– Вы нашли это? – прохрипел он, и губы купца тряслись. – Все деньги, что предназначались погибшим, я выплачу вам!
Но Харальду тогда было все равно. Как и сейчас, день спустя. Ведь Гуннар погиб. И деньгами его не вернешь.
– Скажи что-нибудь! – взмолился Берг, заглядывая Харальду в глаза. – Почему ты молчишь?
– О чем говорить? – Юноша непонимающе посмотрел на собеседника. – Он был мне вместо отца, и он умер…
– Да, ну и что? Но мы-то живы! И завтра отправимся в обратный путь!
– Его убила магия, – словно не слыша собеседника, сказал Харальд. – Старая и злая магия. Как я её ненавижу!
И такое чувство вложил он в эту фразу, что бесстрашный Берг отшатнулся.
– Дай мне побыть одному, – проговорил Харальд спокойно, и голос его был холоден, словно зимний вечер. – Завтра я буду в полном порядке.
Глава 4
СЛЕДЫ ПРОШЛОГО
Больше всего удивило Берга то, что жуткая чаща, через которую они недавно пробирались, за прошедшие дни потеряла все ужасные свойства. Солнце пробивалось сквозь кроны, щедро швыряя на зелень травы узоры из желтых пятен, не царила больше под сводами изматывающая духота, и щебетали, правда очень несмело, птицы.
Когда он сказал об этом Харальду, тот лишь равнодушно пожал плечами:
– Древнее чародейство умерло, – проговорил он спокойно; лишь в самой глубине его глаз была боль, появившаяся после гибели Гуннара. – И умерло сразу везде: и на том холме, и здесь.
А вскоре лес кончился, они выбрались к деревне.
Загавкали псы, навстречу чужакам вышел староста. На темном лице его было удивление.
– Да, вернулись, – почесывая голову, сказал он. – Но не все…
– Теперь можете ходить в лес без опаски, – махнул рукой Иерам, и на запястье его сверкнул серебром невзрачный браслет.
– Н-да? – староста выдавил усмешку. – Это мы посмотрим. А вы телеги свои хотите забрать?
– Что, не отдадите? – спросил Берг, демонстративно положив руку на меч. Он словно слышал мысли темнолицего: «Чужаков осталось мало, сила теперь на нашей стороне…»
Но, как оказалось, он ошибся.
– Почему? – искренне изумился староста. – Отдадим! Да только на что они вам? Лошадей вы, как я гляжу, потеряли… На себе потащите?
– Зачем они нам – это наше дело! – отрезал Иерам. – Что с ними захотим, то и сделаем!
– Ну, хм, – темнолицый замялся. – Есть у меня предложение получше.
– Какое же? – поинтересовался купец.
– А продайте нам эти телеги! – выпалил крестьянин, победно оглядывая ошарашенных путешественников.
– Зачем они вам? – спросил Харальд.
– У нас репа уродилась – никогда столько не было! – простодушно пояснил староста. – Скоро сентябрь, надо будет её на ярмарку везти. А наших телег-то не хватит…
– О, это другой разговор! – В глазах Иерама зажглись огоньки. – Пойдем обсудим условия сделки.
Когда купец вернулся, лицо его было довольным, как у вора, срезавшего кошелек с пояса богатея. Как выяснилось, он выторговал у старосты одну из телег и в придачу двух коней.
– Хоть не пешком пойдем! – сказал Иерам, потирая руки. Взгляд его упал на браслет, единственный камушек в котором мягко светился под лучами солнца, бросая вокруг зеленоватые отблески.
– А ведь это он работает! – прошептал купец, и в голосе его было восхищение.
– Да ну? – искренне изумился Берг. – Каким же это образом?
– Он должен приносить выгоду владельцу, – неожиданно ответил Харальд, и на лице его было величайшее отвращение. Словно не слова вылетали из его рта, а скользкие пупырчатые лягушки. – И если бы не неожиданный урожай репы в этом селении, мы бы топали пешком до ближайшего городка, а Иерам потерял бы свои телеги просто так. А как мог быть в этом году урожай, если половину лета стояла жара, а вторую – лил дождь?
Берг не нашелся что ответить.
– Как ты понял? – с удивленной улыбкой спросил купец.
– Я не понял, – на лице Харальда появилось мрачное выражение. – Я просто знаю…
* * *
– Ну что, здесь? – повернув голову, поинтересовался тот из возчиков, который правил лошадьми.
Время было ещё не позднее, а постоялый двор выглядел неказисто. Но темнеет в конце августа очень быстро, до следующего ночлега может оказаться далеко. Да и ночи холодны, ночевать лучше в тепле, под крышей.
– Здесь, – кивнул Иерам. Он обзавелся новой одеждой с длинными рукавами, по подозрениям Берга, для того чтобы прятать браслет от посторонних глаз. В повадках купца в последние дни появилась какая-то хорьковая хитрость – где бы чего утащить, урвать, присвоить?
Телега скрипнула, остановившись посреди широкого двора. Пахло навозом, а навстречу гостям, лениво помахивая хвостом, вышла большая пегая собака. Но приезжие не вызвали у неё интереса, и, зевнув, псина удалилась в конуру, которая напоминала небольшой домик.
Харальд легко спрыгнул с телеги и первым направился к темной от непогоды двери. Над ней, на железных штырях, висело нечто вроде вывески. Что было изображено на вывеске – оставалось только гадать. Бергу показалось, что ржавые пятна складываются в изображение пышнотелой красотки, томно изгибающейся на ложе.
«Да, давненько я не был с женщиной», – подумал он, вслед за Иерамом заходя в помещение. Так они обычно и ходили – Харальд впереди, а Берг позади хозяина. Служба закончится по прибытии в Бабиль, а до того момента хочешь не хочешь, а отрабатывай денежки…
Внутри оказалось пусто и полутемно. Пахло кислой капустой. За столом в углу пила пиво компания каких-то угрюмых мужиков. На новых посетителей они не обратили внимания.
Заслышав, что кто-то вошел, за стойкой объявился хозяин, высокий и круглолицый. Розовая кожа его лоснилась словно намазанная жиром, а губы кривились в радушной улыбке.
– Добро пожаловать, добро пожаловать, почтенные господа, – поспешно заговорил он. – Вы прибыли поздно, – тут взгляд его прошелся по Иераму и наемникам, оценивая толщину их кошельков, – но для вас мы приготовим все, что угодно. Что пожелаете?
– Ужин, – лаконично сказал купец. – На семерых и комнаты на ночь.
– Все понял, все понял. – Хозяин постоялого двора ловко поймал брошенную монету. – Занимайте вон тот стол. Сейчас вам принесут пива и мяса, а комнаты вскоре будут готовы.
Дверь распахнулась. С хохотом и гоготом ввалились возчики.
– Тише вы, – проговорил Иерам с неудовольствием. – Не в лесу!
Пока рассаживались, хозяин самолично притащил канделябр со свечами. Сразу стало светлее и как-то уютнее. По выскобленной до гладкости поверхности стола забегали отблески.
Принесли поросенка с кашей и здоровенный кувшин с пивом. Берг первым ухватился за него, и янтарная жидкость с плеском полилась в кружку.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});