Читать интересную книгу Мракобесие - В Стрелецкий

* * *

Безусловно, Солдатов знал о нашем вмешательстве в его судьбу. Первая утечка информации произошла еще тогда, когда шеф направил письмо Ерину. Догадаться об этом нетрудно - на меня выходило несколько старых знакомых. Живо интересовались, что у нас есть на Солдатова. Сергей Александрович отдавал себе отчет, чем все это может закончиться, а потому решился на крайние меры. Как-то зимой 1996 г. меня вызвал к себе Коржаков. В кабинете у него находился начальник Управления ФСБ по Москве и Московской области Анатолий Васильевич Трофимов. - Повтори Стрелецкому все, что сказал мне, - обратился к Трофимову Коржаков. Анатолий Васильевич немного смутился, но отчетливо выговорил: - К нам поступило заявление от Солдатова. Он утверждает, что вы вымогали у него взятку. Обещали похоронить оперативные материалы на него. Я в недоумении посмотрел на шефа. - Чего удивляешься? Расскажи Анатолию Васильевичу, что у нас с Солдатовым. Не вдаваясь в подробности, я изложил суть: есть основания полагать, что Солдатов коррумпирован. Это не просто оперативные материалы - ведется проверка, о которой помимо меня и начальника СБП известно министру внутренних дел, президенту. Иными словами, при всем желании "похоронить" материалы уже нельзя. Трофимову сказать было нечего. От комментариев он воздержался... Но никакие уловки спасти Солдатова уже не могли. Он был обречен. Решение вопроса становилось лишь делом времени. (Впрочем, мало ли у нас чиновников самого высокого ранга, о преступлениях которых известно многим руководителям? И ничего - продолжают работать.) Начальник УЭПа был отстранен от должности в начале 1997 г., когда СБП фактически уже уничтожили. Последней каплей, по всей видимости, стала квартира на Остоженке, купленная Солдатовым и оформленная им на своего сына. Лично я в гостях у полковника не был. Те же, кому довелось, рассказывают, что она поражает своей роскошью. Ушел Солдатов тихо, без скандала. О том, что послужило причиной его падения, пресса так и не узнала. Сейчас он крутится в каком-то в банке. Незадолго до Солдатова закончилась карьера и его "крестного отца" Дмитрия Якубовского, которого "любила" вся верхушка столичной милиции. Правда, в последний момент Якубовский попытался вырваться на свободу. Через своего адвоката он подкупил судью горсуда Ф. Холодова. За 100 тысяч долларов Холодов согласился "повнимательнее" отнестись к подсудимому. Это было его последнее дело - он собирался уходить на пенсию. Судья наивно полагал, что под занавес сумеет прилично подзаработать, обеспечить безбедную старость. Связь заговорщики держали через адвоката Якубовского Терновского. Именно Терновский передал на волю две весточки Димы. Одну - в Канаду, другая была адресована... Солдатову. Якубовский просил 100 тысяч на взятку. Солдатов не дал ни цента. Знал, что его обязательно на этом поймают. Канадская родня оказалась более сердобольной. В апреле 1997 г. адвокат Терновский был арестован ГУВД Санкт-Петербурга за "подстрекательство Якубовского к даче взятки". При аресте у него изъяли 80 тысяч долларов. Терновский молчал недолго. Он признался, что получил деньги от матери Якубовского и должен передать их судье Холодову. Председательствовал на процессе уже другой служитель Фемиды. Холодова отстранили. Правда, уголовное дело в отношении него так и не было возбуждено. Судьи, как и депутаты, пользуются статусом неприкосновенности. Мало кто, однако, знает, что в этой истории самое активное участие принимала СБП. Вместе с ГУОПом мы сделали все, чтобы Якубовский не сумел отвертеться. Срок, полученный суперавантюристом, куда более дорогая награда для нас, чем любой орден или медаль...

