Читать интересную книгу Ловля бабочек. Дорога осознания - Евгений Трубицн

Я напряженно уставился на силуэт, он высился на фоне пожелтевшей травы. Вокруг не было ни души. Слегка удивленно, я осознал, что могу различать цвета в ранее сером изображении мира. Мои глаза продолжали разглядывать образ. Сперва я подумал, что это обычный человек, разговаривающий с кем-то на соседнем балконе. Но в течение уже минут десяти он ни разу не двинулся и не произнес ни звука. Хотя возможно я не услышал, несмотря на то, что жил на первом этаже. Внезапно объект, как мне показалось, повернул голову и посмотрел прямо на меня. В ужасе я пригнулся к полу в надежде, что меня не заметят. Но почему-то был уверен — мне это не удалось. Я попытался вновь посмотреть на черный образ и слегка поднял голову. И через миг опять оказался на полу — тьма смотрела на меня в упор. Сердце заколотилось как сумасшедшее. Ноги стали дрожать и подгибаться. С таким первобытным страхом я ничего не в силах был поделать. Ничего не помогало. Я не мог отделиться от него.

— «Черный объект — это моя смерть,» — раз за разом приходили мысли.

Через мгновение пришла идея, что просто учитель решил проверить меня. Это было в его стиле. Страх немного отступил. Я сбегал в коридор, взял кроссовки и, натянув их, открыл окно. В помещение ворвался пронизывающий, напористый ветер. Перекинув ноги через оконный проем, я выпрыгнул на улицу и неудобно приземлился на узкую полоску асфальта, проложенную вдоль дома. И слегка потянул левую ногу. Теперь мой взгляд был на одном уровне с силуэтом. Я медленно, слегка прихрамывая, приближался. Но чем ближе я подходил к черному объекту, тем хуже становилось зрение. Тьма необъяснимо сгущалась передо мной, и с каждым шагом я видел все меньше и меньше. Силуэт, как ни странно не прояснялся и представлял из себя смутное, перетекающее по краям, пространство. Во мне зародилось сомнение, что это старик или его помощник. И страх мгновенно разогнал мое сердце до скорости несущегося поезда. На лбу выступил пот, несмотря на октябрьский холод.

Я стоял в одном шаге от изменяющейся, всеобъемлющей черноты. Вокруг меня все погрузилось во тьму. Я не видел ни дома, когда быстро обернулся, ни дороги, ни деревьев и даже трава под ногами была недосягаема для моего взгляда. Ужас охватил меня, но сил сдвинуться с места не было. Я будто прикованный пытался сделать хоть что-то, но даже мысли не желали складываться и мгновенно растворялись. Неожиданно силуэт двинулся на меня и полностью поглотил.

Когда я открыл глаза, передо мной предстала странная картина. Мои родственники со слезами на глазах стояли у чей-то могилы. В воздухе повисло тяжелое молчание. Никто не проронил ни слова. Взгляды близких мне людей пропитаны скорбью. Через несколько секунд ракурс переместился ближе к гробу и в ужасе, я увидел в нем свое бледное лицо. На мне был черный костюм, руки сложены на груди. Я мертв. В мое сознание хлынула великая печаль и сожаление:

— «Так рано, так много упущено. Как это произошло? Несправедливо».

Секунды тянулись невыносимо долго. А может, прошли и часы. Я не уверен, что еще мог воспринимать время.

На самом дне памяти что-то вспыхнуло. Нечто неуловимое.

— «Кто я? Кто умирает?» — послышались вопросы.

Воспоминания, характер, идеи, принципы, личность — исчезают бесследно. Но что-то остается. Что-то более ценное, по-настоящему мое. Сознание? Пространство, в котором когда-то возник ум, породивший мысли. Пустота, вмещающая в себя весь мир.

Я есть пустота.

Я есть.

Есть.

...

Раньше, когда я задумывался о смерти, мне было страшно потерять себя, потерять мышление. Сейчас же, то, что я так боялся утратить, было моим злейшим врагом — ложная личность. Самое низкое и мерзкое, порождение эгоизма. Лишь оно умирает. Я не могу потерять будущего — у меня его никогда не было. Я не потеряю прошлого — оно уже давно потеряно. Что человек утратит со смертью, только один миг — сейчас? Но пустота существует в бесконечности, пустота и есть бесконечность, порождающая в себе тысячи миров. Здесь нет времени. Здесь нет тебя.

Грусть прошла, страх тоже незамедлительно испарился. Я осознал, что смерти боится только мысль. Без мысли нет смерти. Некому о ней говорить. Некому ее представлять. И только мысль подвержена забвению. Существование же незыблемо. Пульсация вселенной. Тьма и свет. Вдох и выдох. Ничего не остается тем же самым, ничто не умирает. Потому что ничего и не было рождено.

