статью о мафиози, ввозившем оружие под прикрытием.
— Сабрина.
— Э.…да. — Я моргнула. Похоже, он копнул в моей истории гораздо глубже, чем я предполагала. — Сабрина МакКензи.
— Теперь Холт. Я знаю ее.
— Правда?
Он кивнул. — Она живет в Прескотте. Там же живет и мой брат. Эммелин, моя невестка, и Сабрина — хорошие подруги.
— Мир тесен.
— Особенно в Монтане.
— В общем, я брала интервью у Сабрины. И я завидовала, — призналась я. — Я завидовала ее истории. Она выложила себя и ничего не скрывала. Отец только что купил газету и умолял меня переехать сюда. Но я осталась в Сиэтле, ожидая такой же истории, как у нее. Она так и не появилась, а годы все шли и шли. Наконец, я сдалась. Пришло время вернуться домой.
После интервью с Сабриной я потратила пять лет на прозябание в Сиэтле. Каждый раз, когда я предлагала своему продюсеру идею сюжета, они кивали, улыбались и говорили, что это хорошая идея. Затем они поручали ее кому-то другому, обычно мужчине. Потому что я была нужна на экране. Я была симпатичным лицом, которое приходило в дома людей, чтобы рассказать им новости, хорошие или плохие.
Я устала быть красивым лицом.
Здесь, в Клифтон Фордж Tribune, я не собираюсь завоевывать награды. Я не собираюсь спасать бесчисленные жизни, убирая незаконное оружие с улиц и подальше от детей. Но я могу делать честную работу. Я могу говорить правду.
И если у меня не будет семьи, у меня будет эта газета. Это было бы моим наследием вместо семьи.
Я бы не потерпела неудачу в другой карьере.
— Есть еще вопросы? — спросила я, в моем голосе звучала ранимость. Зачем я рассказала ему все это? Почему я не могла просто оставить все как есть: — Я работала на телевидении, а теперь не работаю — Вместо этого я открыла часть своего прошлого и разбросала ее по всей комнате, чтобы он мог внимательно изучить ее.
Его взгляд пробежался по моему лицу, увидев слишком много. Печаль. Неудачу. Сожаление. Даже мои самые близкие друзья в Сиэтле, которых у меня было не так много с моим рабочим графиком, не знали об этих чувствах.
— Нет. Больше никаких вопросов. — Колесики кресла заскрипели, когда он встал. Он пододвинул его к папиному столу, затем вернулся, чтобы снова сесть на мой.
— Хорошо. — Я нагнулась и достала ноутбук из сумки. — У меня напряженный день.
— Брайс.
Я встретила его взгляд. — Кингстон.
— Думаю, мне больше нравится Кинг, — проворчал он.
— Тогда уходи, Кинг. Мне нужно заняться работой.
Дэш встал и направился к двери, но импульс заставил меня окликнуть и остановить его.
— Подожди. — Мне нужно было вернуть свою власть. Мне нужен был контроль. Поэтому я встала со стула и без колебаний вошла в его пространство. Его глаза вспыхнули, когда я подняла руку и запустила пальцы в его волосы. Они были шелковистыми, как я и ожидала. Крепко сжав эти густые пряди, я притянула его рот к своему.
Он замер на долю секунды, но потом поймал поцелуй. Его руки обвились вокруг моей спины, прижимая меня к своей груди, а его язык проник в мой рот. Привкус корицы взорвался на моем языке, когда он впился в него. Не желая уступать, я старалась встречать его удар за ударом, вливая в этот поцелуй все, что у меня было. Все разочарование и тоска, накопившиеся за выходные, были воплощены в сосании, облизывании и перебирании его волос.
Я дала столько, сколько могла, прежде чем оторвать губы, положить ладонь на его грудину и со всей силы толкнуть его.
Дэш пошатнулся, отступив на фут назад. Его губы распухли, и мы оба тяжело дышали. На его красивом лице было написано замешательство, а также вожделение. Он жаждал большего.
И теперь ко мне вернулась моя сила.
— Я соглашусь на перемирие после того, как расспрошу твоего отца, — сказала я. — Устрой это. Я хочу поговорить с ним сегодня вечером.
ГЛАВА 9
ДЭШ
— ПАПА? — позвал я через весь дом. Ответа не было.
Свет был выключен на кухне и в гостиной. В гараже не было его байка.
— Черт, — пробормотал я, сжимая кулаки.
Он не стал бы уклоняться от залога, не тогда, когда на кону стоял гараж. Мне следовало надавить сильнее в пятницу, когда я забирал его из здания суда, но тогда он не захотел разговаривать. Он не хотел говорить и сейчас.
Через час после того, как я оставил Брайс в редакции, моя голова все еще кружилась от этого поцелуя. Я пошел в гараж, чтобы убить время заменой масла, пока ждал прихода отца. Когда я написал ему вчера, он проигнорировал меня. Все чертовы выходные. Наконец, он ответил вчера вечером, пообещав быть в гараже к десяти. Когда наступило одиннадцать часов, а он все еще не появился, я пришел сюда.
Когда отец не хотел, чтобы его нашли, его было нелегко выследить.
Что он скрывал? Почему он не говорил со мной об этом? Убийства не были редкостью в нашей прошлой жизни, но это был первый раз, когда его арестовали за преступление.
Сукин сын. Я вышел через боковую дверь на улицу, чтобы сесть на байк. Не было смысла продолжать поиски. Когда он будет готов говорить об Амине Дейли, он покажет себя.
Обратный путь до гаража был быстрым. Я думал о том, как мне убедить Брайс соблюдать перемирие, если отец будет молчать. Она была бы чертовски зла, и я сомневался, что еще один поцелуй даст мне больше времени. Почувствовать ее губы на своих — это стоило бы попробовать. Я был бы более чем согласен на повторение сегодняшнего утра, если бы это означало, что я получу ее руки в своих волосах и ее стройное тело, прижатое к моему.
Я въехал на парковку и удивился, увидев папин мотоцикл на стоянке, а его самого внутри, разговаривающего с Пресли.
— Когда ты приехал?
Он взглянул на часы. — Около пяти минут назад.
— Я поехал домой.
— Прес сказала то же самое. Извини, я опоздал. Сегодня утром я быстро прокатился, чтобы проветрить голову.
— Ты ведь не уезжал из города?
— Нет, не выезжал, — ответила за него Пресли. — Он обещал, что не пересечет границу округа.
— Нам нужно поговорить.
Отец кивнул, не двигаясь со своего стула напротив стола Пресли. — Да.
— Я позову Эмметта и Лео. Пресли, не могла бы ты взять Исайю и взять обед для всех нас? И прислать Эмметта и Лео?
— Конечно. — Она