Драконицы летели следом. Все двенадцать — чего мелочиться? Я постоянно чувствовала рядом Виолу, да и остальные девушки тоже то беспричинно улыбались, то начинали задумываться на ровном месте…
По ночам мы уходили из лагеря. По два-три человека.
Слуги эссы Лонго были предупреждены, и нас не останавливали. Так что по два-три часа мы проводили с драконицами, возвращались обратно, и шли следующие. Мы сидели рядом с драконицами, болтали, о том и о сем, пробовали ездить верхом — пока только по земле, седлать дракониц — это нам придется делать самим. Благо, драконица — это не лошадь, они помогают и сотрудничают. И преотлично надевают большую часть ремней сами. И головы просовывают, и лапы, ты только держи. Но ведь ремней много! И тяжелые, и застежки надо правильно затянуть…
Сначала на эту процедуру у нас уходило около часа. Потом мы стали сокращать время до двадцати минут. Но ведь есть еще и почесушки, и осмотреть дракона надо, и маслом смазать… там чешуйка отслоилась, там коготь надломился, здесь еще что-то…
Драконы — это не трепетные и хрупкие создания, но если можно заботу о себе переложить на человека, они так и сделают. Зачем-то же им люди нужны, правда?
Впрочем, Виолу я начесывала тщательно. А поворчать — что, уже и этого нельзя? Ах, можно, главное чесать не останавливаясь? Вот и отлично…
Так мы до поместья Ибанесов и доехали.
* * *
Ну, поместьем это называется совершенно зря. Так себе… замок. Скорее башня неподалеку от моря. И отлично понятно, что тут происходит. Наверняка Ибанесы занимаются контрабандой, потому что снаружи-то башня вполне себе неприглядная. А вот внутри…
Роскошь во всех ее проявлениях. Не такая, как у Лиезов, нет! У Лиезов она свеженькая, еще не покрывшаяся патиной. А тут…
Здесь к роскоши привыкали поколениями, здесь ее шлифовали и оттачивали. К примеру, здесь нет алых бархатных портьер, но есть тяжелые, темно-зеленые. Не с золотыми кистями, нет. С черными, шелковыми. Только вот стоит этот шелк как бы не больше самих портьер.
Нет позолоты, но ноги по щиколотку тонут в коврах, таких мягких и теплых, что их на кровать положить можно. И заворачиваться, как в покрывало — они тоненькие. А здесь они просто брошены на пол. Небрежно так.
Почти нет фарфора, но вот та бронзовая статуэтка танцующей девушки… я плохо разбираюсь в антиквариате, но это явно мастер делал. За такое можно три комплекта портьер купить… на весь дом Лиезов.
Кажется, Мариса это тоже поняла, но не надулась. Я посмотрела вопросительно, и подруга тихим шепотом объяснила:
— Да я всегда знала, что Кайа жутко богата. Ты ее серьги видела?
— Нет.
— Это красные алмазы, посмотри сама. Они стоят жутких денег…
Я как-то и внимания не обратила. Да и цветные алмазы я ни разу не видела. Но если Мариса так говорит — значит, редкость.
— Понятно.
Родители Кайи не были в диком восторге от нашего визита, но и не возражали. Федерико Ибанес вежливо поклонился, поцеловал эссам ручки и посмотрел на Кайю, намекая, что потом надо будет все объяснить.
Наталия Ибанес была само очарование. Действительно — симпатичная пара. Он среднего роста, основательный такой, черные волосы с проседью, и она — хрупкая и летящая, в разноцветных шелках.
Из братьев Кайи — ровно три штуки, Сол, Леандро и Марко, дома был только Леандро. Сол и Марко были в море.
И — нет.
Сол даже в Академию не ездил, не хотелось. Он же наследник. Леандро и Марко ездили, но их не выбрал ни один дракон. Младшая сестра Кайи, Долорес, тоже была дома. Этакий сгусток энергии и обаяния. Хорошая семья.
Чувствовалось, что Ибанесы поженились не по указке родителей, а просто любят друг друга. Или это потом появилось? Когда пожили вместе, когда детей родили?
Сейчас я не знала ответа.
