— Может, я его не так поняла, — заговорила быстро, не радовали меня его слова. Вот совсем. — Да и вообще, Макс, — даже руку свою на его положила. В глаза заглянула. — Я же с тобой осталась, хотя могла уйти.
Мой собеседник руку мою взял, прикоснулся губами, не отрывая взгляд, и вернул обратно.
— Ты такая наивная, Кэт, — откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди. Снова эта ухмылка: — Неужели ты считаешь, я бы тебя так просто взял и отпустил?
Я даже поперхнулась:
— В смысле?
— Максимум ты могла бы выйти во двор, но тут же вернулась бы обратно.
— Ты знал, — теперь нахмурилась я. Значит, Фараон был в курсе, что псы снова бродят по двору? По крайней мере, когда мы шли к дому, собак видно не было.
— Конечно.
Невозмутимость на его лице просто убивала. Значит, всё же дал выбрать мне, зная, что итог один. Очень мило:
— Заведу свинью! — выпалила внезапно.
— Зачем?
— Буду учить манерам.
— Ты тяготеешь к свиньям? — всё ещё не понимал Фараон, зачем мне это.
— Я тяготею к имени «Макс», но животное ещё не выбрала.
Фараон минуту меня рассматривал, а потом громко рассмеялся. Ну пусть похохочет. Долго же он думал. Если бы это было возможно, я бы, пожалуй, завела жирафа, раз так. До этих милых животных, говорят, на тертьи сутки лишь доходит.
— Мне лестно, — отсмеявшись, добавил Макс теперь серьезно.
Покачала в ответ головой, лестно ему. Это он ещё всех вариантов не слышал.
— Пора спать, — Фараон поднялся со стула. — Завтра сложный день.
А то сегодня прямо простой!
Глубоко вздохнула, но последовала за ним. Впрочем, после того, что произошло совсем недавно, даже почти простила его за представление с доберманами, но всё равно мысли о питомце не оставила.
Возле комнаты Макс учтиво пропустил меня вперед, но, видимо, проходить со мной не собирался.
— Мне ещё нужно сделать пару звонков, располагайся пока.
Времени прошло достаточно, и всё, что хотелось — это спать и… нет, теперь просто спать. Поэтому, когда Макс удалился, я едва коснувшись головой подушки, провалилась в сон. Тогда ещё не знала, что Фараон был прав: седующий день приготовил мне новые испытания.
Проснулась я рано, одна. Прислушалась — в доме стояла тишина. По крайней мере, в этой его части. Наспех умылась и бросила взгляд на зеркало — невозможно не отметить изменения, за последние несколько дней я чувствовала некий подъем, даже в глазах появился блеск и, вспоминая вечер накануне, растянула губы в улыбке. Интересно, куда делся Макс?
Натянув джинсы и свитер, аккуратно взялась за ручку двери — открыто. Надеюсь, доберманы на прогулке или хотя бы позавтракали. Но всё же шагнув за пределы комнаты, некоторое время прислушивалась: цокота не слышно, впрочем, и других звуков тоже.
На кухне никого, во все комнаты я не заглядывала, неудобно как-то, но подозревала, что и там пусто, а на второй этаж подниматься не решилась. Сделала себе кофе, на столе кто-то бережно оставил десерт: эклеры, которые на вкус оказались божественными. Яна бы такой завтрак не одобрила, она вообще говорит, что со сладким нужно осторожнее и продукты должны быть правильные. А я за здоровое питание. Ну вот как сейчас: уплетаю пирожные с этим нежнейшим кремом — здорово же!
Интересно, как там Янка? С ней не мешало бы поговорить, но так, чтобы она не попала под подозрение Макса. Не то, что бы её подозревала, но может, есть вероятность выяснить, откуда этот Вадим в самом деле взялся. Допивала кофе, приводя мысли в относительный порядок. И всё же, где все?
Теперь я шла по коридору и оглядывалась, как-то не успела рассмотреть обстановку раньше, не до того было. Теперь же появилось время логово Макса оценить: всё стильно, местами со вкусом, местами с откровенным размахом, особенно в гостиной.
