Читать интересную книгу По закону плохих парней - Эйс Аткинс

– Не знаю.

– Он продавал все, что вы производили, в округе?

– Думаю, часть этого, – предположил Шэкелфорд. – Он говорил, что не будет рисковать там, где живет.

– Я уже слышал это. – Делая плавный поворот, Квин искоса взглянул на Шэкелфорда. – Талибы говорят, что они продают опиум только неверным. Их политики оправдывают наркоторговлю тем, что желают помочь крестьянам выжить.

Кейт снял бейсболку и поправил козырек.

– В день выборов я сплю. Никогда не думал, чтобы хотя бы один политик чего-то стоит.

– Говри говорил что-нибудь о Джонни Стэге? – спросил Квин.

– Окружном инспекторе?

Квин кивнул.

– Не припоминаю.

– Стэг послал людей Говри угнать часть скота моего дяди.

– Знаешь, большинство этих парней верят Говри, как какому-нибудь пророку. Он говорил, что если мы не объединимся в борьбе против смешения рас, то превратимся в новых ниггеров.

Они ехали на север, затем повернули к району округа, расположенному на другом берегу Большой Черной реки. Полная луна отражалась в затопленной территории, как в зеркале. Пересекли старый металлический мост, который напомнил Квину детский конструктор.

– Ты возвращаешься? – спросил Шэкелфорд.

– Ты должен еще показать мне новые места.

– Я имел в виду, возвратишься ли ты в Афганистан?

– Возвращусь в форт Беннинг.

– Ты знаешь свою будущую военную специальность?

– Рейнджер-инструктор.

– Больше не будешь сам штурмовать крепости?

– Почему бы тебе не заткнуться?

Квин плохо различал дорогу, не видя ничего за светом передних фар. Чтобы не заснуть, включил радио. Пел Джордж Джоунс. Но сегодня Квину хотелось слушать это пение.

Около полуночи Квин заметил «шевроле-эль-камино» вишневого цвета. Машина съезжала с грунтовой дороги, которая, по словам Шэкелфорда, вела в лагерь Говри. Свет передних фар скользнул по лицу Квина, прежде чем «эль-камино» направился на юг. Он включил зажигание и последовал за ним. Рядом с ним копошился Шэкелфорд, проснувшийся после часового сна, последовавшего после продолжительной похвальбы своими подвигами в школе и приема метамфетамина, который вверг его в невменяемое состояние.

– Где мы?

– Тот грузовик впереди только что выехал.

– Заметил, кто там был?

– Нет.

– Что за машина?

– Вишневый «эль-камино».

– Черт, это же отец Говри, если, конечно, его машиной не воспользовался кто-то другой. Видишь, сколько человек вместе с ним?

– Еще человек на пассажирском сиденье.

Шэкелфорд заерзал, заскрипел на сиденье, доставая из кожаной куртки пачку сигарет, опустил стекло и закурил.

– Как бы мне хотелось выпить банку пива именно сейчас. Нет ничего лучше, чтобы погреть задницу в холодный день. Понимаешь?

– Понимаю.

– До каких пор мы будем следовать за ними?

– До того места, куда они едут.

Шэкелфорд выкурил сигарету и выбросил окурок во тьму. Иногда на его обезображенное лицо падала тень, и Квин мог представить себе, как Кейт выглядел раньше. Когда же они приблизились к стоянке, где уличное освещение проникало сквозь стекла «бьюика», Кейт вновь обрел прежний уродливый облик. Его лицо менялось, как мягкий воск.

– Значит, досюда, – сказал Шэкелфорд, указывая на въезд на стоянку грузовиков, где припарковался «эль-камино».

Квин остановился, не выключая двигателя, у ряда бензоколонок, и наблюдал, как внутрь помещения вошел, а потом вышел старик в поношенной голубой джинсовой куртке и лыжной шапочке с пачкой сигарет и бутылкой кока-колы в руках. Вспыхнули задние фары «эль-камино», и машина сдала назад, открыв для обзора человека на пассажирском сиденье. Потом она развернулась и направилась к дороге на юг.

Квин покачал головой, когда увидел лицо этого человека. Он переключил передачу старого «бьюика» и последовал за «шевроле», снизив скорость перед спуском на шоссе № 45.

– Он едет в Мемфис, – предположил Шэкелфорд.

– Разве можно попасть отсюда куда-нибудь еще?

– Узнаёшь типа, который вместе с ним?

– Да.

– Брат Дэвис, – пояснил Шэкелфорд. – У него церковь в старом кинотеатре.

– Встречался со Стэгом.

– Вот видишь.

– Почему он якшается с отцом Говри? – спросил Квин. – Получает свою долю?

– Церковь, конечно, подходящее место, где можно оставить наличность, особенно после по-настоящему хорошей проповеди.

– Ты шутишь?

– Не стал бы шутить с рейнджером, – возразил Шэкелфорд.