Я замуж выходила по большой и чистой любви, а оказалось…
Гадость оказалась, что уж там! Может, лучше вот так? По сговору? Моей матери Димка никогда не нравился, она вечно ворчала, что он как сахарная плитка — сладкий, а съесть противно… я не слушала.
Дура была.
Мы устраивались в отведенных нам комнатах, купались, отдыхали с дороги. Кайа ушла к родителям отчитываться. Я ждала.
Вечером меня пригласили на беседу.
* * *
Состав с одной стороны — Федерико, Наталия, Леандро Ибанесы.
С другой — я.
Кайа посередине. У нее положение сложное, родителей она любит, но дракона уже никуда не денешь. Она есть, она останется.
— Эсса Кордова, — начал Федерико. — дочь нам рассказала неприятные вещи. И я хотел бы послушать вашу версию.
— с какого места? — уточнила я.
— С того, как она неосторожно увлеклась санторинским подонком и вы… не прошли мимо.
Что ж, мне не жалко. Я расскажу.
Ибанесы слушали.
Потом принялись качать головами.
— Папа, мама, все и правда так было! — возмутилась Кайа.
— Детка, при всем уважении, ты хочешь сказать, что эсса Кордова могла справиться со взрослым, решительно настроенным мужчиной? Что девочки справились с санторинцами? Так не бывает.
Я только плечами пожала.
Конечно-конечно, и так не бывает, и этак не бывает. А вот, кстати…
— Эс Ибанес, я конечно, не могу вам доказать, что говорю правду. Может, ваш сын попробует меня схватить?
Ибанесы переглянулись. Леандро получил кивок от отца и снисходительно, вразвалочку, направился ко мне. Зря, конечно…
Руку он протянул. А потом я просто поймала его «на излом».
— Ай! — высказался совсем по-детски эс Ибанес.
Я тут же отпустила его и развела руками.
— Как-то так. Еще попробуем?
Второй захват был уже осторожнее. Руки ко мне не тянули, схватили за предплечье. Я тут же крутанулась, выдираясь из хватки, упала на колени и обозначила жесткий удар в пах. Леандро машинально прикрылся ладошками, но и без того получилось показательно.
— Я понял, — согласился Федерико Ибанес. — Да, эсса. Такого я не ожидал…
Я развела руками.
— Надеюсь, теперь в наш рассказ вы поверите?
— Поверю.
— Спасибо, — я приняла протянутую мне руку Леандро и поднялась. И тут же оказалась в жестком захвате.
— И все же мужчины сильнее.
Я в дискуссии вступать не стала. Можно и из такого захвата освободиться, главное двигаться в нужную сторону. Тебя как бы заваливают назад, этого допускать нельзя. Я схватилась за предплечье Леандро, машинально прижала подбородок к груди, чтобы не придушили. Надо наклониться вперед, чтобы не потерять равновесие — и ногой шагнуть назад, за стопу противника. И развернуться.
Это описывается сложно, а делается-то в пол-минуты. А потом классический бросок через себя — и красота! Летит противник на пол.
Если бы это была реальная схватка, я бы еще и сверху прыгнула, как на Эстебана Гила. Но это просто показуха.
— Эсса, а где вы этому научились?
А вот этот вопрос не предусмотрен. Так нечестно…
Пришлось мило улыбнуться.
— Дома, конечно. Слуги много чего умеют, надо только не стесняться спрашивать и учиться. Вот я и попробовала. Я же действительно намного слабее мужчины, — я протянула руку Леандро, но тот ее не принял, насупился и сам вскочил на ноги. — Приходится брать увертками, хитростью, подлостью. Это естественно.
— Женщины, — прошипел Леандро.
— Окажись я другой, вы бы искали сестру в Санторине.
У парня хватило совести смутиться. Все верно, Кайа Ибанес была бессовестно избалована защищенностью. Она точно знала, что с ней никогда и ничего плохого не случится. А когда оказалась в сложной ситуации — растерялась.
— Я бы этого эса Четина….
— Можете сплавать, трупы под водой попинать, — предложила я от драконьих щедрот.
— Я бы в Санторин сплавал. Баязет, ссссс… собака!
Я погрозила парню пальцем.
— а если тором станет?
— Надеюсь, не станет, — задумался Леандро.
— Мы отклонились от темы, — решил Федерико. — Простите за недоверие, эсса. Мы вас слушаем дальше.