— Я уже тогда планировал взять тебя в жены. Забавно, не находишь?
— Не нахожу. Я же совсем еще ребенком была. А ты уже взрослый.
— Ну, сейчас немногое изменилось, — хмыкнул супруг. — Ты все такой же ребенок. Только пытаешься казаться взрослой. А насчет замужества — я бы подождал. Лет так до двенадцати- четырнадцати. Чтобы пресечь появление всех вероятных ухажеров. А потом, под каким-нибудь уважительным предлогом изъял тебя из под родительской опеки. Чего бы мне это не стоило. Дело в том, что ты единственная в то время, за исключением моего отца, могла долго спокойно выносить мое присутствие. К тому же тебя наверняка бы воспитали, невзирая на то, что ты женщина. У Виктора не было предрассудков, именно поэтому мы быстро сработались.
— А куда ты исчез?
— Я потерпел крах со всеми своими начинаниями, расстроился и несколько отдалился от дел. Потом я отправился помогать отцу в одном его проекте и долгое время жил вне территории Союза. А когда вернулся, оказалось, что поздно.
Печально усмехнулась.
— Получается, ты меня все-таки нашел.
— Да, как выяснилось, чутье не подвело, — улыбнулся Рикер.
— Лучше бы не находил, — мне было грустно. Воспоминания о счастливом прошлом давили. Хотелось плакать.
Охнула. Муж болезненно сжал объятия, превратив их в настоящие тиски.
— Ты только моя. Нравится тебе это или нет.
По опыту зная, что зверя в муже лучше не будить, перевела тему. Вообще обидно, конечно, но спорить и что-то требовать бессмысленно. Но ничего, я терпеливая. Настанет и мой час выразить свое мнение.
— Когда мы пойдем к Финчеру?
— Думаю, с этим тянуть не стоит. Иначе его родственники поднимут шум. Ты готова прямо сейчас с ним встретиться?
— Да.
Встреча с Элиотом далась мне с трудом. Это был последний человек, которого я бы хотела видеть.
Давний друг моего отца сидел за столом в пустой комнате. Мы с мужем сели напротив. Вгляделась в мужчину. В данный момент он не был похож на бравого самоуверенного адмирала. Поникшие плечи, взгляд опущен, между бровей залегли глубокие морщины. Мне не понятна эта реакция. Он ведь победитель. Получил от жизни все, что хотел. Стыд? Сомневаюсь. Да и поздно уже стыдится.
— Мистер Финчер, — Рикер решил, похоже, нас с адмиралом выручить, и первым начать разговор. Правда тон, каким был начат мужем разговор, не обещал собеседнику ничего хорошего. Хорошо, что в этот раз не я явлюсь объектом этого злого настроя. — Мы пришли поговорить с Вами о сложившейся ситуации.
Да, очень щекотливой ситуации. С одной стороны мы под каблуком Элиота. Незаметно подобную ему фигуру не устранишь, и не заткнешь. И законы Союза на его стороне. С другой — хозяин тут Рикер, и свои интересы он поставит выше всего, и может пойти на крайние меры, но не хотелось бы.
— Я понимаю, — Финчер прямо и твердо посмотрел на Рикера, в мою сторону он, казалось, смотреть боялся. — И представляю о чем. Вы можете не волноваться. Я никому ни о чем сообщать не стану. Более того, в последние годы я принимаю меры по отбеливанию имени семьи Аддингтон.
— Мели — Элиот, замявшись, несмело заглянул мне в глаза. — Еще пару лет, и тебе не нужно будет скрываться. Сделаю для этого все возможное. Знаю, что события, виновником которых я стал ужасны. Такое невозможно простить. Я не сразу осознал, то, что сделал. Изначально я и не этого желал. Во мне жила черная зависть. Да, я хотел дискредитировать власть твоего отца, унизить, растоптать его. Чтобы Касси перестала смотреть на него, как на божество, и наконец, обратила свой взор для меня. Ведь мы росли с ней вместе, наши семьи были одинакового достатка и общественного положения.
Кассандра — моя мама. Красавица и умница. Ребенок высокопоставленных родителей. Наследница большого состояния, но угнетенная строгим воспитанием и ограничениями. Мама рассказывала мне о встрече с папой. Их как раз и познакомил Элиот. Представил ей своего друга по летной академии. Виктор — бродяга и авантюрист. Он из рода, где все предпочитали карьеру исследователей и путешественников. Папа стал для нее глотком свежего воздуха. Он не был ограничен рамками, устанавливаемыми обществом. Он позволял ей все, открыв целый мир. Никогда не пренебрегал, и не Приуменьшал ее ум и способности. Ни к чему не принуждал и обращался, как с самым дорогим сокровищем. Родители мамы были против их брака. И тогда папа, с согласия мамы просто ее украл. Они сбежали. Это стоило бы папе всего. Карьеры, положения. Но обошлось. Спустя год родители вернулись на родину. Только уже вместе со мной. В дело вмешались папины родители, все же напомнив родственникам мамы, что Аддинтгтоны вообще-то тоже не последние люди в государстве, и то, что их отпрыск ведет полукочевой образ жизни, особо не озадачиваясь заработком денег, еще ничего не значит. Да и мамина родня, за время разлуки несколько смягчилась, решив, что пусть дочь живет, с кем хочет, лишь бы оставалась под их присмотром. Благодаря покровительству родственников, Виктора Аддингтона восстановили на работе.
А Элиот тем временем все продолжал свою исповедь.
— Позже, когда понял к чему все идет, было поздно. Но признаю. Даже тогда я все равно не захотел бы остановиться. Я хотел забрать тебя и Кассандру.
— А меня зачем?
— Тебе я зла не желал, и Касси не хотел еще больше расстраивать. Когда бы она смирилась и успокоилась, просто позже бы отослал тебя куда-нибудь.
Как же мне мерзко. Мелко трясет и тошнит от его слов. Рикер успокаивающе гладит по ноге, но мне от этого не легче.
— Мелинда, я повторюсь, что прекрасно понимаю, что просить прощения бесполезно. Тем не менее, я безумно рад, что ты жива, и раскаиваюсь в совершенном. Я сделаю для тебя все, что попросишь. Ты очень похожа на маму.
Не верю. Ни единому слову не верю. Сейчас передо мной сидит, казалось бы убитый горем человек, просяще заглядывающий мне в глаза, но он не получит от меня облегчения своих грехов.
— Единственное, что мне надо от тебя, чтобы ты сдох. И больше ничего. Я только внешне похожа на маму. Да, я прощать не собираюсь, и не умею. Как-то мстить не собираюсь. Все равно свое рано или поздно получишь.
Я надеюсь, что во взгляд вложила всю накопленную во мне ненависть к этому человеку. Поднялась, обратившись уже к Рикеру.
— Я еще здесь нужна? Если нет, я пойду.
Супруг окинул меня задумчивым взглядом. Интересно, что конкретно из моей небольшой речи его зацепило? Может про то, что не умею прощать? Вероятно, он думает, что для него это тоже может быть актуально. Хотя помнится, когда-то я намекала ему, что иногда прощать можно. Хм. Думаю, Элиота я когда-нибудь и прощу. Лет так через двести, при условии, что сам Финчер станет покойником.