Читать интересную книгу Аналогичный мир - 4 (СИ) - Татьяна Зубачева

Так, босиком, он и спустился вниз. Сегодня будни, и потому обедают на кухне. Эстер, увидев, что он не обулся, с ласковой укоризной покачала головой, но ничего не сказала. Да и в самом деле, тепло, полы чистые, никого они не ждут, и спорить из-за такой мелочи глупо. А что Марк, войдя в дом, тоже сразу разувается, ну… ну, ничего, всё утрясётся.

— Садись, Ларри, всё хорошо?

— Да, Эсти, спасибо.

Салат, овощной суп, баранье жаркое и яблочный компот. И разговор о всяких домашних хозяйственных мелочах и событиях.

— Спасибо, Эсти, всё необыкновенно вкусно.

— На здоровье, — Эстер встала из-за стола. — Рути, помоги мне. Пойдёшь в сад, ларри?

— Да, — он немного смущённо улыбнулся. — Повожусь немного.

Марк выскочил из-за стола, крикнув на бегу:

— Я принесу, я мигом.

Эстер и Ларри рассмеялись, но и минуты не прошло, как Марк влетел в кухню с отцовскими кроссовками в руках. Что в городе босиком не ходят, он уже хорошо усвоил.

— Спасибо, сынок.

Ларри быстро обулся, закатал рукава ковбойки выше локтей.

— Пойдём, сынок, рассада уже нас заждалась.

— И я с вами! — Рут бросила полотенце, которым вытирала посуду. — Пап, да?

— Конечно, дочка, — улыбнулся Ларри.

Эстер удивлённо покачала головой. Подумать только, раньше Рут никогда не любила возиться с землёй, прямо удивительно, как быстро она привязалась к Ларри. Ну вот, жизнь уже входит в обычную колею. Первая неделя была трудной, суматошной. Ларри вёл хозяйство… не слишком экономно, скажем так. Чтобы всё закупить… она потратила уйму денег, даже вспомнить страшно. Но за то в доме теперь есть запас, а то Ларри с марком на одних полуфабрикатах сидели, что, в конечном счёте, только дороже. И с одеждой так же. Так шлёпанцы, значит, Ларри не понравились. Ничего страшного, присмотрим ему для дома что-нибудь другое. Вот так.

Эстер оглядела кухню. Ну, всё в порядке. Пойти посмотреть, чем они заняты? Да, это интересно и даже где-то полезно. И раз Ларри так заботится о саде, ей нельзя пренебрегать этим невинным хобби.

В саду провозились до сумерек, потом дети выпили своё молоко, Эстер проверила, как они вымылись на ночь, Ларри зашёл к ним поцеловать на сон грядущий, и вот они наконец вдвоём в своей гостиной.

— Выпьешь чего-нибудь, Эсти?

— Да, Ларри, сделай мне свой фирменный, — Эстер улыбнулась. — И себе тоже.

Ларри смешал два стакана соков и опустился в кресло. Эстер села рядом на подлокотник и обняла его. Ларри вздохнул приваливаясь головой к её боку.

— Устал, милый?

— Нет, Эсти. Мне просто хорошо. Разжечь камин?

— Нет, вечер тёплый.

— Эсти, — Ларри отпил, облизал губы, — сегодня приходил сэр Фредди. Я пригласил его и сэра Джонатана к нам не обед.

— Конечно, милый. На воскресенье.

— Нет, я думаю, где-то недели через две, когда они оба будут в Колумбии.

— Хорошо, ты только скажи мне заранее, чтобы я успела всё приготовить.

— Конечно, Эсти, — Ларри снова вздохнул. — Понимаешь, я должен был известить их… о нашей свадьбе.

— Но их же не было в Колумбии, — Эстер наклонилась и поцеловала курчавую макушку. — А всё решилось так быстро. Ты просто не успел. Не беспокойся, милый, всё будет в порядке. Они… — она запнулась.

Вообще-то Ларри рассказывал ей о них. Что Фредди когда-то целый месяц жил в доме Маркуса Левине, и она по нескольким обмолвкам Ларри поняла, что Фредди скрывался от полиции, что потом, уже после Капитуляции и Заварухи, Фредди подобрал его, умирающего, и привёз в имение, что потом Джонатан отправил его в русский госпиталь лечиться, и наконец, что он — не работник, а компаньон Бредли. Всё это было достаточно странно и в то же время абсолютно понятно. Что ювелиры, уголовники и полиция тесно связаны, и не всегда понятно, кто с кем и против кого, она слышала с детства. Кто такие Бредли и Фредди… Ну, это достаточно увидеть Чака, чтобы обо всём догадаться. Кем может быть человек, нанявший Чака шофёром, тут и гадать нечего. Всё ясно. Но благополучие и жизнь И Ларри, и детей, и её самой зависят от расположения Джонатана и Фредди. И значит, она всё сделает как надо. Её сильный и добрый Ларри может на неё рассчитывать.

Она снова поцеловала мужа.

— Не беспокойся, милый. Всё будет в порядке.