Темнота.

Безмолвие.

* * *

Я ощутил прикосновение солнечных лучей и приоткрыл глаза. Мое тело распласталось на кровати и по чуть-чуть наполнялось сознанием. Я мог ощущать, воспринимать мир. Радость проникла в меня, стремительным напором. Я жив. Это был всего лишь сон. Очень странный сон, после которого послевкусие не пройдет еще очень долго.

— «Я не могу умереть. Потому что нет «я», которое существовало бы,» — проникали осознания из сна, пропитавшие мои дни чувством наполненности и счастьем. Только «я» может страдать, говоря самому себе, что это так. Мысли порождающие боль. Мысли порождающие смерть.

Я сладостно потянулся и как всегда, осознавая мельчайшие движения, пошел на балкон — подышать воздухом. Но пройдя несколько шагов, я замер в шоке. Окно на балконе было распахнуто.

Глава 19. Последняя тренировка перед началом.

Шум проезжающих машин. Неторопливый разговор двух студентов, стоящих неподалеку. Порывы прохладного ветра. Мое внимание переключается с одного звука на другой. Я не в силах длительное время воспринимать несколько источников одновременно. Параллельное внимание не работает со слухом. Я осознаю, что стою на остановке. Ощущаю пространство вокруг, словно сам являюсь им. Вглядываюсь в пустоту между людьми и фокусировка взгляда распадается. Все сливается в невообразимый калейдоскоп цветных пятен, лишь темная плоскость асфальта рассекает размытую картинку. Внутренний диалог не желает прекращаться, и я немного напрягаю горло, как бы в попытках удержать речь. Мысли утихают. Описания прекращаются. Фигуры, пятна — все сливается в неразборчивую мешанину, покрытую серой прозрачной пеленой.

Создаю в пространстве рядом с собой небольшой шар, заполненный сознанием. Прикрепляю этот объем к говорящим студентам, точнее к расплывчатым пятнам примерно в их направлении, чуть левее меня. Впереди формирую плоскость внимания и распределяю ее вдоль дороги. Третий объем — простой пустотный шар располагаю на макушке — он будет слушать ветер. Удерживаю разом все объекты, слепленные из внимания, и начинаю воспринимать звуки, проходящие через них. Каждый шар, мгновение назад наполненный тишиной, все чаще пронзается возникающим шумом. Объемы внимания фиксируют, осознают звуки синхронно. Через несколько минут я вхожу в странное состояние. Изображение начинает вибрировать и будто покрывается поблескивающим туманом. Мой взгляд становится смесью концентрации и расфокусировки. Наблюдая некоторую область в четкости, я в тоже время замечаю объекты и периферийным зрением. По другую сторону дороги возвышаются несколько, покрытых увядающей листвой, деревьев. Вокруг их крон слегка колеблется белесая дымка, будто раздвоенное изображение.

Я продолжал работу еще некоторое время как внезапно, краем глаза заметил, что студенты начали светиться желтоватым светом. Они словно окутаны мягким сиянием. Сердце бьется сильнее. Страх охватывает меня с головой. Случайно обратив внимание на свои джинсы, я заметил, что они буквально горят молочно-желтым свечением. Дыхание сбивается как от удара в солнечное сплетение. Я начинаю судорожно делать глубокие вдохи, пытаюсь восстановиться. От неожиданности упускаю объемы внимания, и они бесследно распадаются. Звуки со всех сторон окружают и поглощают меня. Я выпадаю из осознания и в приступе неудержимого интереса направляю сконцентрированный взгляд на ноги, свечение моментально исчезает. В шоке я оглядываюсь по сторонам. Все по-старому. Слабые остаточные эффекты: цветные круги, точки, различные пятна.

За час до этого в квартире раздался звонок. Я еще спал и, не успев осознать себя, взял трубку.

— Приезжай в офис. — проговорил старик смеющимся тоном.

— Прямо сейчас? — спросил я, даже не успев удивиться скорому возвращению учителя.

— Ну зачем же так спешить? Сделай, что нужно и приезжай.

Старик был непривычно благосклонен. И я стал ожидать какого-нибудь подвоха. В эту секунду я вспомнил о себе и мягко зафиксировал осознание тела.

— А вот еще что, — быстро произнес учитель, словно вспомнил нечто важное. — Пока будешь стоять на остановке, проделай «Треугольник звука».

Старик на одной из наших встреч учил меня воспринимать за раз несколько источников звука, без их описания умом. Тогда он подчеркнул, что это одно из базовых упражнений для развития нормального зрения. Я помню, что еще сильно удивился тому, что слушание развивает зрение.