождал пока толпа рассосется, и направился к тележке. Он улыбнулся старушке широкой улыбкой, но она ответила ему суровым покачиванием головы.
— Нет поцелуя, нет печенья! — рявкнула мисс Перл, когда он был в десяти шагах от нее.
— Ой, да ладно Вам, — сказал он, протягивая двадцатидолларовую банкноту, — В виде исключения? Для меня? У меня был трудный день.
Женщина отвернулась от денег.
— Нет поцелуя, нет печенья.
— Что, если я поцелую Вас? — предложил он, — это считается?
На лице пожилой леди появилось почти комичное выражение, даже несколько.
— Это печенье не будет вкусным.
— Если оно будет на вкус, как прошлое, это будет превосходно, — попытался урезонить ее Хантер, но мисс Перл не поддалась на уговоры.
— Прошлый печенье был особенный, потому что поцелуй был особенный, — сказала она на ломанном английском, — Печенье на вкус поцелуй. Поцелуй последний ингредиент! — она указала на людей, гуляющих по парку, — Вот почему кому-то нравится, а кто-то выбрасывать.