– А как насчет банка?

– Там они хранят деньги.

– Ты говорил, что имел дело только с Говри и его отцом.

– Верно. Пожертвования делали другие. Неплохой бизнес, сказать по правде.

«Эль-камино» вишневого цвета свернул к шоссе № 78, проехал по округу Юнион и вырулил к выезду из Нью-Олбани, объезжая город по узкой проселочной дороге, затем по другой, и скрылся наконец из вида на грунтовке.

– Они нас видят?

Квин свернул на обочину и остановился, не выключая двигателя.

– Узнаем.

Через двадцать минут «эль-камино» выехал на хорошей скорости с грунтовой дороги, проехал в сторону шоссе, на севере повернув к Мемфису. Квин держался позади в доброй сотне ярдов.

– Эх, будь у нас одно из средств слежения, как в криминальном телесериале, – вздохнул Кейт. – Мы бы сделали остановку у пивбара, а потом нашли их снова.

– Ты помешан на пиве.

– Черт, ты не дал мне уйти в запой, позвонил и назвался проповедником. Затем увез меня с этой бабой, помощником шерифа. Мне давно не приходилось совершать такие путешествия. – Шэкелфорд рассмеялся.

Квин тоже улыбнулся:

– Я закажу тебе шесть бутылок пива, когда остановимся.

– Ты говорил что-то и о деньгах?

– Сколько тебе нужно, чтобы убраться из города?

– Ты имеешь в виду штат Миссисипи?

– Да.

– Несколько сотен долларов.

– Ладно.

– В самом деле?

– Я же сказал, – подтвердил Квин, держа в поле зрения задние огни машины отца Говри. Он видел, как она прячется между фурами и автомобилями, пока не достигла границ штата Теннесси и окраины Мемфиса.

Глава 18

Коротышка Дитто искал Лену. Она не могла сделать и двух шагов из трейлера без того, чтобы он не поспешил за ней, дабы удостовериться, что она вернется в сарай, где ее ждут бутерброды с арахисовым маслом или джемом, плитки шоколада Херши и, возможно, бутылка лимонада. Он старался не быть слишком болтливым, но, очевидно, сдержанность не была присуща его натуре, особенно когда он принимал от Лены тарелку или приносил свежее белье. Сначала Дитто раздражал девушку. Ее утомляли его глупые вопросы. Возможно, ей не следовало находиться рядом с ним, раз она ожидает здесь встречи с Чарли Бутом, думала она.

Но этот нервный парень с поросячьим лицом знал, как уберечь ее от приставаний. А ведь уже не раз один из этих уголовников – тот костлявый парень Джессап, который пресмыкался перед Говри, или толстый, как боров, Том, или Хогзила – ухмылялись при виде ее, словно она ходила голой. Вероятно, они полагали, что раз Чарли ее парень, то и у них есть шанс ее поиметь.

– Тебе не нужны витамины или что-нибудь подобное? – спросил Дитто, несколько заикаясь, не зная точно, как завязать разговор. – Я мог бы сбегать в долларовый магазин. Видел, что там продают пол-литровые бутылки жевательных таблеток за пять долларов.

– Я в порядке.

– Моя сестра тоже забеременела и всегда принимала витамины, которые прописал ей врач, – сказал Дитто, смущенно улыбаясь. – У тебя есть врач?

Она покачала головой.

– Когда тебе рожать?

– Ребенок шевелится во мне с марта. У меня такое чувство, что я скоро рожу.

– Я отведу тебя к врачу.

– Один парень дал мне вот это, – сказала Лена, достав из кармана старого пальто визитную карточку. – Если со мной что-нибудь произойдет, ты позвонишь ему? В случае если я буду сходить с ума от боли.

Дитто кивнул в знак согласия.

– Что ты делаешь здесь, черт возьми? – спросила Лена, присаживаясь на крыльце старого трейлера. Хуже всего то, что эта дыра воспринималась как дом, подобно другим местам, где она побывала. Она не задерживалась в одном месте больше шести месяцев.

– Тренируюсь, – ответил Дитто.

– Для чего?

– Говри говорит, что скоро война, – пояснил Дитто. – Не знаю когда, но он платит нам за исполнение поручений, за упражнения и так далее. У него есть канатная дорога, которая расположена на вершине того холма. Оттуда мы спускаемся вниз, где занимаемся стрельбой.

– Для чего это?

– Для полной готовности.

– К войне?

– Очевидно, – согласился Дитто. – Черт, я не знаю.

– Очень рада, – заметила Лена, наклоняясь к нему и полагая, что ей доставит удовольствие запах его сигареты.

Парень не двинулся с места, словно не желая ее спугнуть, он сидел окаменевший и молчаливый.

– Я хотел бы, чтобы Чарли Бут оставил тебя в покое, – вымолвил наконец Дитто. – У него не все в порядке с головой. Ты ведь и сама знаешь.