Ури уверен, что именно эти голоса являются ключом к разгадке тайны источника энергий, которые проходят через него.
ИЗ АРХИВА СОБЫТИЙ
«На многих пленках я находил для себя подтверждение существования Бога, хотя я верю в него, независимо от того, существуют эти пленки или нет. Были записи, на которых одни голоса описывают всю грандиозность и бесконечность Вселенной, другие убеждают в важности свободной души человека, третьи рассказывают о бывших открытиях Земли космическими кораблями и предсказывают нам еще один большой космический корабль. Нет, это будет всего-навсего контакт, а не оккупация Земли.
Или, например, голоса признавались, что давно уже наблюдают за Землей, потому что вся Вселенная взаимосвязана. И даже самое маленькое событие, которое происходит у нас, может повлиять на все остальное. И якобы они пытаются предостеречь Землю от самоубийства.
Я не знаю, что стоит за этими голосами — какие-то существа или космические компьютеры. Мне кажется, это воплощенные в неизвестную форму разумы. Они абсолютно самостоятельны, я принимаю все, что они говорят, поскольку не раз получал убедительные подтверждения их слов, выраженные вполне материально и осязаемо.
Все эти проявления, и прежде всего мои собственные ощущения, подталкивали меня идти дальше, проводить научные эксперименты и продолжать демонстрации, чтобы энергетические силы становились известны людям, чтобы им можно было показать хотя бы маленькие символы вроде согнутого ключа. Мне кажется, что символы необходимы для того, чтобы легче было понять и принять тот факт, что мы находимся на пороге больших открытий новых энергий, высших разумов, контактов с другими обитателями Вселенной. И кто знает, быть может, это понимание поможет нам воссоединиться, вместо того чтобы разрывать друг друга на части. Все это не так уж и нелогично.
Мне кажется, что каждый астроном сегодня теоретически готов согласиться с тем, что во Вселенной — миллионы других планет с большой вероятностью существования на них разумной жизни».
Ури Геллер любит писать стихи. В них много музыки и разных символов. Все они приходят к нему, как он сам говорит об этом, «откуда-то извне». Вот стихотворение, которое называется «Тот день»:
В тот день ветер пожелтел.В тот день упала пыль.В тот день открылись небеса.В тот день что-то красное приблизилось к нам.В тот день солнце остановилось.В тот день мы увидели красное.Тот день стал нынешним.И вот тогда я познал конец.В тот день начался подъем.В тот день красное превратилось в желтое.Тот день мы запомнили.Тот день мы узнали.Сиреневое вытекло из желтого.Оно капало, и тишина горела.Сиреневое превратилось в зеленое.Зеленое стало таким белым и серебристым.И серебро превратилось в золото.И золото расцвело в цветах радуги.И все это окрасило туман.Туман утонул в радуге.Утонул так глубоко, что его не стало.Цвета упали в пустотуИ посеялись в полях.На полях выросли вновь желтые цветы.И стало слышно:Человечеству предстоит пройтиСвой собственный путь.
Ури находился в глубоком трансе, когда к нему пришли эти стихи. Он попытался проанализировать строчку за строчкой. Вот что у него получилось:
«Первые же слова: «В тот день ветер пожелтел» — напомнили мне ветреные бури с летящей желтой пылью, которые я видел в пустыне. Мне казалось, что это описание огромной катастрофы, которая где-то происходила.
Эти страшные ветры, которые гнали желтую пыль по пустыне, окрасили весь воздух в желтый цвет, потому что клубы пыли поднялись высоко над Землей. А потом пыль вдруг резко упала и обволокла Землю, как предвестие чего-то значительного, что должно было произойти. И «В тот день открылись небеса» для меня означало, что какая-то неведомая могущественная сила отворила небесный створ, чтобы проникнуть на Землю.
Словом, вся поэма с ее многоцветностью и образностью указывает на что-то космическое, всеобщее и величественное. Сиреневый цвет отражает бесконечность, зеленый предвещает или новую эволюцию, которая пришла на Землю, или открытие новой планеты.
