Читать интересную книгу Не ведая страха. Битва за Калт - Дэн Абнетт

Так что капитан — высшая инстанция, которая есть у Шестой роты. Браэллена это устраивает. Они выдвинутся, развернутся и закрепятся. Спасать и обеспечивать безопасность — на это их натренировывали.

Он размышляет об этом, когда положение дел внезапно меняется, а с ним меняются и их планы.

С неба начинают сыпаться танки.

Первый удар сюрреалистичен. Браэллен видит его отчетливо. Примерно в шестнадцати сотнях метров впереди с пятнистого неба падает сверхтяжелый «Теневой меч», практически в идеальной сохранности, если не считать вьющейся за ним секции гусеницы. Броня корпуса танка слабо светится розовым от прохождения через плотные слои атмосферы.

Он приземляется. Сокрушительный удар. Ослепительный свет. Ударная волна.

Столкновение вызывает взрыв, как от детонации плазменной мины. Боевых братьев подбрасывает в воздух, будто игрушки. Некоторые отлетают от транспортов или грузовых штабелей. Отделение Браэллена находится на краю области поражения. Братья остаются на ногах, силовые доспехи автоматически блокируются и приобретают жесткость, ощутив взрыв. Инерционные компенсаторы напрягаются. Браэллен чувствует, как песок и микроосколки отскакивают от брони, словно заряды ручного оружия.

Волна проходит, автоблокировка размыкается. Какое-то мгновение даже дисциплина под вопросом. Это не страх, всего лишь потрясение. Танки просто так не падают…

Еще один. На этот раз «Гибельный клинок». Он вертится вокруг своей оси. Танк попадает в ротные укрытия километром западнее, вызывая взрыв, от которого разверзается земля, а с холма напротив сходит оползень. Потом друг за другом еще два, тоже «Гибельные клинки». Один разбивает пару «Громовых ястребов». Через долю секунды второй рушится в стороне от дороги и пробивает воронку, но не взрывается. Он подскакивает, разваливаясь на части. Подскакивает и прокатывается через рассыпающийся строй боевых братьев, калеча их и рассыпая ошметки брони с колесными узлами.

Повсюду вокруг падают все новые. Как бомбы. Как сказочный град. Как высыпавшиеся из детского ящика игрушки. Некоторые взрываются. Некоторые разлетаются при ударе и отскакивают. Некоторые зарываются во вспаханную землю, словно нули в плоть.

Браэллен поднимает взгляд к небу. Если не считать дымных пятен от города, оно почти синего цвета. Оно заполнено падающими объектами: танками, бронемашинами, транспортерами, грузовыми капсулами, просто обломками. Они вертятся в воздухе, блистая на солнце, сверкая и кружась — некоторые быстро, другие медленно. Вместе с ними ливнем падают пепел и металлические волокна. Участки кабеля. Провода. Оптические магистрали. Куски гаптической клавиатуры. Фрагменты инфопланшетов. Стеклянные и латунные осколки. Пластины керамита.

Где-то наверху на низкой орбите разбилось хранилище, и упакованное содержимое высыпалось наружу, словно сокровища из мешка. Боевая техника и экипировка, которых хватило бы на целую дивизию, выброшены вниз и подхвачены гравитацией. Они слишком низко, чтобы полностью сгорать. Трение о воздух лишь накаляет их.

На западе, среди волшебного дождя, Браэллен замечает вращающиеся в падении блестящие треугольные очертания «Грозовой птицы».

А затем видит и падающие тела.

Они перенесли полет не так хорошо, как детали машин. Они обожжены и падают, словно пучки сырых веток, и лопаются.

От них не остается таких громадных кратеров и взрывов, как от падающей бронетехники, однако в каком-то смысле их падение выглядит куда более опустошительно.

[отметка: — 0.15.48]

Сенсори Сторожевой Башни начинают верещать, понимая, что произойдет. Даже наполовину ослепнув, оглохнув и обезумев от шока, они ощущают огромные размеры несущихся на них материальных объектов, подъем уровня радиации, инерцию, смещение атмосферы, искажение гравитации.

«Антродамикус» надвигается с истерзанного неба, к его корпусу, словно неоновая паутина, липнут электрические разряды. Он проходит сквозь обширную пелену дыма, которая расплывается по земле от горящего космопорта, и рассекает яркие фонтаны вулканического пламени, которые внезапно вырываются из термоядерной энергостанции в устье реки. Приближаясь через плотный вздымающийся дым, он напоминает севший на мель галеон Старой Терры, большой морской корабль, украшенный носовыми фигурами и золочеными узорами, омываемый пенящимися бурунами береговой полосы.

