Дамес замер всего в шаге от Ориаса. Один во всём белом, сверкая как звезда, второй в чёрном, словно тьма Вселенной. Вот только шутка в том, что звезда вспыхнет, осветив всё на краткий миг, и исчезнет навсегда. А Вселенная будет жить и дальше.
– Вот как заговорил, – негромко произнёс Ориас, из–под ресниц смотря на брата. – Почувствовал во мне угрозу… тогда слушай, брат. Пока ты был здесь, на защищённой ото всех Файе, я побывал там, где кровь пропитывает землю, где твои же подданные умирают каждый час. Я был в местах, которые тебе даже в страшном сне не приснятся, и ты и вправду думаешь, что знаешь, что нужно для Империи? Ты никогда это не поймёшь. Ты не вырос на грязных улицах и не боролся за свою жизнь каждый день. Тебе не ведом голод и болезни. Мне не о чем с тобой говорить, так что или уйди с дороги, или поплатишься собственной головой.
Даже отсюда я слышала, как тяжело вздохнул Дамес, качнув головой.
– Нет. Я не уйду.
Ориас не успел ответить; в руке Дамеса оказался спрятанный в рукаве кинжал, со свистом прорезавший воздух. Дыхание замерло в груди при виде стали, готовой раскрошить голову Ориасу и закончить на этом все споры. Как же я хотела зажмуриться, но страх всё пропустить взял верх.
Ориас необычайно резво отклонился, перехватив запястье брата и вырвав у него кинжал. Дамес успел только вскинуть голову, как лезвие прошлось по его лицу, задев бровь и целый глаз. Дива Минита взвыла, когда её сын, ослеплённый, упал на колени перед Ориасом, и тут же смолкла. Позади враса вдруг зашевелился и распахнулся плащ… нет, крылья. Чёрные крылья самой Смерти. Ориас отрастил их.
Я едва не упустила свой шанс, выбив из руки державшего меня пришлеца изогнутое лезвие и толкнув его на своих же. Суета наполнила зал, послышались крики и звон разбившихся бокалов. Ложные Завоеватели вновь подняли оружие, но не стреляли.
Оглянувшись в сторону осевшей дивы Миниты, чьи глаза заполняли слёзы, я обернулась к успевшей высвободиться Лаи.
– Присмотри за этими двумя, – шепнула я, отдав ей свой кинжал. – А я поговорю с кое–кем по душам.
Хиимка кивнула, и, развернувшись, я направилась прямо к Ориасу, в чьих ногах, хрипло дыша и зажимая лицо ладонью, сидел на коленях Дамес. Через его пальцы сочилась тёмная кровь, пачкая белый костюм и волосы. Не сберегла…
Ориас бесстрастно занёс руку с кинжалом, видимо, собираясь ударить в шею.
– Ориас, не надо! – выкрикнула я, и мужчина вздрогнул, взглянув на меня. Я тут же застыла, с громко бьющимся сердцем смотря на него.
Позади нарастал шум: Бароны выхватили припрятанное оружие, встав между теми, кто не мог себя защитить, и пришлецами. Только последних было в разы больше.
– Не подходи, не пачкай платье, – глухо произнёс Ориас.
– А мне придётся, – едва скрывая дрожь, произнесла я. – Так вот ради этого ты сбежал? Ради того, чтобы явиться сюда и потребовать трон?!
Пламя в зелёных глазах немного утихло.
– Прошу, скажи, что это не так, – прошептала я, шагнув к нему. – Скажи, что ты ушёл не ради власти, не ради этой армии…
– А ради чего ещё я мог уйти? – сухо перебил он, опустив руку с кинжалом. – Зачем мне было тут оставаться, когда всё уже было достигнуто? Ты и вправду думаешь, что я за трилун всё это организовал? Не будь наивной, Мэлисса! Мне потребовалось на это четыре оборота Вселенного Колеса. Четыре оборота лжи, масок и притворства… скажи мне, неужели ты и вправду думала, что мне нет дела до собственной Империи? Что меня заботят лишь голые женщины, выпивка и унижение со всех сторон? Мне это было отвратительно не меньше тебя, но это работало.
Ориас усмехнулся, и его глаза вспыхнули ещё ярче.
– Помнишь нашу встречу на Земле? Я хотел купить не ночь с тобой, я хотел купить тебя.
Я непонимающе нахмурила брови, прежде чем догадка просочилась в образовавшуюся трещину, разрастаясь с каждым мигом всё больше и больше. Я поражённо отступила назад.
– Ты ещё тогда знал, кто я… – прошептала я.
