как же Уильям?
– Мы расстались, Ась. В принципе, это был лишь вопрос времени, мы оба знали, что не подходим друг другу.
– Подожди, он что, тебя обидел, да?
Пусть Эви говорит, что хочет, но я же видела – она действительно любит Блеквуда, а вот о нём этого не скажешь. Вряд ли он вообще способен на столь сильное чувство. Значит, в разрыве виноват опекун! От возмущения я даже забыла, что совсем недавно едва на стену не лезла от ревности – проснулась женская солидарность!
– Нет, милая, просто всё сложилось так, как должно быть. Асения, запомни, Уильям самый благородный мужчина на свете, если и обидит, то ненамеренно. Постарайся в такие моменты быть к нему снисходительней.
– Мы с тобой ещё увидимся?
– Разумеется, жизнь длинная, обязательно встретимся.
– А на мою свадьбу придёшь?
Вздрогнув, графиня отвела взгляд и отрицательно покачала головой.
– Прости, но я не смогу. Пока, Асенька, будь счастлива!
На прощание сжав мою ладонь, Эвилина ушла, а я от растерянности так и не нашлась, что ей сказать. Как же так? Ещё днём они были вместе и вдруг раз, и всё! Так без веской причины не бывает. И причина точно не в Эви!
Я сползла с кровати, вышла из спальни, добрела до покоев опекуна и, набравшись решимости, постучала. В ответ тишина. Осторожно приоткрыла дверь, заглянув внутрь. Уильяма увидела сразу. Точнее, его силуэт на фоне окна, так как гостиную освещали только пляшущие в камине языки пламени.
Блеквуд стоял ко мне спиной, сложив руки на груди. Несмело сделала шаг...
– Чего тебе? – холодно спросил опекун.
– Зачем ты прогнал Эви? Она хорошая, а ты повёл себя недостойно!
Обернувшись, он мрачно усмехнулся, что в неверном свете камина выглядело жутковато.
– Ты так считаешь? Может, мне стоило на ней жениться?
Предложение мне не понравилось, и в груди опять противно заныло. Но я постаралась не обращать на это внимания. Я не имею права на чувства к Уильяму, и закрыли тему!
– Почему бы и нет? Она стала бы замечательной супругой, а девушку с подходящей магией ты всё равно вряд ли найдёшь.
Стремительно рванув вперёд, он впился в мои плечи пальцами и встряхнул, как тряпичную куклу, с яростью зашипев в испуганное лицо:
– Никогда не смей совать свой нос в чужие отношения! То, что произошло между мной и Эви, это только наше с ней дело, тебя не касается! И не тебе указывать, на ком мне жениться!
– Я лишь хотела как лучше…
– А с чего ты взяла, что можешь решать, как для меня лучше? Вдруг я хочу вот так?!
Как-то отреагировать я не успела – Уильям резко притянул меня к себе и накрыл губы сминающим поцелуем. Обхватив руками моё лицо, не позволяя отвернуться, проник языком в рот. По телу мгновенно прошли разряды тока. Я дёрнулась, упираясь ладонями в широкую грудь, пытаясь оттолкнуть от себя мужчину. В этот момент он провёл кончиком языка по моему нёбу, на удивление нежно лаская. Уже занесённая нога, целящаяся каблуком в ступню герцога, плавно опустилась обратно, ладони пропутешествовали вверх, ложась на его затылок, и я прильнула к Блеквуду, прижимаясь к нему, как к единственно надёжной опоре.
Он скользнул руками по моей спине, спустился к ягодицам и, надавив, притиснул мои бёдра к своим. Ощутив нечто твёрдое, упирающееся в низ живота, испытала двойственные ощущения. С одной стороны, это взволновало, усиливая возбуждение, посылая табун мурашек по коже, а с другой – напугало до икоты. Оказаться во власти пылающего яростью мужчины чертовски страшно.
С трудом оторвавшись от Уильяма, чуть слышно выдохнула:
– Отпусти!
Он отскочил от меня как ошпаренный, ошеломлённо вглядываясь в моё лицо. Наверное, я выглядела испуганной. Не из-за поцелуя, а от собственной реакции на него. С тем скудным опытом, что состоялся у меня с принцем, не сравнить. В венах словно потоки лавы бурлили, бросая в жар. И губы горели огнём. Прижала к ним дрожащие пальцы, не сводя с Блеквуда широко распахнутых глаз.
– Иди к себе, – произнёс он, тяжело сглотнув.
Вздрогнув, очнулась и стремглав рванула к двери. Уже взялась за ручку, как за спиной раздался грохот. Обернулась. Уильям стоял, опустив голову, упираясь в стену ладонями, между которыми чернела дыра в штукатурке.
Вылетела в коридор и, прикрыв дверь, обессилено прижалась к ней спиной. Вот помирила опекуна с Эви, так помирила! И, по-моему, я не сильно расстроилась, что миссия провалилась. Теперь в моих чувствах совсем кавардак, и как с ним разобраться, я не имею ни малейшего представления. Точно могу сказать лишь одно – я и не подозревала, что поцелуи приносят столько удовольствия!
25
АСЕНИЯ.
Хоть немного поспать удалось лишь под утро. Стоило закрыть глаза, и я снова возвращалась в гостиную Блеквуда и в его объятия. Губы, щёки, всё тело горело огнём… Я уж не говорю о том, что в воображении пошла куда дальше поцелуев.
Не совсем ведь невежа в этом вопросе. Девочки в пансионе привозили с каникул запрещённые дамские романы, которые мы по очереди читали ночами при свете фонарика, накрывшись с головой одеялом.
Если раньше откровенные истории о несуществующих графах и служанках всех мастей заставляли смущённо краснеть и глупо хихикать, то сейчас, отчётливо представляя на их месте себя и Уильяма, я готова была со стыда сгореть. А разбушевавшаяся фантазия, как назло, не желала успокаиваться.
– Готово! Пора на завтрак, – сообщила горничная, отходя на шаг и удовлетворённо рассматривая моё отражение в зеркале.
Сердце, пропустив удар, забилось быстрее. Можно я не пойду? Впервые в жизни я готова объявить голодовку, только бы не встречаться с герцогом. В голове роилась уйма вопросов. Как я посмотрю ему в глаза? Что скажу? Как вообще вести себя с ним после случившегося?
– Госпожа? – вывел из оцепенения голос Арнелы.
– Да-да, всё хорошо, – ответила невпопад и выскользнула в коридор.
Спустившись на первый этаж, на пару секунд задержалась возле двери в столовую. Набираясь смелости, глубоко вздохнула и всё же шагнула внутрь. Сидящий за столом герцог при моём появлении вскочил с места и пристально вгляделся в лицо. Я же напротив, старалась на него не смотреть, заинтересованно изучая пол под ногами.
– Ася, я... – прочистив горло, начал Уильям.
Слушать его извинения было выше моих сил. Безмятежно улыбнулась и, не позволив опекуну договорить, заверила:
– Всё нормально, ваша светлость. Я понимаю,