Я не мог всего понять. Но понял, что когда-нибудь смысл стихотворения станет нам ясен. Наверное, только после того, как мы сами станем частичкой Бога…»
ФЕНОМЕН ЛЕВИТАЦИИ
В индийских Ведах, что в буквальном переводе с санскрита означает знание, содержится даже практическое руководство по левитации, своеобразное ноу-хау, которое описывает, как привести себя в такое состояние, чтобы оторваться от земли. Но за прошедшие века значение многих древнеиндийских слов и понятий оказалось утраченным, поэтому перевести эту бесценную инструкцию на современный язык невозможно.
Что же касается древних левитантов, то, согласно дошедшим до нас свидетельствам, они поднимались в воздух на высоту около 90 сантиметров от земли. Причем делали это вовсе не для того, чтобы поразить кого-то такими чудесами, а просто потому, что «парящее» положение более удобно для исполнения религиозных обрядов.
Наряду с Индией левитация в древности практиковалась также в Тибете. Буддистские тексты повествуют, что после того, как в 527 году н. э. в тибетский монастырь Шаолинь пришел индийский основоположник дзен-буддизма Бодхидхарма, он научил монахов управлять энергией тела — непременному условию для полетов. Пользовались левитацией и сам Будда, и его наставник маг Саммат, которые могли часами оставаться парящими в воздухе.
Характерно, что и в Индии, и в Тибете искусство левитации сохранилось до наших дней. Многие исследователи-востоковеды описывают также феномен «летающих лам». Например, британская путешественница Александра Давид-Неель своими глазами наблюдала, как на высокогорном плато Чанг-Танга один из буддистских монахов, сидя неподвижно с подогнутыми под себя ногами, пролетал десятки метров, касался земли и вновь взмывал в воздух, словно отскакивающий после сильного броска мячик. Причем его взгляд был устремлен вдаль — на «путеводную звезду», видимую в свете дня только ему одному.
Левитация была издавна известна не только на Востоке, но и в Европе. Причем у средневековых европейских левитантов есть одна характерная особенность. В отличие от восточных брахманов, йогов, лам, никто из них специально не стремился овладеть искусством левитации и не готовился к полетам. Обычно они взмывали в воздух, будучи в состоянии восторженного религиозного экстаза и даже не думая об этом.
Если обратиться к достоверным фактам, то в числе первых официально зафиксированных левитантов следует назвать св. Терезу, монахиню-кармелитку, свидетелями полетов которой были 230 католических священников. О своем необычном «даре», как считала сама святая, она рассказала в автобиографии, датированной 1565 годом.
«Вознесение приходит, как удар, неожиданный и резкий, — пишет она, — и, прежде чем ты можешь собраться с мыслями или прийти в себя, тебе кажется, будто облако уносит тебя в небеса или могучий орел на своих крыльях… Я вполне осознавала себя, чтобы видеть, что нахожусь в воздухе… Должна сказать, что, когда вознесение оканчивалось, я ощущала необыкновенную легкость во всем теле, словно я совсем невесомая».
И вот что любопытно: сама св. Тереза не хотела летать! Долгое время монахиня-левитантка отчаянно молилась, чтобы Господь избавил ее от этого знака своей милости. В конце концов молитвы кармелитки были услышаны и полеты Терезы прекратились.
Всего же, как свидетельствуют церковные записи, количество людей, демонстрировавших на глазах верующих явление левитации, приближается к трем сотням. Из русских левитантов можно назвать Серафима Саровского, архиепископа Новгорода и Пскова Иоанна. А московские летописи повествуют о Василии Блаженном, который не раз на глазах у толпы переносился неведомой силой через Москву-реку.
При этом в число официально признанных церковью левитантов не входят ведьмы. Сколько их сожгла на костре святая инквизиция — не поддается учету. В эпоху Средневековья подозреваемых в связи с дьяволом и колдовстве подвергали испытаниям водой или весами. Обвиняемых связывали и бросали в водоем. Если они не тонули, вина считалась доказанной и их ждал костер. То же самое происходило, если человек весил меньше определенной нормы.
Наиболее известным летающим человеком XIX века был Дэниел Дуглас Хьюм. Редактор одной американской газеты так описывает его первый знаменитый полет:
«Хьюм вдруг стал отрываться от пола, что явилось полной неожиданностью для всей компании. Я взял его за руку и увидел его ноги — он парил в воздухе в футе от земли.