ИЛЮШИН В ЩУПАЛЬЦАХ "СПРУТА"

Полтора десятка лет Илюшин проработал вместе с Ельциным. Разумеется, пользовался неограниченным доверием Бориса Николаевича. Этот незаметный, бесцветный человечек всегда старался держаться в тени. Тщеславие ему было чуждо - он вполне довольствовался ролью "серого кардинала" Кремля. Первого помощника президента Виктора Васильевича Илюшина я видел всего несколько раз в жизни. Вспоминаю, как весной 1995 г. готовилось расширенное заседание правительства с участием Ельцина. Мало кто знает, что в "Белом доме", на третьем этаже, у президента есть свой резервный кабинет, своя зона. Именно в этой президентской зоне и размещался отдел "П". Естественно, при посещении ельцинским аппаратом Дома правительства были задействованы и наши кабинеты. Илюшину определили апартаменты моего зама. Никакой мебели там вообще не было. Нелюбовь к СБП была столь велика, что белодомовские чиновники старательно игнорировали все наши заявки. Когда же кабинет "сдали в аренду" первому помощнику, снабженцы забегали, как оглашенные. В течение часа притащили и расставили шикарнейшую мебель, цветочные горшки. Провели все возможные и невозможные виды связи. Из затхлой каморки помещение моментально превратилось в настоящий "праздник вкуса". Вдруг один из ответственных руководителей аппарата правительства схватился за сердце и побледнел. - Что такое? - спросил я. - Ковер, - прохрипел чиновник. - Ковер на полу старый. Надо срочно заменить. Я удивился. Ковер был вполне приличный, мог прослужить еще не один год. - Вы не знаете, какой Виктор Васильевич капризный, чуть не плакал руководитель. - Если он увидит, что ему положили старый ковер, разразится страшный скандал. На другое утро я пришел на службу. По привычке заглянул в кабинет заместителя. Илюшин сидел за шикарным столом и читал газету. Услышав, как открывается дверь, он бросил чтение и испуганно завертел головой. Точь-в-точь суслик. Такие же большие глаза, такое же маленькое тело. (В дальнейшем про себя иначе, как Сусликом, первого помощника президента я и не звал.) Заседание правительства прошло, президент из "Белого дома" уехал. А в кабинет мой заместитель попасть не мог. Снабженцы повесили на двери табличку "Илюшин В. В." и ключи нам не возвращали. На все мои возражения ответ был один: - Это кабинет не ваш, а Виктора Васильевича. Чиновников не волновало то, что в этот кабинет Илюшин приедет в лучшем случае через год. А у СБП с помещениями и без того напряженно. Пришлось идти за помощью к Коржакову. - Виктор Васильевич, ты когда собираешься начать работу в "Белом доме"? - иронически поинтересовался шеф, набрав номер Илюшина. Тот что-то долго отвечал. В конце концов Коржакову надоело его слушать: - Давай сделаем вот как. Это кабинет моих сотрудников. Пусть они сидят там, где и раньше. Как только кабинет тебе потребуется, ребята тут же его освободят. Тем более, ты же знаешь: по распоряжению президента чиновники не могут иметь более одного кабинета. Илюшин, скрепя сердце, согласился. Мой зам был на седьмом небе от счастья. Нежданно-негаданно ему достался комплект первоклассной мебели и набор спецсвязи. Так состоялось мое знакомство с первым помощником Ельцина. Когда вскоре мне пришлось вплотную заняться похождениями Илюшина, некоторое представление об этом человеке у меня уже имелось.