– Знал и искал, но не подумал, что ты всё забудешь… что ж, вышло даже лучше, чем я себе представлял.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Холодные, бесчувственные слова Ориаса впились в сердце.
Так, получается, для него всё это была игра? И всё что он мне говорил, и ночи, которые мы с ним провели… Я в один миг опустела, отшагнув назад.
Нет, монстр вовсе не я. Монстр тот, кто стоит передо мной, с пятнами крови на лице, с бессердечным взглядом, со словами, что режут не хуже меча.
– А теперь сделай то, ради чего я нашёл тебя, – произнёс врас, и его губы сложились в беззвучные слова.
Разряд тока прошёлся по телу, вынудив упасть на колено и ощутить, как против воли вырываются крылья. Слова, которые слышала я одна, вонзались в разум, заставляя кричать от собственного бессилия. Это был код, тот самый, что активировал во мне Чёрную Гарпию. С каждым словом я обращалась в неё всё быстрее и быстрее, потеряв контроль над телом в тот миг, когда глаза захлестнула тьма.
Меня против воли подчинили себе, но в отличие от случая с Кайоном, я не могла вырваться из тьмы, словно издали слыша равномерный стук собственного сердца и душераздирающие крики, приглушённые пеленой. Мне было не вырваться – код прививали с младенчества. Я собственноручно помогла найти его; наверняка подбивший нас корабль был идеей Ориаса, и упали мы именно в том месте, где ему было нужно. Данные пропали безвозвратно, так что единственным способом было дать мне зайти в ту камеру, а машине продиктовать мой истинный код. А я–то думала, что Ориас не обратил на него внимания… как же.
Я заманила саму себя в ловушку. Не Оникса мне следовало остерегаться. Бежать надо было от Ориаса. Все его напарники не просто так погибали – он испытывал их, наконец найдя то, что так долго искал. Совершенное оружие, с которым можно позабавиться, а после использовать по назначению. Как же я ошибалась…
Чёрный туман начал рассеиваться, хотя разум ещё не взял верх над телом. Я чувствовала дикую боль в мышцах, липнувшую к телу ткань и резкий, ни с чем несравнимый запах крови, перекрывший аромат цветов и духов.
Пальцы сжимали что–то твёрдое, наверняка острое. По ощущениям оно напоминало собственное перо. И ведь верно: в руках я держала своё перо, на котором блестела серебряная, чёрная, золотая и даже зелёная кровь. Я медленно занесла свой клинок над головой, опустив взгляд и ощутив, как с губ, вместо крика, срывается лишь воздух. В моих ногах лежала дива Минита, не в силах отползти и с ужасом смотря на меня. Я стояла на её распростёртых крыльях, придавив к полу.
Разум отчаянно вцепился в тело, и я заставила себя застыть с поднятым пером.
– Заканчивай, Гарпия, – эхом раздался в голове голос Ориаса, и руки опустились. – Молодец, можешь быть свободной…
Тело тут же вернулось ко мне, и я, отступив назад, упала, не в силах отвести взгляда от мёртвой женщины. По щекам катились горячие слёзы, и словно издали я услышала чей–то хриплый крик, обернувшись и застыв. У подиума с аркой, прижимая к груди ревущую Айну, сидела смертельно бледная Лаи. Её кожа больше не отливала золотом, а в глазах плескался самый настоящий страх. Но кричала не она, а Айна, не сводя взгляда с матери и пытаясь подавить слёзы.
Звёзды, что я сделала…
Новый крик отвлёк, и обернувшись, я вмиг забыла про диву Миниту с отрубленной головой. Всё на том же месте, где я видела его в последний раз, стоял Ориас. Одна его нога прижимала к полу Дамеса, а вторая упёрлась в крыло, не давая ему вырваться.
– Ты всё задавался вопросом, как же я могу жить без крыльев, – услышала я хриплый голос Ориаса. – Вот ты мне сейчас и скажешь…
Крик встал в горле, когда Ориас взмахнул кинжалом, срезав крыло Дамеса. Только что провозглашённый Император закричал, стараясь вырваться и комкая залитый кровью ковёр. Корона давно скатилась с его головы.
– С одним крылом не полетаешь, верно? – усмехнулся Ориас. – Впрочем, тебе же крылья были даны для красоты. Думаю, ты прекрасно обойдёшься и без них.
С особой кровожадностью, напрочь засевшей в моей памяти, врас медленно отрезал второе крыло, наслаждаясь криками, а после стонами брата. Дамес едва дышал, закрыв залитые кровью веки и больше не пытаясь вырваться.