Генри Каттнер, Кэтрин Л. Мур
А как же ещё
* * *
Когда приземлилось летающее блюдце, Мигель и Фернандес стреляли друг в друга через поляну, не проявляя особой меткости. Они потратили несколько зарядов не странный летательный аппарат. Пилот вылез и направился по склону к Мигелю, который под ненадёжным прикрытием кактуса, проклиная все на свете, старался поскорее перезарядить ружьё. Он никогда не был хорошим стрелком, а приближение незнакомца совсем его доконало. Не выдержав, он в последний момент отбросил ружьё, схватил мачете и выскочил из-за кактуса.
– Умри же, – сказал он и замахнулся. Сталь блеснула в ярких лучах мексиканского солнца. Нож отскочил от шеи незнакомца и взлетел высоко в воздух, а руку Мигеля как будто пронзило электрическим током. По-осиному свистнула пуля, посланная с другого конца поляны. Он ничком упал на землю и откатился за большой камень. Тоненько пискнула вторая пуля, и на левом плече незнакомца вспыхнул голубой огонёк.
– Estoy perdido (Я пропал. – Здесь и далее исп.), – пробормотал Мигель. Он уже считал себя погибшим. Прижавшись всем телом к земле, он поднял голову и зарычал на врага.
Но незнакомец не проявлял никакой враждебности. Больше того, он даже не был вооружён. Мигель зорким глазом осматривал его. Странно он одет. На голове – шапка из блестящих голубых пёрышек. Под ней – лицо аскета, суровое, неумолимое. Он худ и высок – футов, наверное, семь. Но никакого оружия не видно. Это придало Мигелю храбрости. Интересно, куда упало мачете? Впрочем, ружьё валялось поблизости.
Незнакомец подошёл к Мигелю.
– Вставайте, – сказал он, – давайте поговорим.
Он прекрасно говорил по испански, только голос его раздавался как будто у Мигеля в голове.
– Я не встану, – объявил Мигель. – А то Фернандес меня убьёт. Стрелок-то он никудышный, но я не такой дурак, чтобы рисковать. И потом, это нечестно. Сколько он вам заплатил?
Незнакомец строго посмотрел на Мигеля.
– Вы знаете, откуда я? – спросил он.
– А мне наплевать откуда вы, – проворчал Мигель, стирая пот со лба. Он покосился на соседнюю скалу, за которой у него был спрятан бурдюк с вином. – Не иначе как из los Estados Unidos[1], со всякими вашими летательными машинами. Уж будьте спокойны, достанется вам от правительства.
– Разве мексиканское правительство поощряет убийство?
– А наш спор никого не касается. Главное – решить, кто хозяин воды. Вот и приходится защищаться. Этот cabro'n[2] с той стороны все старается прикончить меня. Он и вас нанял для этого. Бог накажет вас обоих. – Тут его осенило. – А сколько вы возьмёте за то, чтобы убить Фернандеса? – освеломился он. – Я могу дать три песо и козлёнка.
– Всякие распри должны быть прекращены, – сказал незнакомец. – Понятно?
– Тогда пойдите скажите об этом Фернандесу, – сказал Мигель. – Втолкуйте ему, что права на воду теперь мои. И пусть убирается подобру-поздорову.
Он устал глядеть на высокого незнакомца. Но стоило ему слегка повернуть затёкшую шею, как в тот же миг пуля прорезала недвижный раскалённый воздух и смачно шлёпнулась в кактус.
Незнакомец пригладил пёрышки на голове.
– Сначала я кончу разговор с вами, – сказал он. – Слушайте меня внимательно, Мигель.
– Откуда вы знаете, как меня зовут? – удивился Мигель, перекатываясь с живота на спину и осторожно усаживаясь за камнем. – Значит, я угадал: Фернандес вас нанял, чтобы меня убить.
– Я знаю, как вас зовут, потому что я умею читать ваши мысли. Хотя они у вас весьма путаные.
– Собачий сын, – выругался Мигель.
У незнакомца слегка раздулись ноздри, но он оставил выпад без внимания.
– Я прибыл из другого мира, – сказал он, – меня зовут… – Мигелю показалось, что он сказал что-то вроде Кетзалкотл.
– Кетзалкотл? – иронически переспросил Мигель. – Ну, ещё бы. А меня зовут Святой Пётр, у которого ключи от неба.
Тонкое бледное лицо Кетзалкотла слегка покраснело, но он сдержался и продолжал спокойно:
– Послушайте, Мигель. Поглядите на мои губы. Они не двигаются. Мои слова раздаются у вас в голове под действием телепатии, вы сами переводите их на понятный нам язык. Моё имя оказалось слишком трудным для вас. Вы перевели его как Кетзалкотл, но меня зовут совсем по-другому.
– De veras?[3] – сказал Мигель. – имя не ваше, и явились вы не с того света. Norteamericanos[4] никогда нельзя верить – клянитесь какими хотите святыми.
Кетзалкотл опять покраснел.
– Я пришёл сюда для того, чтобы приказывать, – сказал он, – а не для того, чтобы препираться со всякими… как вы думаете, Мигель, почему вы не смогли убить меня вашим мачете? Почему пули не причиняют мне вреда?
– А почему ваш летательный аппарат летает? – нашёлся Мигель. Он достал кисет и стал скручивать сигарету. Потом выглянул из-за камня. – Фернандес может подкрасться ко мне незаметно. Лучше я возьму ружьё.
– Оставьте его, – сказал Кетзалкотл, – Фернандес вас не тронет.
Мигель зло рассмеялся.
– И вы не трогайте его, – твёрдо добавил Кетзалкотл.
– Ага, значит, я вроде как подставлю другую щеку, а он сразу влепит мне пулю в лоб. Вот если он поднимет руки вверх да пойдёт ко мне через поляну, я поверю, что он хочет покончить дело миром. Да и то близко его не подпущу, потому что за спиной у него может оказаться нож, сеньор Кетзалкотл.
Кетзалкотл снова пригладил пёрышки и нахмурился.
– Вы оба должны прекратить эту распрю, – сказал он. – Нам поручено следить за порядком во Вселенной и устанавливать мир на техп планетах, которые мы посещаем.
– Так я и думал, – с удовлетворением произнёс Мигель. – Вы из los Estados Unidos. А что же вы в своей-то собственной стране не навели порядок? Я видел в las peliculas[5] a los senores[6] Хэмфри Богарта и Эдварда Робинсона. Подумайте, в самом Новом Йорке гангстеры ведут перестрелку на небоскрёбах. а вы куда смотрите? отплясываете в это время с la senora Бетти Гребль. Знаем мы вас! Сначала установите мир, а потом нашу нефть и драгоценные металлы захватите.
Кетзалкотл сердито отшвырнул камешек блестящим металлическим носком своего ботинка.
– Поймите же. – Он поглядел на незажженную сигарету, торчащую во рту у Мигеля. И вдруг поднял руку – раскаленнвый луч от кольца на его пальце воспламенил кончик сигареты. мигель отпрянул, пораженнвый. Потом он сделал затяжку и кивнул. Раскалённый луч исчез.
– Muchas gracias, senor[7], – сказал Мигель.
Кетзалкотл усмехнулся бесцветными губами.
– Мигель, – сказал он, – как по-вашему, может norteamericano сделать такое?
– Quie'n sabe![8]
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});