момента. Хочется всем сказать спасибо и напомнить про классическое «ставьте лайки, подписывайтесь, пишите комментарии, жмите на колоколь…» так, это уже не из той оперы. В общем предлагаю сделку, пока есть такая возможность, набиваем 1000 лайков и получаем внеочередную проду
Интерлюдия. Маг тьмы
Вертолёт шумно рассекал вечернее небо, стремясь успеть сделать ещё хотя бы один круг из Майами на военную базу США, расположенную на одном из островов в Карибском море. Эвакуация, масштабами превосходящая великое переселение народов, стала настоящей болью для сотен миллионов людей. Если не миллиардов. Пока гремели кулаки по тумбам на саммитах Союза Человеческих Наций, одно из сильнейших государств мира, славившееся своими достижениями, умирало. Четыреста миллионов человек сошли с насиженных мест, побросали всё что только возможно было оставить, и устремились в безопасные земли. На их место огромными колоннами и эшелонами двигались военные, наёмники, добровольцы и ополчение. Но это не помогало. Захватчики, словно дикие звери, проносились по улочкам городов, шоссе, полям и лесам, уничтожая сопротивление. Для них огрызающиеся людишки были не более чем слабой формой жизни, что стояла где-то внизу в пищевой цепи. Не раз и не два на камеры попадали кадры людоедства, вселяя ужас и праведный гнев в сердца всего человечества.
На задний план уходили религии, идеологии, классовость. Перед лицом общего врага много разграничительных линий было стёрто. Человечество направило беспрецедентные силы для отражения иноземной угрозы. США пообещало очень многое странам, согласившимся оказать помощь в отражении атаки.
— Бесполезно… Это всё бесполезно…
— Что вы говорите, капитан? — пилот обратился к капитану отряда специального назначения СЧН, но тот лишь промолчал в ответ.
В этот самый момент вертолёт пролетал забаррикадированное шоссе. Это была одна из последних линий обороны полуострова. В каких-то ста километрах отсюда кипел самый настоящий бой. Танки, бронемашины, реактивная артиллерия и её старший брат в лице пушек — все они под прикрытием авиации и вертолётов и при поддержке более двух сотен тысяч человек вели оборонительный бой против наступающих легионов врага.
Враг был силён и беспощаден. Сила его была в количестве воинов и магии. Старшие маги противника раз за разом прорывали чудовищной силой заклинаний линии фронта, выставляя магические щиты, отражали атаку реактивной артиллерии. Редкое ракетное вооружение, что было на 90 % израсходовано в первые две недели войны, сейчас береглось для массированных внезапных атак по месторасположению магов. Но даже так этого не всегда хватало. Словно всесильные существа, они бродили среди своих соплеменников и переворачивали чашу весов в этой войне в свою сторону.
— На пять часов, над самой землёй, парит тварь. — второй пилот отрапортовал об увиденной в вечерних сумерках твари.
— Малый десантный корабль. С побережья пришёл, прорвался, видать, через заслон. — дай наводку истребителям и команде зачистки. — посмотрев в указанное направление, капитан оценил угрозу и отдал указание.
Это был не его бой.
Лопасти разогнали по площадке пыль, и капитан вместе с пятёркой бойцов выпрыгнули наружу, устремляясь к старшему офицеру.
— Сэр! Команда Альфа готова приступить к боевым задачам! — по стойке смирно доложил командир отряда и замер.
— Вольно, капитан Рюдигер. Почему вы решили вернуться? — полковник смотрел на бойца, которого менее суток назад собственноручно отправил вместе с дочерью на Кубу.
— Сэр, я благодарен вам за заботу, но я всё ещё действующий боец и командир отряда Альфа.
— Рюдигер, мальчик мой… ты же понимаешь, что шансы на её выживание… они малы…
— Сэр! Это мой долг как мужа и отца. Позвольте мне отправиться в разведку!
— Запрещаю. Есть более удобные и полезные способы достижения смерти. Идите в расположение. — с раздражением отправил пятёрку полковник Маккейн, и проводил усталым взглядом своего подопечного.
— Эй, капитан, во сколько сваливаем? — Лейтенант «белоснежная улыбка» Самуэль Ричи подошёл к своему капитану, что перепроверял полученное обмундирование.
— Кто сказал, что мы сваливаем? — с невозмутимым видом Рюдигер посмотрел на вечно весёлого оболтуса, любителя взрывчатки.
— Ой, да ладно вам, у вас на вашем непроницаемом лице и так всё написано. Или идём все вместе, или мы вас никуда не пустим. — Вин Лоффет похлопал по спине своего босса и достал на койку сумку с вещами, начав выкладывать и сортировать нужное и ненужное в предстоящей вылазке.
— Не несите ерунды. — попытался отмазаться Рюдигер.
— Да-да, капитан. На сколько будильник ставим? — остальные члены команды разделяли мнение своих коллег и принялись, тихо перешёптываясь, выбирать и разделять вещи для вылазки.
— Придурки… — бросил сопротивляться Рюдигер.
— Пошли, пошли… — подбодрил и ускорил своих товарищей Самуэль, пересекая охранный периметр.
Не то, чтобы их не заметили, просто надо было выбрать направление, охраняемое «своими». И заранее с ними договориться. В условиях хаоса, творящегося вокруг, это было не такое уж и редкое явление. Например, час назад отряд наблюдал троицу, что так же как и они, но налегке отправилась в самоволку по каким-то своим причинам. Кто-то возвращался, кто-то нет. Дезертирство было не самым редким явлением в это время. Потому что солдаты знали: День-два, а в лучшем случае — неделя, и фронт будет проходить под их ногами, и они будут тем самым авангардом. Командование просило неделю, чтобы эвакуировать всё самое ценное, все технологические чудеса и блага, что со всего восточного побережья за это время стеклись в Майами.
Продержаться неделю и эвакуироваться — такая мечта прочно засела в голове солдат, что жаждали победы и жизни. А если победы не видно, то хотя бы жизни. Жаль, шайтраны слово пощада не знали, убивая и убивая всех попавших в их когтистые лапы.
Команда добралась до заброшенного здания растащенной и разрушенной заправки. Судя по обрывкам шлангов, заправляться здесь больше было нечем и незачем. Рюдигер достал карту и фонарик, после чего стал объяснять цель и задачу этой вылазки. В двадцати километрах к северу от линии фронта имелся городок Ривера Бич с причалом для яхт. Именно там судьба заставила его расстаться с раненной супругой, и в попытке спасти дочь нестись как сумасшедшему через разыгравшееся на улицах города сражение, надеясь увидеть хотя бы одну яхту.
И судьба ему улыбнулась. Но, глядя на сотню детей, которых спасали из города на этой сорокаметровой яхте, он понял, что если вернётся, то ни жены не спасёт, ни дочери не сможет гарантировать хоть что-либо, кроме боли одиночества. Он решил для себя, что сперва убедится в безопасности его сокровища, а затем вернётся к любимой. И сейчас он шёл исполнить свой долг. Как любящий муж и как истинный мужчина. Он не питал иллюзий, что обрекает свою дочку на сложное