— Спасибо, Эсти. Они… они всегда были добры ко мне. И знаешь… сэр Фредди сегодня назвал меня хозяином, — Ларри смущённо рассмеялся. — Так и сказал, что я — хозяин, и мне виднее, как лучше вести книги.

— Ну, конечно, Ларри. А что, — Эстер погладила его по плечу, смягчая вопрос, — у тебя проблемы с документацией?

— Да нет, Эсти, вроде, всё в порядке.

— Ларри, а что если… слушай, я же — бухгалтер, давай, я посмотрю.

— Это будет замечательно, Эсти! Тогда… — Ларри запнулся, что-то обдумывая, и решительно допил свой стакан. — Тогда в субботу пойдём все вместе.

— Оешено, — сразу согласилась Эстер и тоже допила коктейль. — Иди наверх, милый, и ложись. Я сейчас всё уберу и поднимусь.

— Хорошо, Эсти.

Но Ларри медлил, не желая её беспокоить, и Эстер встала первой. Взяла у него сткан.

— Иди, милый, уже поздно.

Ларри поцеловал её в щёку и пошёл наверх. В доме сонная живая тишина. Он заглянул к Рут и марку, послушал х дыхание, стоя в дверях. В спальне включил лампу у изголовья кровати и прошёл в ванную. Ковбойку в ящик для грязного белья, джинсы на вешалку для расхожего. Надо что-то придумать с обувью, а то Эсти обижается, что он ходит дома босиком, но шлёпанцы — это только в спальне хорошо, надо что-то придумать, вроде тех, в каких ходил у Старого Хозяина. А вот купальный халат — отличная штука.

Он вернулся в спальню, сбросил халат в изножье кровати и лёг. Где же Эсти?

— Я здесь, — она будто услышала его беззвучный зов, входя в спальню. — Я сейчас, Ларри.

Она прошла в ванную, и он услышал плеск воды. Может, он и задремал, потому что вдруг ощутил присутствие Эстер рядом. Медленно, преодолевая вязкую истому, он повернулся к ней. Эстер обняла его и поцеловала.

— Всё будет хорошо, Ларри.

— Да, я знаю.

Ларри губами нашарил её губы, поцеловал. Эстер тихо засмеялась, прижимаясь к нему, погладила по затылку. С каждой ночью Ларри становился всё смелее и, к радостному удивлению Эстер, внимательнее. И охотно откликался на её предложения и даже выдумки. Только однажды спросил:

— Тебе это нравится, Эсти?

— А тебе нет? — ответила она вопросом.

Он долго молчал, а потом, когда она уже чуть ли не забыла за поцелуми, о чём говорили, Ларри очень серьёзно сказал:

— Я хочу, чтобы тебе было хорошо, чтобы ты была счастлива, Эсти. И я сделаю для этого всё.

— Ларри… Ларри, но я хочу, чтобы и тебе было хорошо. Я нравлюсь тебе?

— Да, — сразу ответил он. — Очень.

И поцеловал её…

…Когда Ларри заснул, Эстер, потянувшись через него, выключила лампу, уже в темноте погладила Ларри по голове и заснула, касаясь щекой его плеча.

* * *

Смена заканчивалась в четыре, и Андрей специально поболтался по госпиталю, чтобы прийти в раздевалку после пере сменки.

Он угадал точно. Кто на работу, кто с работы, но разошлись все. Андрей открыл свой шкафчик и стал переодеваться. А теперь ему надо спешить, а то опоздает на автобус, не идти же пешком до Ивина.

Переодевался, убирал в шкафчике, запирал его, бежал к автобусной остановке, — всё это Андрей делал с механической бездумностью, думая о своём.

Да, конечно, он всё знает, всё понимает, и рад, искренне рад за Колюню. И всё же…

…День тёплый, безветренный, смена спокойная, и его отпустили к Колюне без звука.

— Колюня, — вошёл он в палату, — айда в сад?

— Айда, — радостно согласился Колюня.

Он помог Колюне пересесть в кресло и вывез его в коридор, а оттуда на веранду.

— Пахнет как, — засмеялся Колюня.

— Это сирень, доцветает уже.

Он аккуратно скатил кресло по пандусу и подвёз Колюню к кустам. Наклонил ветку, чтобы тяжёлая сизая гроздь коснулась лица Колюни.

— Чуешь?

— Ага, спасибо, Андрюша. А пятилучевые есть?

— Сейчас найду.

Эту примету он уже знал. Найти цветок с пятью лепестками и съесть. На счастье. Одну руку Колюне уже сделали, ложку теперь сам держит, шарики катает для реабилитации, но такую тонкую работу не сделает. Ага, вот она, а вот ещё, и ещё.

— Держи, Колюня.

— А себе?

— Я нашёл, — рассмеялся он в ответ. — А ты съел. Вот и поровну.

— Хитёр ты, — рассмеялся Колюня и, прижав к губам ладонь, втянул в рот, как вдохнул три цветка.

Пели птицы, и Колюня стал их называть ему. Даже удивительно, откуда их столько знает. И вот тут, когда они уже сами вовсю свистели по-птичьи — у Колюни здорово получается — их и окликнули.

— Ага, вот вы где!

Это был голос Жарикова, и он легко, не ожидая подвоха, обернулся.