Он виден изо всех окон Сторожевой Башни. Он такой высокий, такой длинный, как целый город, летящий к ним по маятниковой дуге. Вокруг него, оставляя за собой световые полосы, падают метеоры обломков — крохотные яркие крупинки, движущиеся намного быстрее тяжелого звездолета. Некоторые из них бьются в борта корабля, превращаясь и пламенные цветки. Другие со свистом проносятся мимо и падают на землю, в город, в реку.

Таурен знает, что в другой день любое из этих падений было бы гражданской катастрофой, разрушением жилого блока или участка улицы мощным взрывным импульсом.

Сегодня это мелкие и незначительные повреждения.

— Арук! — кричит она, держа в руках участок постоянного канала ММУ Хесста, словно бухту швартовочного каната.

Скитарий глядит на нее. Одна из красных щелей глаз слабо шипит.

Тулвар оказывается на свободе за секунду. Клинок аккуратно рассекает переплетенные кабели. С треском и шипением летят искры. Хесст бьется в эпилептическом припадке.

Арук берет сервера на руки и закидывает дергающееся тело на массивное плечо. Он сжимает правым кулаком левую руку Таурен и переходит на бег. На серверной платформе вокруг них визжат и рыдают сенсори и магосы. Некоторые бегут к лестнице. Некоторые выпрыгнули из разбитых окон башни навстречу смерти.

Громадные холодные мертвенно-черные сопла «Антродамикуса», в которых не сгорает топливо, становятся все больше и больше, не помещаясь в окна.

Хесст мертв. Его конвульсии прекратились. Изо рта и носа по полированной спинной броне мастера-скитария стекает кровяное вещество. Таурен подбирает подол, ей неудобно бежать. Арук так быстр.

Где он надеется спастись? Она доверяет ему, но не понимает его действий. На что она рассчитывала, когда заставила его разрубить ММУ? Времени недостаточно. Недостаточно ни на что. Он пытается добраться до посадочных площадок на вершине башни? Челнок? Лихтер? Нет времени открыть люк, не говоря уж о том, чтобы запустить двигатели и взлететь.

Нет. Нет. Он двигается к спасательным капсулам. В нишах, окружающих вершину башни, находятся аварийные саркофаги. Они предназначены для того, чтобы позволить старшим магосам спускаться в бронированные бункеры под фундаментом Сторожевой Башни. Это грубые приспособления, просто механизмы с противовесами.

Хватит ли их? Есть ли вообще время добраться до бункеров? Бункеры могут защитить от авианалета, но от этого? На город падает звездолет!

Арук рывком распахивает люк капсулы. Он закидывает Хесста внутрь, а следом бросает Таурен.

«Антродамикус» падает. Хвост ударяется первым, вгрызаясь в землю совсем близко от северной куртины крепости Калкас. Корабль и его корпус рассчитаны на то, чтобы переносить воздействия эмпиреев. От столкновения они лишь слегка деформируются.

Они зарываются в почву. Все двенадцать километров звездолета продолжают двигаться, скользя хвостом вперед и прорезая в коре планеты траншею глубиной в пятьсот метров. Киль рассекает землю, словно гигантский лемех плуга, выворачивая ее в сторону от огромной борозды. Грунт и нижний слой почвы вспарываются. Борозда пересекает магистральные дороги и мемориальный парк. Корабль бьет в куртину и разрушает ее. Продолжая скользить, «Антродамикус» пробивает себе дорогу через внутренний город крепости Калкас, путь шириной в два с половиной километра. С неба вокруг все еще хлещут метеориты обломков, которые бомбардируют город и местность. От падения звездолета вздымается стена пыли, превосходящая по высоте Сторожевую Башню, смог из частиц рассыпанных в пыль зданий.

Кора планеты содрогается в затяжной вибрации. В воздухе надрывный скрипучий визг перемалывающих друг друга на части звездолета и города.

В конце концов конструкция не выдерживает длительного напряжения. «Антродамикус» начинает сминаться. Вся его громада приземляется брюхом вниз, раскалываясь поперек средней части и носа. Броня корпуса рвется. Командные башенки и мачты гнутся и валятся. Остатки остова сухого дока, которые обвивают его, словно гирлянда, отлетают прочь.

Корабль добивают внутренние взрывы. Верхние секции брони вышибает наружу. Обнажаются ребра, подсвеченные атомными углями разбитого сердца звездолета.

Он все еще движется. Все еще со скрежетом скользит назад, уничтожая, перепахивая город пополам, с корнем выдирая жилые башни и вытяжные трубы ульев, расплющивая шпили и крыши. Ударная волна сравнивает с землей те части крепости Калкас, до которых корабль не дополз.