Оливия наняла ассистента продюсера, но проект был ее собственным, и она хотела, чтобы все было настолько совершенным, насколько это вообще возможно.
Наступил день ее рождения. В честь такого события Майкл предложил ранний ужин и поход в ее любимую оперу. Он знал, что она восхищалась богатством театральных костюмов и мастерством постановки не меньше, чем декорациями, драматизмом исполнения и музыкой.
— Ты можешь начать собираться, дорогая, — скомандовал Майкл. — Надень что-нибудь понаряднее.
И он еще будет оценивать это! — подумала Оливия цинично.
В этот вечер она была ослепительно красива. На ней прекрасно сидело облегающее рубиново-красное платье, отороченное щелком и расшитое крошечным черным бисером, который мерцал таинственным блеском. На плечи она накинула не менее эффектную кружевную шаль.
Майкл, элегантный и безупречный в своем смокинге, посмотрел на нее с восхищением.
— Спасибо тебе за приглашение, — поблагодарила Оливия, избегая встречаться с ним взглядом.
— Надеюсь, это тебе подойдет. — Майкл протянул Оливии нечто, завернутое в золотую фольгу.
— Я не ждала никакого подарка, — в растерянности пролепетала она.
— Но ведь это же твой день рождения! Безусловно, сегодня ты просто обязана получать их.
— Ты уже и так ведешь меня в оперу!..
— Открой же его, — настаивал Майкл.
Оливия с неохотой надорвала красивую упаковку. Перед ней появился изящный бархатный футляр. Она приподняла крышечку. Браслет, лежащий на белом атласе, был восхитителен. Перекрученные золотые нити дополнялись камнями глубокого темно-красного цвета.
— Рубины, — предположила Оливия. — Должно быть, это очень дорогая вещь.
— Гранаты, — поправил ее Майкл. — Ты разочарована?
— Нет! Они великолепны, но я не могу принять твой подарок, Майкл.
— Нет можешь! — В его голосе зазвучали жесткие нотки. — Ты — моя жена! И я хочу, чтобы эта вещь была у тебя. Я не собираюсь покупать тебя столь примитивным образом, Оливия. И тебе не придется из-за подарка ложиться со мной в постель, если это то, чего ты опасаешься.
— Нет, я ничего не боюсь.
— Тогда скажи спасибо приятным голосом и надень его.
— Я… спасибо тебе! — Она снова взглянула на изящное украшение, и желание сопротивляться стремительно покинуло ее. Да, это был экстравагантный подарок для жены, которая отказывалась ею быть в полном смысле этого слова.
Майкл снял браслет с атласной подушечки.
— Вот, позволь мне…
Оливия без возражений разрешила ему застегнуть браслет на своем запястье. Майкл поймал ее руку и, завладев ею, повернул так, чтобы золотые змейки заскользили по коже и камни замерцали в лучах света. Затем он легонько поцеловал ей ладонь.
— Надеюсь, это не является нарушением контракта. — Он отпустил руку Оливии. — Пойдем, иначе мы опоздаем.
Опера была праздником звука и восхищала богатством постановки. Оливия получила огромное удовольствие, купаясь в окружающей гармонии.
— Это было волшебно, — призналась она Майклу, когда он галантно предложил ей руку, чтобы провести сквозь толпу.
— Эта вещь — одна из лучших, которые я когда-либо слышал, — согласился он.
— Если ты думаешь, что истории в фильмах невероятны, что же тогда опера? Сюжеты этого вида искусства далеки от происходящего в нашем несовершенном мире.
Майкл засмеялся.
— Да я просто наслаждаюсь музыкой. Мне и в голову не приходит буквально воспринимать все эти бутафорные истории.
Рокочущий басовитый голос окликнул Майкла по имени, а большая рука хлопнула его по плечу.
— Эй, Майкл, как делишки? Сто лет тебя не видел!
Битен повернулся к лысеющему человеку и маленькой блондинке, вцепившейся в руку своего спутника.
— Дорогая, ты помнишь Шона и Элис?
Две пары изумленных глаз уставились на нее перед тем, как засмеяться. Шон выпалил:
— Олив, детка! Итак, вы двое снова вместе? Это здорово! — Он потянулся и поцеловал ее в щеку, в то время как его жена тепло произнесла:
— Рада снова видеть тебя, Оливия.
Ее тронула их неподдельная радость. Шон был одноклассником Майкла и его старинным приятелем. Оливии нравилась эта парочка больше, чем остальные его друзья, но она не видела их с тех пор, как рассталась с Майклом.
— Такую встречу стоит отпраздновать, — предложил Шон. — Давайте зайдем в бар.
Он гордо двинулся вперед, подыскивая для них столик. И настоял на том, чтобы заказать шампанское, хотя после первого бокала Майкл уже перешел на кофе.
— Мы видели «Ливень в горах», — похвасталась Элис. — Это было великолепно. И я всем говорю, что лично знакома с режиссером.
— Сейчас, когда Олив вернулась, — сказал Шон умиротворенно, — может быть, Майкл, ты будешь меньше походить на кота на раскаленной крыше, и перестанешь каждый день скакать с места на место, колеся по свету?
— Но у меня множество деловых интересов в Америке и различных частях Австралии, — мягко ответил Майкл.
Шон скорбно застонал.
— В таком случае, когда же вы двое сможете прийти к нам на обед? Нам необходимо о многом поговорить.
Элис поддержала мужа:
— Да, мы должны собраться вместе как-нибудь вечерком. Может, на следующей неделе? Я позвоню вам.
Майкл положил ложечку, которой размешивал кофе.
— Не знаю, будет ли у Оливии свободное время?
Однако та ответила без колебаний:
— Уверена, мы сможем найти час-другой для встречи. Я с нетерпением буду ждать этого момента, Элис.
Мы обязательно увидимся, пообещала себе Оливия, намереваясь неукоснительно выполнять заключенное с Майклом соглашение. Кроме того, она тоже предвкушала удовольствие от вечера, проведенного в компании этой парочки, даже если у них в запасе окажется не более получаса.
— А чем ты сейчас занимаешься, Олив? — спросил Шон.
— Собираюсь снять новый полнометражный художественный фильм, — объяснила она.
— Кстати, это великая тайна. Но перед вами можно приоткрыть завесу, — признался Майкл. И в течение нескольких минут все с удивлением слушали, как он с очевидным энтузиазмом пересказывает сценарий.
— Когда мы сможем увидеть этот шедевр? — поинтересовался Шон.
— Вот-вот приступаем к съемкам, — ответила Оливия. — Художественный директор и его помощники перерыли все магазины в поисках антиквариата того периода, а гардеробщики — те вообще работают сверхурочно над подбором старинных костюмов.
— Оливия торопится поскорее все закончить, — заметил Майкл сухо, посылая ей взгляд, от которого она покраснела до корней волос.
Но тут же взяла себя в руки и произнесла:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});