* * *

В мае 1996 г. из источников в банковских кругах мне стало известно о ряде кредитов, взятых Илюшиным. Получение этих кредитов я квалифицировал как завуалированную форму взятки. - Раз информация пришла от твоих источников, ты и занимайся проверкой, - сказал Коржаков, выслушав мой доклад. Но имей в виду: у нас уже имеются некоторые материалы в отношении Виктора Васильевича. Надо бы тебе с ними ознакомиться. Материалы представляли собой результаты долгого, кропотливого труда СБП. Из всего этого вырисовывалась не самая буколическая картина. (Дабы снять все возможные вопросы, сразу оговорюсь: эту историю я воспроизвожу исключительно по памяти.) Начиная с 1993 - 1994 гг. Илюшина стали видеть вместе с высокой эффектной шатенкой лет тридцати. Виктория Соколова в прошлом была членом юношеской сборной СССР по теннису. Ныне же официально она являлась аккредитованным в Москве корреспондентом итальянской газеты "Реппублика". Практически все свое свободное время Илюшин проводил с Соколовой. Женщина часто приходила в кабинет первого помощника в Кремле. Он брал ее с собой на всякого рода протокольные мероприятия, ввел в окружение президента, который стал относиться к "прекрасной партнерше" В. В. с большой симпатией. (Ельцин Б. Записки президента. М., 1994. С. 339.) Вдвоем они играли в теннис (как правило, на кортах на Сельскохозяйственной улице). После каждой игры посещали итальянский ресторан "Звезды Пескаторе" (Пушечная улица, дом 7). При этом Илюшин никогда и никому Соколову не представлял. Складывалось ощущение, что ему просто приятно быть с ней рядом. Соколова же отнюдь не трепетала перед всесильным царедворцем. Очевидцы вспоминают, что при игре в теннис она нередко покрикивала на Виктора Васильевича. В общем, вела себя как жена с мужем-подкаблучником. (Хотя он уже был женат, а она - замужем.) Думаю, вы поймете меня правильно. Интерес к личной жизни тех или иных высокопоставленных чиновников возникает у спецслужбы не от скуки. Илюшин - это не просто 50-летний джентльмен. Это человек, имеющий доступ к государственным секретам России. Большой чиновник, пользующийся доверием президента. Естественно, Илюшин (равно как и остальные сановники) желанная добыча для иностранных спецслужб, мафиозных группировок и разного пошиба проходимцев. Законы вербовки известны: женщины, деньги, компромат, честолюбие. Наша задача как раз и заключалась в том, чтобы отсечь от особ такого ранга лиц, вызывающих подозрения. Береженого, как известно, бог бережет... Соколову смело можно было отнести к первой составляющей закона вербовки. При дальнейшем изучении СБП узнала, что она имеет два гражданства: российское и итальянское. Причем значительную часть времени проводит в Италии. Дальше - больше. Во время одной из встреч Илюшин передал Соколовой кипу документов. Эти документы шатенка, журналист, теннисистка в течение полутора часов рассматривала, сидя в машине возле своего дома. Каждый, кто читал маленькие книжечки в ярких обложках из серии "Библиотечка военных приключений", на нашем месте насторожился бы. Подозрительным показалось и то, что активность посещений Соколовой илюшинского кабинета особенно возрастала накануне государственных визитов Ельцина в другие страны. Например, незадолго до поездки президента в Германию весной 1994 г. Соколова пробыла в кабинете первого помощника больше часа. После отбытия делегации она тут же улетела в Милан и вернулась в Москву в одно время с Илюшиным. Тотчас с ним встретилась. Настораживало и поведение Соколовой. Она постоянно профессионально проверялась на предмет выявления возможного ведения за ней наружного наблюдения. Часто выходила на проверочные маршруты, подобранные ей явно специалистами в области контрвизуального наблюдения. (Проверочные - это маршруты, на которых можно увидеть, есть за тобой "хвост" или нет.) Зачем обычному честному человеку прибегать к таким сложностям? Отчасти ответ на этот вопрос был получен. Среди ближайших связей Соколовой оказался гражданин Италии - некий Н. К. Перед каждым визитом Соколовой в Кремль к Илюшину Н. К. встречался с ней на Васильевском спуске и обсуждал что-то в течение 3-5 минут. То же и по возвращении. Но самое удивительное заключалось в том, что, едва завершив инструктаж, Н. К. каждый раз спешил в одну из квартир в центре Москвы. Квартира эта была хорошо известна нашим спецслужбам. В ней жил ... установленный разведчик ЦРУ.