Например, вон те затейливые инсталляции на стене сходу привлекали внимание, и когда подошла поближе, на одной из них задержала взгляд — показавшаяся мне абстракция при рассмотрении оказалась совсем не монстром, а композицией выпирающих из стены элементов, которые в итоге образовывали пару: мужчину и женщину. Мило.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Зато композиция в вазе вблизи оказался не из цветов вовсе: из железных стеблей на меня смотрели не прекрасные бутоны, а отвратительные рожи. Чудовища какие-то, то ли лица людей, то ли как раз монстров, каждая фигурка словно корчилась от боли, страха, а некоторые ехидно посмеивались. Даже поёжилась. Ужас какой. Ну и вкусы. Не хотелось бы мне получать такие букеты.
Теперь парочка на стене, которую я только что окрестила милой, вдруг стала казаться зловещей. Комната слишком большой, неуютной. И вроде бы в помещении тепло, но по спине пробежал холод: во всём теперь виделся подвох.
Даже хозяин дома мне представился сразу же в соответствующем свете.
Приходи в себя, Кэт. Когда ты успела потерять голову? Это же Макс! Макс. Фараон. Авторитет, хозяин города. Беспринципный, опасный, жестокий.
Хоть вчера он был даже нежен (иногда) и смотрел так пронзительно, и говорил всякие приятные вещи, от которых до сих пор краснеть и краснеть, а уж что при этом творил… И я, что греха таить, сама от себя не ожидая, не уступала в эпизодах. А тело у него какое, вот просто «ах и в обморок» и… стоп. Кэт! Это совсем не значит, что можно расслабляться! Он, кажется, говорил, что мне лишь сначала понравится его затея. А потом? Что потом?
Довела я себя мастерски, поэтому услышав позади шаги, и вовсе замерла.
Медленно обернулась, затаив дыхание. Непослушное сердце всё равно пропустило пару ударов, а потом заколотилось так быстро, что казалось, выпрыгнет вот-вот.
Макс стоял, засунув руки в карманы. Разглядывал меня, серьёзно так, изучающе. Вроде бы не впервые видит, а что-то будто изменилось.
— Доброе утро, — произнес он, но вышло это так мрачно, что насчёт доброго тут же засомневалась. Поэтому просто кивнула. — Что-то не так? — нахмурился Фараон ещё больше.
Да как сказать. Он вообще видел, что у него в вазе стоит?
— Ты напугал меня.
— Только сейчас? — ухмыльнулся.
— Ты впервые мне желаешь доброго утра — это ли не повод запереживать?
В ответ на это Макс даже бровь выгнул:
— Разве? А на день святого Валентина?
Это было доброе утро? Да он шутит!
— Ты позвонил в пять утра.
— Но ты могла бы быть вежливее.
— После того, как мне начали приходить оповещения о списании со счёта?
— Если бы ты посмотрела в приложении отметки о покупках в этих магазинах — обратила бы внимание: они расположены по городу в форме сердца.
— Оригинальная валентинка.
— Только ты не оценила.
Ещё бы. Этот его милый жест стоил мне пары седых волос.
— В пять утра я бы даже обычную не оценила!
Макс, конечно, широко улыбался сейчас, но я вспоминала тогда свои чувства — было совсем не весело.
— У хакера, который занимался этим вопросом, своеобразный график.
— А у тебя чувство юмора.
— Кстати, насчёт графика, у меня сегодня важные встречи, придется тебе немного поскучать без меня.
Фараон ухмыльнулся, а я сделала попытку объяснить, что я самодостаточная личность:
— Макс, мне нужно в фирму съездить, у меня там дела.
В ответ на это он лишь ухмыльнулся и подошел. Очень близко. А потом хрипло произнес:
— У меня тоже дела. Тут.
Вмиг прижал к стене позади, а потом развернул к себе спиной и потянулся к пуговице на моих джинсах. Я рвано выдохнула, хватая воздух, когда он уткнулся в мои волосы и сделал глубокий вдох. По телу тут же пронеслась дрожь, такая волнительная, что даже коленки подкосились. И теперь я сгорала от нетерпения: каждое движение Макса для меня — неожиданность. Приятная и пока что без подвохов.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Считай, у меня возникла важные вопросы по нашему договору, — прошептал он, избавляя меня от такой лишней одежды.
Впрочем, я не против «обсудить» с ним его вопросы, а работа подождет. У нас тут тоже важная сделка намечается.